На Хэллоуин 1968 года в маленьком пенсильванском городке старшеклассница Стелла (Зои Коллетти), фанатка хоррора в больших очках, и двое ее таких же нескладных друзей (Остин Зажур и Гэбриел Раш) решают забросать какашками местных хулиганов. Спасаясь, они залезают в машину к отважному мексиканскому юноше Рамону (Майкл Гарза), а потом уже вместе с ним отправляются в дом с привидениями: в конце XIX века жившее там семейство фабрикантов держало взаперти девочку Сару, с которой что‑то было не в порядке: та через стенку зачитывала окрестным детям страшные истории, и дети вскоре умирали.
«Страшные истории» — антология страшилок для младшего и среднего школьного возраста, которую по мотивам городских легенд сочинил писатель Элвин Шварц и издал в трех томах в 1980-е — начале 1990-х. Насколько можно судить, в Америке эти книжки, снабженные к тому же удачными (и правда очень страшными) иллюстрациями, были и остаются чрезвычайно популярны; по крайней мере, всяческие ассоциации озабоченных родителей неоднократно пытались их запретить или хотя бы изъять из школьных библиотек. Экранизацию собирался снимать Гильермо дель Торо, но он в итоге остался лишь продюсером, а режиссером стал норвежец Андре Эвредаль, тоже большой любитель фольклора, на родине поставивший славный фэнтези-мокьюментари «Охотник на троллей», а в Англии — недурной камерный хоррор про морг и ведьм «Демон внутри».
Поскольку книга просто сборник коротеньких, на пару страниц, сказок для костра в пионерлагере, авторы фильма придумали собственный большой сюжет, достаточно элегантно, пусть и не слишком оригинально, вплетя туда эти рассказики. Получились как бы вставные короткометражки — очень тупые и очень эффектные мини-новеллы про монстров: пугало-убийца, страшный прыщ, труп, который требует вернуть его палец, оказавшийся в супе, и все такое прочее. Это, несомненно, лучшее, что есть в фильме.
В остальном же тут в дель-торовской манере лихо перемешаны, как, опять же, в супе, сразу несколько жанров. С одной стороны, история про не в меру любопытных подростков-гиков а-ля 80-е (или «Очень странные дела», если угодно). С другой, тин-фантастика в духе «Пункта назначения». С третьей, готический хоррор со встроенной самокритикой, как теперь принято, всего готического. С четвертой, нежное ретро про конец 60-х: автомобильные кинотеатры, где крутят «Ночь живых мертвецов», психоделическая песенка Донована в исполнении сперва автора, а потом (на финальных титрах) Ланы Дель Рей, и так далее; забавно, что действие «Историй» разворачивается за считанные месяцы до действия выходящего у нас одновременно «Однажды… в Голливуде».
И, конечно, тут есть политика, без которой дель Торо тоже трудно представить. На заднем плане (но очень настойчиво) идут выборы горе-президента Ричарда Никсона, чем‑то неуловимо напоминающего нынешнего. Вьетнамская война не только фон, но и важный элемент сюжета. Героя мексиканского происхождения оскорбляют на национальной почве злые подростки и офицер полиции. Капиталисты оказываются такими же чудовищами, как, собственно, чудовища. От взрослых вообще ничего хорошего не жди: главную героиню, например, в детстве бросил даже не папа, как обычно, а для разнообразия мама.
Все это неизменно мило и по большей части несколько пластмассово. Эвредаль — техничный режиссер, и отдельные кусочки вроде бы довольно страшные, не стоит верить мягкому подростковому рейтингу (чего стоит улыбчивая женщина в коридоре или составной человек). Но фильм в целом слишком эклектичный, слишком дробный, слишком знакомый и слишком вылизанный, чтобы залезть под кожу, испугать по-настоящему. «Истории» напоминают, что монстры, когда ты ребенок (хотя герои не то чтобы дети, и тут тоже есть некоторая несуразность), поджидают тебя повсюду: дома, когда родители уехали, в школе, а тем более в полицейском участке или в психушке. Но повсюду и маркетологи, готовые упаковать твои кошмары в нейтральную упаковку, впихнуть дюжину и без церемоний толкнуть тебя в очередь на сиквел.
Станислава Зельвенского
