«Привет, я из другой вселенной, записываю подкаст для космоса, можно взять у тебя интервью о бытии?» Запомните свою инстинктивную реакцию на эти слова — велика вероятность, что ваши впечатления от нового сериала создателя «Времени приключений» будут к ней близки.
Это сериал мечты, если вас заводит идея обсуждать медитацию и осмысленность с удивительным случайным спутником, разбавляя беседу историями про спонтанные психоделические опыты и чаще задавать вопросы, чем получать ответы. Он вряд ли вам подойдет, если от подобных разговоров вы утомились или, например, если вам по душе старые добрые классические истории с началом, концом и постепенным развитием сюжета.
Лохматый ярко-розовый парень по имени Клэнси, иммигрант с планеты Земля, живет где‑то в пестрой галактике в доме с умным компьютером, странными соседями и магической собакой. Время от времени он залезает в симулятор и отправляется в новый мир, чтобы там отыскать себе собеседника и расспросить его о том, как жить жизнь. Вернее, не столько жить, сколько осознавать. Его визави, каждый из которых озвучен реальным героем одного из трех с лишним сотен подкастов Дункана Трасселла (чьим голосом разговаривает сам Клэнси) — писатели, практики и теоретики духовных дисциплин разного толка.
Пока вокруг героев разворачивается фирменное безумие, срежиссированное Пендлтоном Уордом (зомби-апокалипсис с превращениями, вселенский фарш и психоделическое шапито сансары — так, если вкратце), беседа льется в неспешном и невозмутимом режиме. Иллюстрируя тем самым первое правило любой медитативной практики: сосредоточься на сути, не отвлекайся на чушь. Окружающая чушь, впрочем, часто оказывается и интереснее, и живее струящегося разговора.
Не то чтобы в «Полуночной проповеди» нет сюжетов — есть, и даже по несколько штук на эпизод. Но соль не в совсем в них. Из всех привычных форм искусства оно в соответствии с названием больше всего походит на оголтело веселую проповедь. Восемь серий, которые поначалу кажутся достаточно сумбурным потоком космической каши из синтезаторов, чудовищ, яркой жвачки и духовных откровений, в итоге вполне составляют целостную картину. Теги от серии к серии дополняют логичный список: буддизм, осознанность, практика, быт, психоделики, философия, рождение, смерть, просветление. В конце нас ждет мама и Уроборос в космосе.
В этом, пожалуй, и заключается основная проблема: при всей своей детальной изобретательности этот сериал глубинно, однообразно предсказуем. Он задает массу важных вопросов и дает на них столько приятных ответов, что на десятой минуте случается инфляция: смыслы мутируют в пестрый поток контента. И пока следишь за всеми обаятельными маленькими деталями, сложно отделаться от чувства, что тебя накрывает волна какой‑то пресловутой, неуловимо тоскливой новой искренности, которая пришла с солнечного калифорнийского побережья. Проблема, впрочем, опять же, сугубо субъективная. Прямо зависящая от состояния и системы взглядов смотрящего.
Формально — все это здорово. Сегодня сложно всерьез экспериментировать с формой и радостно видеть, что авторы, у которых есть огромный кредит на зрительское доверие и студийные средства, выбирают нетривиальный путь экранизировать серию разговорных подкастов о духовных исканиях, снабдив их увлекательным, ярким и самобытным визуальным рядом.
С другой стороны, изобретательность и многозначительность по-настоящему занимательны до той поры, пока они что‑то скрывают и предоставляют зрителю возможность проделать собственный путь к смыслу. Наверное, это старомодная мысль. Но к откровению, которое будто бы маячит за каждым диалогом Трасселла, не приходят с помощью одних лишь слов. «Проповедь» же не порождает действий — просто бесконечно заваливает словами. И в этом, пожалуй, состоит одно из важных различий между нарративным искусством и проповедью. А также — водораздел между собственным опытом и иллюзией осознанности, которая сегодня превратилась в главный товар для огромной индустрии услуг, предлагающей пользователю набор разнообразных седативных эффектов под шум дождя.
На этом фоне наиболее драгоценной в творении Трасселла и Уорда кажется его сатирическая грань. Если смотреть так, то лохматый Клэнси и правда представляет собой жестокий и достоверный портрет современного евангелиста. Характерный герой сегодняшнего дня: цифровой кочевник без возраста, страха и упрека, после глубоких разговоров с незнакомцами телепортирующийся к себе домой с ворохом впечатлений и новой парой какой‑нибудь интересной обуви. Беспорядочный и беспощадный охотник до откровения, честный в своем желании докопаться до сути и отточивший навык задавать вопросы. Но не обладающий при этом достаточной уверенностью, чтобы принять какой‑либо четкий ответ на них и уж тем более — изменить в соответствии с этим ответом собственную жизнь. И вот за это довольно злое, хоть и с любовью сделанное наблюдение Дункану Трасселлу и Пендлтону Уорду, пожалуй, стоит сказать спасибо.
Хотя четкие ответы в современном мире в любом случае живут по другим адресам — за ними, наверное, можно обратиться в бизнес-школу, в фитнес-центр или в церковь. Четкие ответы, иными словами, тоже далеко не всегда приводят к толковым результатам.
Все, что связано с розой. Один их самых красивых и удивительных образов на весь сериал (богатый красивыми и удивительными образами, мягко говоря): цветок из четвертого эпизода, который остается в сюжете, потихоньку воскрешает все подряд, по пути становясь предметом культа для целого племени космических мышей.
…вы относитесь к тому типу людей, которые готовы в любой момент пересмотреть фильм «Пробуждение жизни».
…вы устали от того, что все вокруг кричит вам, что пора стать более осознанным и заняться собой.
Смотреть