В этом году легендарному и вечно молодому фильму «Курьер» исполняется 30 лет. Снял его вполне начинающий еще тогда Карен Шахназаров (ныне — директор «Мосфильма»). А главные роли исполнили одноклассники Федор Дунаевский и Анастасия Немоляева. Главный герой — этот самый курьер Иван Мирошников — стал своеобразным «Братом» конца 80-х — героем будущего потерянного поколения — искренним, ироничным, ищущим новые точки опоры в дающем трещины мире, скептиком и романтиком.
— Вы на своего героя вообще похожи?
— Мы разные совершенно. По характеру я жесткий, бескомпромиссный. И по отношению к другим, и к себе. А Иван — вяленый такой. И еще он склонен к эпатажу, что мне абсолютно было несвойственно. Понятно, что какие-то совпадения присутствуют. У него в фильме родители разводятся. И у меня разошлись. Но на этом и все, наверное… О работе грузчика я вряд ли бы помышлял: я все-таки окончил лучшую школу Москвы (спецшкола № 875 с эстетическим уклоном. — Прим. ред.), учился в театральной студии, играл на скрипке, трубе, пел в хоре. Семья — научная интеллигенция. Если говорить о друзьях Ивана, то это тоже не очень моя среда…
— Вы на кого-то ориентировались во время работы над образом?
— Я играл Холдена Колфилда из романа «Над пропастью во ржи». Иван — это он. Для меня лично. Знаете, когда музыкант выступает на сцене — он выбирает отдельное лицо в зале и играет конкретно для него. Так проще. Так было и в моем случае. Хотя для Карена Шахназарова ни о каком Колфилде речи не было. Я сам проработал внутри этот образ. И сам его сыграл.
— Насколько я знаю, вашего в картине довольно много. Какие-то фразы — вроде «А можно я вас папой буду называть?», где вы обращаетесь к герою Басилашвили. Импровизации много вообще было?
— Весь текст, где говорит Иван, — это мой текст. То есть сценарный текст, конечно, имелся. Но мы снимали дубль, два, три, а он у меня не шел. Мне казались неестественными эти фразы. Я говорил: «Карен Георгиевич, не то!» Он: «Ну ладно, скажи своими словами». И все получалось. Если интересно, можете почитать повесть «Курьер» и сравнить диалоги.
— Что больше всего удивило вас в съемочном процессе?
— Удивило, что все так долго. Пока свет поставят. Пока отрепетируем. Потом обед. Потом снимаем 15 минут одну сцену — и все, смена закончилась! Да еще жара — 30 градусов. Представьте, ты стоишь, потеешь несколько часов, вокруг эти огромные осветительные приборы. А тебе какая-нибудь тетенька — помощник костюмера: «Ты что, потел? Воротничок грязный!»
— А почему на протяжении всего фильма у вас настолько безэмоциональное выражение лица?
— Это задумка режиссера. Он хотел, чтобы я никак физиономически ни на что не реагировал, ничего не выражал. И в моем случае на 80 процентов роль сделана голосом, при озвучке. Все эмоции в голосе. Лицо нейтрально.
— Были ли сцены, которые не вошли в фильм?
— Да, две. Одна — это сон Ивана, где он получает Нобелевскую премию. Мы ее снимали в большом зале. Много народу, женщины, дорогие платья, бриллианты, декольте. По сюжету у него берут журналисты интервью: «Вот вчера вы в Сан-Ремо, а сегодня Нобелевка!» Он стоит в окружении светских лиц — в белом фраке. Но потом режиссеру показалось, что Иван не должен быть тщеславным, и ее вырезали. А вторая — сцена, где мама приводит Ивану психолога. Его исполнил замечательный артист Петр Щербаков, сыгравший саксофониста в фильме «Мы из джаза». Мой герой решил не расстраивать маму и поговорить с психологом. Но в итоге во время беседы вспылил и ушел, ничего из этой затеи не вышло.
— А как сложились отношения с Володей Смирновым, сыгравшим Базина? Подружились? Поддерживали контакт?
— Да, во время съемок сложились хорошие приятельские отношения. После мы встречались, общались. В жизни он, кстати, совсем не походил на своего героя. В фильме он такой шестерка, мямля. А в жизни был лидер, предводитель довольно большой молодежной группировки! В 90-е годы его убили — расстреляли среди бела дня.
— В фильме показана молодежная зарождающаяся субкультура — брейк, скейт. Вам она близка была? На скейте, к примеру, в эпизоде на Воробьевых горах вы сами катитесь?
— Среда — да, вполне близкая. Друзья мои многие брейк-данс танцевали. Я ездил на брейк-фестиваль в Палангу, где собрались танцовщики со всего Советского Союза. Правда, сам не танцевал. Скейтом несколько лет серьезно занимался. И в фильме еду сам. Причем на том спуске возле МГУ и сегодня не всякий сможет съехать.
— А эти модные танцоры в фильме — откуда они?
— Это ребята с Арбата. Фарцовщики по большей части. То есть они и брейк-данс успевали танцевать, и деньги на иностранцах зарабатывать.
— В фильме ваш герой собирается идти в армию. А у вас как со службой складывались отношения?
— Я же сумасшедший, лежал в Кащенко полгода, когда пришла пора идти. Уже после съемок «Курьера». Причем не симулировал. Просто пошел по направлению врача. Не знаю, может, я действительно — ку-ку.
— После «Курьера» вы снялись в таких фильмах, как «Дорогая Елена Сергеевна», «Перед большой дорогой на войну», «Маэстро с ниточкой». Это был более серьезный опыт?
— Да, гораздо! В «Курьере» играть было легко. Точнее, играть особенно ничего не было нужно. А тут надо вынуть из себя то, чего в тебе нет. Это была серьезная актерская практика.
— К «Курьеру», насколько я понимаю, у вас довольно скептичное отношение, вы дистанцируетесь от своего героя. А все-таки он как-то повлиял на вас? Хотелось ли на него ориентироваться, быть похожим?
— Актер — это ведь набор инструментов: лицо, голос, башка, характер. А роль — пустая бутылка. Дальше ты ее чем-то наполняешь, какими-то своими симпатиями и антипатиями. Другое дело, что не надо с этим после жить!
— О чем, по-вашему, по-настоящему мечтал Иван? И о чем вы мечтали в то время?
— Иван — врагов победить, завоевать мир, список может быть достаточно длинный. Не о новом пальто уж точно… А я — уехать за границу. Что я и сделал через пару лет после «Курьера». Сначала в Германию, потом в Израиль, потом в Италию. И только год назад вернулся в Москву.
— Почему?
— Родина потянула. За границей я себя изжил. С иллюзиями покончил. В Израиле я разочаровался — люди там испортились: прежних романтиков с идеалами уже нет!.. Хотя я продолжаю жить на три страны. В Израиле у меня сестра, куча родственников. В Италии дом большой, бизнес, друзья. В Москве я снимаюсь в сериалах. Вообще, я живу в своем мире, в котором нет и не было никаких внешних границ.