— Есть определенный тренд с молодыми режиссерами в последние годы — резкий переход от независимого кино к большому коммерческому. Вот, к примеру: «Безопасность не гарантируется», а потом «Мир юрского периода» и сразу «Звездные войны». Или другой автор: «Кирпич», «Братья Блум», затем опять «Звездные войны». Вот еще карьера: «Луна 2112», «Исходный код», а затем… нет, ну не «Звездные войны», конечно, но тоже очень известная франшиза, любимая миллионами.
— Я вам еще пример приведу: «Помни», «Бессонница», «Бэтмен: Начало».
— Вот-вот. Раньше люди фильм за фильмом медленно выстраивали карьеру. А теперь, если начертить карьеры этих молодых режиссеров как график, график будет похож на хоккейную клюшку: подъем-подъем, а потом р-р-ра-а-а-аз…
— Нет, ну вообще я, конечно, за то, чтобы режиссеры снимали хотя бы по паре фильмов меньшего калибра, прежде чем браться за большое кино. Теперь ведь бывает, что человек вообще сразу после рекламы р-раз — и на очень крупном полнометражном проекте оказывается. Или сразу же после короткометражки идет снимать серьезный фильм. Есть такая тенденция.
— Ну, а вы-то что по этому поводу думаете?
— А я другому рад. Я отказался от кучи проектов и от работы над уже идущими франшизами, чтобы взяться за «Варкрафт». И очень здорово, что мне довелось запустить новый огромный мир, который мы вместе придумывали с нуля, вместо того чтобы так или иначе заниматься продолжением существующих проектов.
— А после «Варкрафта»?
— Сразу после него я начинаю работу над своим независимым фильмом.
— «Mute»?
— Ага.
— В каком состоянии проект?
— Да вроде все неплохо. Уже подписаны Александер Скарсгорд и Пол Радд, мы начинаем съемки в конце года. Так что уже в июле я лечу в Берлин, где происходит действие фильма. Это фильм с очень большой историей, я над ним очень долго работал. Шесть или семь лет назад я серьезно переписал сценарий, и с тех пор место действия «Mute» — Берлин.
— То есть это такой вроде как европейский «Бегущий по лезвию»?
— Европейский «Бегущий по лезвию» пополам с «Касабланкой», да.
— И вы туда вписали что-то вроде концовки к вашей «Луне 2112»?
— Да, это в некотором смысле параллельно идущие фильмы, их события происходят одновременно, в одном и том же мире. Так что Сэм Белл ненадолго появится в «Mute».
— Зачем?
— Затем, что есть еще третий фильм, в котором сойдутся герои «Луны 2112» и «Mute». Такая вот длинная завязка ради очень далекой развязки. (Смеется.)
— В ваших фильмах много повторяющихся элементов. Например, очень запоминающиеся герои, которые попадают в совершенно невозможные ситуации.
— Все так.
— И вы словно стараетесь показать в них определенную человечность. Особенно в антагонистах. Тот же Тайрелл в «Бегущем по лезвию» — совершенно ведь непримечательный злодей. А у вас даже негодяи выпуклые.
— Вы правы. Когда я делаю кино, я в первую очередь обращаю внимание на героев. Потому что именно они заставят зрителей переживать за то, что происходит на экране. Да, вы можете оглушить публику невероятной картинкой или спецэффектами, и в этом смысле «Варкрафт», думаю, очень впечатляющее кино, но для того, чтобы фильм запомнился, чтобы он удивил зрителя, — «ого, так тут не только красивая картинка?» — нужно, чтобы зритель переживал за героев. Для меня единственный способ сделать так — включить в фантастическое повествование элементы из жизни, какие-то вещи или ситуации, которые могут случиться с каждым из нас.
— То есть «Варкрафт» — это прежде всего кино про личные истории героев?
— Внезапно, да? Только вы никому не говорите, потому что все же ждут, что будет движуха. Движухи полно, но я в эту историю протащил еще и персонажей!
— Кстати, о героях. В фантастике маловато сильных женских персонажей. Ну вот давайте прикинем. Рипли, затем Старбак из «Галактики». Кто еще?
— Линда Гамильтон в роли Сары Коннор понятно в каком кино. И как-то да, все. Вы правы, маловато.
— А Гарона?
— Мне кажется, Гарона — самый важный персонаж «Варкрафта». Она своеобразный мост между двумя культурами. Вот орки, вот люди, у орков она не приживается, затем ее берут в плен люди, и там она как-то тоже не вписывается… я думаю, если зритель и смотрит на мир «Варкрафта» через глаза одного из героев, то этот герой, эта героиня — Гарона.
— То есть ставим галочку, еще одна сильная женщина в фантастическом кино?
— Да! Верно. Ну и, к слову, в фильме же еще две сильные женщины. Драка, жена Дуротана, — с ней мы проводим довольно много экранного времени, и Леди Тарья, жена короля Ллейна, так что у нас получаются сразу две впечатляющие женатые пары на стороне орков и людей соответственно, ну и вот еще Гарона посередине и ее мимолетный роман с Лотаром, на который есть намек в середине фильма.
— Большая история. Вот, кстати, вопрос — как вы пришли к большим историям? Между вашей дебютной короткометражкой «Свист» и дебютным полным метром «Луна 2112» прошло семь лет. Что вы делали?
— Ох…
— Нет, ну я слышал, что было много всякой рекламы.
— (Громко смеется.) Все, конечно, не так надо было делать. Ну смотрите, мне тогда казалось, что «Свист» — это хорошая возможность научиться всему, что вообще нужно знать режиссеру. Ну, к примеру, я себе представлял съемки на площадке, и что придется немного трюков поделать, и даже пиротехникой позаниматься — ну не то чтобы много, так, чуток. И еще я понимал, что нужно снимать на 35 мм. То есть я пытался зарядить в это кино по максимуму всяких штук, которые могут пригодиться начинающему режиссеру. Так «Свист» и сложился. Ну, а дальше вы верно замечаете, что прошло довольно много времени, прежде чем мне выпало снять полный метр. Я пытался запустить свой полнометражный проект несколько раз, и, кстати, это был «Mute». Но потом случилась «Луна 2112».
— Съемки проще и дешевле?
— Верно, это более камерная история. Там еще вот как вышло: я познакомился с Сэмом Рокуэллом и хотел подрядить его сняться в «Mute», а он отказался. Не захотел играть героя, которого я ему предлагал в «Mute». Но мы поговорили про разную фантастику и как-то увлеклись, и, в общем, из этой беседы вырисовалась «Луна 2112», и мы начали ее вместе делать.
— Почему вообще фантастика?
— Люблю ее, что поделать! Я вырос, читая фантастику, играя в фантастические игры. Мне нравится элемент эскапизма во всем этом. И вот еще что: фантастика — отличный способ застать зрителя врасплох. Зритель же как — он думает: окей, это фантастика, все вымысел, меня это не касается. Но вы его можете затащить, вовлечь в повествование, и тогда он становится пристрастен, начинает переживать…
— Ага, Сэм Белл, еще один Сэм Белл и еще один…
— (Смеется.) Именно. То есть вы сначала позволяете зрителям подумать, что речь идет не о них. А затем бах — и ваша история становится для них очень личной.
— Круто. Потому что в карьерном смысле фантастика, наверное, дорогое удовольствие и точно не лучший жанр для дебюта?
— Ой, да, мне ли не знать. Бытовая пьеса в качестве дебюта была бы куда дешевле.
— Ну хорошо, вот вопрос от дорогих телезрителей. Представьте — худший момент вашей карьеры. Вы застряли со сценарием, не можете найти на фильм денег в течение семи лет…
— Да-а, знакомо.
— …тоска и дно. Что вы себе говорите, чтобы продолжать двигаться дальше? Как вы вообще справляетесь?
— Знаете, мне повезло, что все эти годы я работаю с одним и тем же партнером, это мой продюсер Стюарт Фенеган. Мы с ним еще в рекламе начинали, до «Луны». И это длинный путь был — сначала мы пытались запустить «Луну», сразу же после «Луны» мы занялись «Исходным кодом» — там уже был подписал Джейк Джилленхол, а я его большой поклонник, да и сценарий мне очень понравился. А дальше наступило очень долгое затишье. Мы пытались сделать третий фильм моей серии, который я уже упоминал. И вот что я скажу: запустить собственный научно-фантастический проект, в котором главная героиня — женщина, очень и очень трудно. Вот вы говорите, что фантастика — дорогое удовольствие. Подтверждаю — дорогое и практически невозможное, особенно если у вас не герой, а героиня, и сюжет не основан на известной франшизе или какой-то широко известной истории. Ничего у меня, в общем, не получалось, пока не нарисовался «Варкрафт». Так что в плане поддержки ваша команда — ваше все.
— Но уж после «Варкрафта» вы вернетесь к своим проектам?
— Да. Слушайте, сделать «Варкрафт» было очень круто, тем более что я большой поклонник игры, и вообще мне кажется, что нам удалось довольно оригинально подойти к сюжету. Но теперь я думаю — вдруг, если фильм будет успешным, это как-то поможет мне запускать собственные, более скромные проекты?
— А что, ваша награда BAFTA (имеется в виду награда за «Луну» в номинации «Лучший дебют». — Прим. ред.) не помогла?
— Не-а. Ну то есть как, я очень порадовался. Стал поувереннее. Но насчет проектов — нет, что-то я не заметил разницы.
— А вам не хватало уверенности?
— Очень и очень. Я ведь чувствовал себя ужасно неуютно. Понимаете, мне нравилось, как удалась «Луна», но это был скромный такой фильм, небольшой, его не так много людей посмотрело. Шли годы, его видело все больше и больше народу, но поначалу…
— Ну в России его даже прокатывали.
— А я приезжал! Вот с «Луной» и приезжал. Несколько дней у вас провел, в музей Гагарина ходил, интервью у меня брали.
— А потом сразу же «Исходный код»… слушайте, там есть сцена в конце, где они целуются — и время словно останавливается, картинка замирает, актеры замирают, а камера движется. Я спрашивал у друзей, которые занимаются спецэффектами, как это сделано, они самые разные предположения делали — то ли это дорогостоящий моушен-контрол, то ли просто куча камер, как в «Матрице», то ли дикое количество компьютерной графики. Дорогая сцена вышла?
— Да я просто попросил актеров замереть.
— Да ладно!
— Да, там почти нет графики. Все просто: камера включена на двойной скорости и движется по рельсам, это просто съемка с тележки, установленной на рельсах по центру вагона, ну и актеры замерли и делают вид, что ничего не происходит. Вот и все.
— Серьезно?
— Ха! Да, на «Луне» я поднаторел, как снимать впечатляющие сцены задешево. Иногда старые трюки выручают даже на большом проекте!
— Ну хорошо, со съемками, кажется, вопросов нет. А что со сценариями? Тритмент к «Луне» вы писали сами, а остальные проекты?
— У «Луны» и правда был очень детальный тритмент, мне с ним помог Натан Паркер — он прошелся по нему и сделал первые два черновика сценария. Потом я эти черновики подхватил и дальше продолжал уже сам. Потом подключился Сэм Рокуэлл, мы с ним много всего придумали вместе, так что после репетиций было еще несколько версий сценария. «Исходный код» мне уже готовым принесли, но я внес туда довольно радикальные структурные правки, я бы назвал их «очень жесткой шлифовкой сценария». С «Варкрафтом», кстати, шлифовка вышла еще более жесткой.
— Докапываетесь до сути?
— Конечно. Если можете написать сюжет — начните с него. Я всегда так делаю, если представляется возможность. Понимаете, это целостный подход: сначала написать историю, а затем уже думать, как ее снять. Совсем другое дело — получить чужой сценарий и все время волноваться, что где-то между их сюжетом и твоей постановкой вылезет какое-то остаточное недопонимание.
— Ну хорошо, последний вопрос. Есть такой интересный автор — Тони Жу, ведет канал под названием Every Frame a Painting. Он поднимал недавно вопрос, что есть же куча современных фильмов, особенно фантастических, которые словно бы не перебрались за рубеж XXI века: одни и те же старые темы. «Исходный код» где-то, пожалуй, посередине. С «Луной» интереснее — это восьмидесятническое кино с невероятно глубокими героями, фантастика такой личной до «Луны» не была.
— «Молчаливое бегство» мне тоже показалось очень личным фильмом. Но да, это скорее исключение, чем правило.
— Ну «Бегущий по лезвию» тоже во многом опередил время, но это все равно кино прошлого века. Вам-то какие фильмы ближе — старые, проверенные истории или эксперименты?
— «Mute» — очень экспериментальное кино. Ничего традиционного в нем не будет. И в смысле структуры, и в смысле расставленных акцентов, и в смысле ожиданий зрителя — я очень переживаю за все это, мне эта история кажется очень свежей. Но вам придется немного подождать и увидеть все самим.