В английской провинции — сезон зимних распродаж. Шейла (Марианна Жан-Батист), несчастная банковская служащая средних лет, живущая с почти взрослым сыном, который, в свою очередь, живет с очень взрослой женщиной (Гвендолин Кристи), через соответствующую рубрику в газете назначает свидание вслепую. И отправляется за нарядом в универмаг, где вкрадчивая продавщица (Фатма Мохамед), загримированная под гейшу, одетая во что‑то викторианское и говорящая с сильным акцентом, уговаривает ее купить шелковое кроваво-красное коктейльное платье.
Позднее в этой истории появятся новые участники — очень скучный мужчина (Лео Билл), ремонтирующий стиральные машины, и его многолетняя подруга (Хейли Сквирс), с которой они наконец решили пожениться; красное платье войдет в их жизнь с неожиданной стороны.
Британец Питер Стрикланд прославился в узких кругах двумя изысканными, манерными фантазиями — триллером «Студия звукозаписи «Бербериан», стилизацией под итальянские хорроры 70-х, и лесбийской БДСМ-мелодрамой «Герцог Бургундии» (которая была в нашем топ-листе за 2015 год), стилизацией под Хесуса Франко. Нынешняя работа — в титрах которой еще встречается Бен Уитли, тоже важная фигура в новом английском кино — вроде бы возвращение к джалло: платье-убийца, брызги красного, зеркала, руки, вычурный монтаж, электронный саундтрек. Но Стрикланд очевидно прогрессирует и ушел уже очень далеко от просто искусной имитации Марио Бавы. Это живущий по собственным законам смешной, удивительный фильм.
Вместо БДСМ теперь — АСМР, ютьюбовские нашептывания и шуршания, которыми режиссер (бывший музыкант, сделавший — еще раз — целый фильм про саунд-студию), по собственным признаниям в интервью, вдохновлялся едва ли не в первую очередь. Звуки — от эротических постанываний до скрипа разрезаемого овоща — играют тут важнейшую роль, поскольку вместе с визуальными образами доносят до нас ощущение текстур, материалов, из которых сшито «Платье»: если максимально коротко, это кино о прикосновениях. Не менее важна, конечно, нежная и устрашающая музыка, которую записала сегодняшняя инкарнация Stereolab под названием Cavern of Anti-Matter. К слову, легенда альтернативной сцены Барри Адамсон играет одного из ухажеров Шейлы.
Как по предмету одежды, если дизайнер подходит к ретро творчески, может быть трудно определить его возраст, так и по этому фильму не поймешь, когда происходит дело: хочется вслед за другими рецензентами, даже британскими, предложить 70-е или начало 80-х, между тем Стрикланд, явный фетишист во всем, что касается позавчерашнего быта, сообщает, что на дворе 1993-й. Ошибка легко объяснима — режиссер нарочно микширует эпохи, а мы путаем декорации фильма с эстетикой съемки, имеющей мало отношения к 90-м. Зато именно тогда была особенно популярна критика консумеризма, к которой придется свести «Платье», если рассуждать совсем уж нудно.
Удержимся от этого: понятно, что от капитализма вообще и универмагов в частности — одни огорчения, это не новость. Но Стрикланд даже самые откровенно сатирические моменты — смешные эпизоды с боссами героев или сцены, в которых герой-ремонтник вводит окружающих в транс (опять АСМР) тирадами о внутренностях стиральных машин, — разбавляет своим магическим сюрреализмом. Хотя подлинное вдохновение испытывает, все-таки возвращаясь в магазин одежды. Манекены испокон веков украшают хорроры, но как минимум одна незабываемая сцена с манекеном отсюда гарантированно уникальна.
Заправляет всем компания ведьм во главе с похотливым Носферату: «Суспирия» встречает английский ситком. А заодно и народную драму — Стрикланд не случайно взял на роль жертв актрис Майка Ли и Кена Лоуча и отдал их на съедение своей любимице экзотической Фатме Мохамед, которая произносит уморительно цветастые и бессмысленные реплики в духе телерекламы (она тут тоже есть — и тоже весьма причудливая), в прямом смысле гипнотизируя бедных обывателей. И нас вместе с ними — это развлечение не для всех, но тот, кто готов поддаться, выйдет с фильма совершенно счастливым.
Станислава Зельвенского
