Что смотреть в сети: шпионы, детство ЛаБафа и подкастер Кроненберг

Любопытный канадский нуар, действие которого происходит в Ниагара-Фолс возле соответствующего водопада. Героиня в детстве видела, как некие люди запихивают в багажник подростка с одним глазом. Четверть века спустя она возвращается домой (поскольку умерла мама и оставила затрапезный мотель) и пытается расследовать эту историю, будучи, возможно, не до конца надежным рассказчиком. Среди героев — подозрительные местные воротилы, пара фокусников с тиграми и вкрадчивый, но суровый краевед-подкастер, которого играет Дэвид Кроненберг (он появляется в кадре буквально из воды, в полном снаряжении ныряльщика). Отсылки к «Китайскому кварталу» выглядят, может быть, несколько самонадеянно, но кино действительно интригующее — хотя бы за счет специфической атмосферы канадского Лас-Вегаса.

Курьез месяца: подхваченный «Нетфликсом» польский шпионский триллер про холодную войну, снятый преимущественно на английском языке. В дни Карибского кризиса ЦРУ вывозит гениального американского математика и шахматиста (Билл Пуллман) в Варшаву, чтобы тот сыграл чемпионский матч с советским гроссмейстером (Евгений Сидихин), поскольку накануне русские отравили американского участника. Нюанс в том, что американец — алкоголик, и особенно удачно играет, когда выпьет. Однако это не комедия, а честный фильм за мир во всем мире (с неизбежным, конечно, русофобским оттенком): в эпилоге даже поминаются Трамп с Путиным и торжественно выплывает цитата Рейгана. Алексей Серебряков очень смешно играет демонического кагэбэшника. Сидихин тоже не отстает. Почти все действие происходит в знаменитой варшавской сталинской высотке. Оператор Эдельман — постоянный соратник Полански, что, впрочем, не мешает фильму выглядеть похожим не на бондиану, как явно хотелось бы авторам, а на «Ширли-мырли».

И еще один странный нетфликсовский ретротриллер, тоже не без шпионов. Энн Хэтэуэй играет репортера, брошенного на освещение президентской кампании — 1984, в то время как она хочет писать про войну в Никарагуа. И она все-таки отправляется в Центральную Америку, воспользовавшись волей слегка свихнувшегося отца (Уиллем Дефо), который продает оружие то ли контрас, то ли сандинистам. В основе — роман Джоан Дидион, которая не самый простой автор, и Ди Рис («Ферма «Мадбаунд»), снявшая фильм, особенно не стремится помогать зрителю — в общем, многие жалуются, что ничего не понятно. На самом деле, все совсем не так страшно, хотя во второй половине, где вокруг героини кружат агенты разных спецслужб и сочувствующие (в том числе Бен Аффлек в роли вальяжного сотрудника госдепа и Тоби Джонс в роли гея-антрепренера в джунглях), интрига действительно запутывается, а пафос местами становится несколько комическим. Тем не менее и идеи, и исполнение — вполне примечательные, если вы способны не раздражаться из‑за легкого сюжетного сумбура.

Автобиографическая драма, написанная Шайей ЛаБафом в рамках психотерапевтического курса (кажется, буквально). Молодой актер-алкоголик (Лукас Хеджес) после аварии попадает в рехаб, и там вспоминает, как он в 12 лет, уже снимаясь в каком‑то ситкоме, жил в паршивом лос-анджелесском мотеле с неприятным отцом (ЛаБаф), бывшим клоуном, пьяницей в завязке, отсидевшим в тюрьме и с трудом переживающим собственные жизненные неудачи. Типичное сандэнсовское кино: увлеченное разглядывание детских травм под ручную камеру и инди-музыку. Важнейшая символическая роль отведена курицам. Впрочем, играют все очень хорошо, особенно сам ЛаБаф, которому, очевидно, было непросто, и написаны некоторые сцены тоже здорово.

Новая работа потихоньку восходящей звезды андерграундного хоррора Джо Бегоса. Как и в прошлогоднем «Блаженстве» — неон, наркотики, кровища, синтезаторы и фетишизация 80-х. В меру веселая самодеятельность по мотивам Джона Карпентера: группа 70-летних ветеранов (собранная из заслуженных актеров второго-третьего ряда во главе со Стивеном Лэнгом) держит в своем баре оборону против молодых зомбиобразных панков, наркоманов и наркодилеров. Дешево и сердито, много расколотых голов и мачистского трепа про Вьетнам. Все, естественно, сводится к выводу, что конструктивный разговор с миллениалами возможен только с помощью пожарного топора.