Боль и слава: садомазо-хоррор «Восставший из ада» снова похож на настоящее кино

Райли (Одесса АдлонИзвестна также как Одесса А’зион; дочь актрисы Памелы Адлон.) — алкозависимая в завязке, которая сидит на шее у брата-гомосексуала (Дрю Старки) и встречается с таким же бывшим, как она, алкоголиком Тревором (Брэндон Флинн). Девушка мечтает выбраться из‑под крыла братской гиперопеки и обзавестись нормальной работой. Но искать работу долго, а Тревор предлагает провернуть легкое дельце: у одного его богатого клиента в грузовом контейнере спрятан сейф — наверняка там есть что‑то ценное! Райли соглашается вскрыть его вместе с бойфрендом и обнаруживает там шкатулку-головоломку Лемаршана.

Если бы героиня смотрела предыдущие десять частей «Восставшего из ада», то была бы в курсе, что этот предмет служит для создания «схизмы», особого пространственно-временного разлома, откуда появляются демонические существа сенобиты — «ангелы для одних, демоны для других», проводники в неслыханный мир боли и наслаждения. Но поскольку Райли не в курсе, она открывает шкатулку. И теперь, чтобы не оказаться в аду, ей нужно предложить вместо себя другую жертву. Этим человеком случайно становится брат девушки. Испытывая невероятное чувство вины, Райли пытается вызволить его из плена сенобитов, но для этого ей в компании своего бойфренда, возлюбленного брата (Адам Фейсон) и их общей подруги (Ифа Хайндс) нужно разобраться в устройстве шкатулки.

С премьеры первой части «Восставшего из ада» минуло 35 лет. В последнее время сенобитов (хотя правильнее было назвать их киновитами) можно было бы увидеть разве что в мультсериале «Рик и Морти», да и то в издевательском ключе. Либо в совсем уж любительской постановке «Восставший из ада: Приговор». Казалось, что время одетых как посетители садомазоклуба «теологов ордена Ран или Разрезов» прошло, однако, как учит тот же «Hellraiser», ничто не исчезает бесследно. Возродить франшизу Клайва Баркера (писателя, режиссера, гения, визионера) взялся самый модный хоррормейкер момента — Дэвид Брукнер («Ритуал», «Дом на другой стороне»). Важно отметить: это не ремейк, а ребут, перезапуск. Действие фильма происходит в киновселенной Баркера, но в какой‑то другой ее части.

У сенобитов теперь новый дизайн костюмов, а булавкоголового сенобита Пинхеда, главного антагониста франшизы, теперь зовут Прист, «батюшка» по-английски, хотя играет его трансперсона Джейми Клейтон («Восьмое чувство», «Неоновый демон»). Собственно, возглас «батюшки!» — исчерпывающая рецензия на эту картину. Наконец-то «Восставший из ада» снова стал похож на настоящее кино. Несмотря на то что картина вышла сразу на диснеевском стриминге Hulu, продюсеры не стали экономить на продакшене, а про режиссуру и вообще нечего говорить. Брукнер сейчас один из топовых постановщиков в жанре «фильм ужасов», поэтому в его умелых руках франшиза заблистала новыми гранями. В частности, режиссер привнес в эту постановку недюжинный психологизм «постхоррора» — нового жанрового течения, которое делает упор не только на скримерыВнезапно появляющиеся страшные кадры в хоррорах, которые сопровождаются пронзительным криком или другим пугающим звуком., но и на эмоциональное состояние героев.

Иначе говоря, новый «Восставший из ада» не только хоррор, но и хоррор-драма, а по хронометражу и вовсе слоубернерНеторопливо разгоняющийся фильм. . В отличие от полуторачасового фильма Баркера картина Брукнера идет все два часа, где лишь первый час отдан под неспешную экспозицию. Режиссер ставит перед собой задачу не только заново познакомить нас с сенобитами, но и тщательно раскрывает взаимоотношения Райли с братом, а потом обозначает главную тему фильма (равно как и всего своего творчества): чувство вины.

В «Ритуале» главный герой испытывал угрызения совести из‑за того, что не предотвратил ограбление в магазине. В «Доме на другой стороне» героиня Ребекки Холл винила себя за то, что недосмотрела за мужем, который покончил жизнь самоубийством. В «Восставшем из ада» Райли переживает по поводу того, что сенобиты забрали не ее, а брата. По Брукнеру, самый страшный ад не извращенные пытки сенобитов, не физиологическая, а душевная боль. Ужас потери. Жизнь с чувством вины. Эта драматургическая внятность картины примеряет с ее единственным, но главным недостатком: в отличие от Баркера Брукнер, к сожалению, не визионер.

Несмотря на качественную постановку, в новом «Восставшем из ада» нет визуальной зрелищности оригинала, которая сохранялась и в некоторых последующих сиквелах. Это стерильная, осторожная, мраморная, как статуя, работа, в которой нет ни грамма баркеровской перверсивности, трансгрессивности, изобретательности, а есть торжественный, доходящий до комичного пафос. В отличие от нового оригинальный «Hellraiser» не был настолько драматургически совершенным кино, там не было такой убедительной актерской игры, но это был духовный опыт, кино, в котором буквально на физиологическом уровне было показано отличие добра от зла.

Брукнеру просто не хватает фантазии, чтобы вдохнуть в этот гран-гиньольТак назывался парижский театр ужасов, считающийся одним из родоначальников и первопроходцев жанра «хоррор». что‑то по-настоящему безумное, поэтому вторая половина картины несколько разочаровывает: все-таки от фильма с названием «Восставший из ада» ожидаешь увидеть нечто более сумасшедшее, чем серьезную семейную драму. Но, как бы то ни было, эта лента определенно заслуживает внимания, а Джейми Клейтон — всяческих похвал. Какие бы там гневные комментарии ни писали хейтеры-трансфобы, из нее получилась достойная преемница Дага «Пинхеда» Брэдли: ангел для одних, демон для других.