Сулейман (Траоре) едет в открытом грузовике с другими рабочими. Он занят на стройке самой высокой ультрасовременной башни в Дакаре, столице Сенегала. Ему уже четыре месяца не платят зарплату. Через минуту он встретится с Адой (Маме Бинета Сане), 17-летней красавицей, тайком убежавшей на свидание. Несколько страстных поцелуев, и Ада спешит домой, прихватив на память кулон в виде сердца — подарок Сулеймана. Отныне ее сердце прочно занято, хотя ее и собираются выдать замуж за другого.
Однако вечером, придя на пляж, девушка не находит возлюбленного. Участливая барменша сообщает, что Сулейман с другими рабочими отправился через океан на лодке искать лучшей судьбы. Ада безутешна и равнодушно готовится к свадьбе. Но накануне кто‑то поджигает кровать в доме жениха (сцена пожара отсылает к исламским мифам о джинах). Так в городе появляется слух, что Сулейман вернулся.
Двухчасовая африканская сага французской сенегалки Мати Диоп начинается как романтическая драма и кажется простенькой историей любви двух подростков на фоне постколониально-социального комментария о трудовом рабстве. Впрочем, чем глубже зритель проникает в события, тем шире его взору открываются обстоятельства рабства патриархального.
Ада — шикарная девушка, чей единственный капитал — молодость и красоту — родственники пытаются променять на деньги, удачно выдав ее замуж. Жених Омар вполне состоятелен, и все подруги завидуют богато обставленному дому. Тем более что полгода Омар проводит в Италии по делам бизнеса. Будь Ада хоть чуточку прагматичнее, она бы радовалась этому браку. Однако дела доходят даже до того, что родители ведут ее к гинекологу — проверить девственность (Омар просит подтвердить невинность невесты). Все бы так и шло в реалистичном ключе под удивительные виды восходов и закатов над Атлантикой и экспериментальный саундтрек Фатимы аль-Квадири, но ближе к середине Диоп добавляет своему фильму загадки и динамики, включая в сюжет зомби (что роднит «Атлантику» с другой важной премьерой этого года — «Малышкой зомби» Бертрана Бонелло).
И тут важно знать, кто такая Мати Диоп, чтобы оценить весь масштаб ее режиссерских амбиций. Мати выросла во Франции и является племянницей известного сенегальского режиссера Джибрила Диопа Мамбети, снявшего «Туки-Буки» (премия ФИПРЕССИ московского МКФ в 1973 году). В начале «Атлантики» Мати цитирует «Туки-Буки», помещая в фильм кадр, внутри которого стадо крупного рогатого скота пересекает местность. Это заимствование не только встраивает фильм Мати Диоп в историю сенегальского кинематографа, но и подчеркивает постколониальные мотивы: даже спустя 50 лет Африка по-прежнему стремится в Европу (и побег Сулеймана тому подтверждение).
Мати начинала как актриса, в 2008 году сыграв главную женскую роль у Клер Дени в «35 стопках рома». Затем она сняла несколько короткометражек, одна из которых так и называлась «Атлантика». То была документальная зарисовка о моряке, рассказывающем у костра истории о дальних плаваниях в поисках лучшей жизни. Еще Диоп сыграла секс-работницу у Антонио Кампоса в фильме «Саймон-убийца», а также снялась в камео у своего друга Матиаса Пинейро. Забавным был момент, когда на Виеннале режиисер Пинейро попросил Мати представить свой фильм, и она все пять минут на сцене рассказывала только о себе. Так что амбиций этой бойкой афрофранцуженке не занимать. Но удивительно, что она отнюдь не поверхностна, умеет выстроить интригу и заставить рукоплескать каннскую публику.
Когда в сюжет вплетается молодой полицейский, который, очевидно, чем‑то болен, фильм превращается в мистический детектив с изрядным акцентом на женских персонажах. Ада обретает уверенность в себе после нескольких эсэмэсок от Сулеймана и рвет отношения с Омаром. Удивительно, как в африканском, насквозь социальном кино, бесконечно повествующем о гастарбайтерах (вспомним хотя бы «Пирогу» Муссы Туре, соревновавшуюся в секции «Особый взгляд» Каннского кинофестиваля в 2012 году), находится место феминистской истории о женской свободе самоопределения. Поражает, как на такой однообразной и довольно бедной фактуре (дакарские трущобы и виды океана), Мати Диоп удалось создать полноценную историю о призрачности любви, в которой каждый получает то, чего заслуживает.
Структура фильма Диоп до ужаса симметрична: режиссер завершает картину историей Ады и Сулеймана. Можно сказать, что и здесь Мати создает ревизионистскую версию «Туки-Буки», в которой двое влюбленных душераздирающе расставались. Таким образом Диоп удается быть верной своим корням и одновременно вписать африканское кино в самую современную мировую волну фестивального кино. Мати Диоп черная, и она женщина. И она в полную силу пользуется обоими обстоятельствами как высшими привилегиями.
Натальи Серебряковой
