В машине играет Джо Дассен («Если б не было тебя…»). Жорж (Жан Дюжарден) останавливается на автозаправке, снимает свой унылый зеленый пиджак и заталкивает его в туалете в унитаз. Жорж только что расстался со своей женой и едет в деревню покупать раритетную куртку из оленьей кожи. Заплатив семь тысяч евро симпатичному старичку (камео Альберта Дюльпи, папы Жюли Дельпи), он также получает в подарок цифровую видеокамеру. Дальше Жорж останавливается в отеле в глубинке, оставляет в залог на ресепшене обручальное кольцо (у него нет наличных, а жена заблокировала все банковские карты) и влюбляется в новую замшевую куртку.
Мастер абсурда и сюрреализма Кантен Дюпье и раньше оживлял предметы (вспомним хотя бы «Шину» или «Wrong»). Но в своем последнем фильме, премьера которого состоялась на каннском «Двухнедельнике режиссеров», он превзошел себя, иронично прокатившись не только по теме общества потребления, но и кинопроизводства. В разговоре с местной барменшей Дениз (Адель Энель) Жорж выдает себя за режиссера (у него же в руках камера!): «Продюсеры улетели в Сибирь снимать батальную сцену». На Дениз, которая мечтает быть монтажером и даже перемонтировала «Криминальное чтиво» в порядке хронологии, эта басня производит впечатление. И она дает Жоржу деньги, чтобы тот мог доснимать сцены для своего странного мокьюментари, в котором он в основном разговаривает с курткой. «Фильм» Жоржа — меткая пародия на весь современный авторский кинематограф, все эти короткометражки и хоум-видео, снятые в отельных номерах: вот это стол — на нем едят, а это стул — на нем сидят, а это куртка — она мечтает. О чем мечтает куртка — самая главная интрига этого фильма, а значит, и спойлер.
Меньше всего Кантен Дюпье хочет морализировать, а больше всего — смешить. Поэтому фильм наполнен первоклассными шутками — и про покойника и обручальное кольцо, и про пожилую секс-работницу, желающую сняться в порно, и про кусок багета, вытащенный из мусорного бака. Дюпье никогда не напрягал своих зрителей длительным хронометражем, поэтому 77 минут — ровно столько, сколько нужно, чтобы рассказать забавную историю и не успеть надоесть.
Что случилось с Жоржем — стал ли он жертвой диссоциативного расстройства под влиянием стресса или в нем проявились психопатические наклонности, жившие до этого и раньше, — не суть важно. У Дюпье не бывает причин и следствий. Он же — Mr. Oizo, имперсонатор широко известной среди меломанов желтой зверушки, сочиняющей и исполняющей электронную музыку, поэтому прежде всего он заботится о том, чтобы прилежно работал его театр абсурда. Почему куртка не может быть убийцей? А почему линейка не может быть убийцей? Одноглазый полицейский из его предыдущего фильма «На посту!» падает на острый треугольник и лишается единственного глаза и мозгов (что, впрочем, не мешает ему ожить в конце).
Жан Дюжарден, отрастивший шикарную седую бороду, прямо скажем, актер широкого диапазона. Говорят, Дюпье вначале писал сценарий на английском, рассчитывая на американского актера, но потом, увидев Дюжардена в фильме «Артист», переписал весь сценарий под него. Жорж Дюжардена — импозантный стареющий мужчина в замшевой куртке с бахромой, явственно переживающий кризис среднего возраста, не такой уж уникальный человек. Ему нужна легенда в глазах Дениз, чтобы почувствовать себя важной персоной. Ровно тем же занимался персонаж Дюжардена в фильме «Мне по кайфу» французских комедиантов Бенуа Делепина и Гюстава Керверна. По сути, тот же типаж: лузер, не имеющий ни франка за душой, выдающий себя за бизнесмена (у Дюпье — за творческого человека).
И наконец, второй слой сатиры на кинопроизводство в «Оленьей коже» — репрезентация насилия на экране: сколько крови в кадре должно пролиться, чтобы монтажер остался доволен? Зависит, конечно, от кровожадности монтажера, который оказывается не робкого десятка. Интересно также то, что Кантен Дюпье, упорно избегающий в своей фильмографии сексуальных сцен, умеет сделать своих героев сексуально привлекательными. И эти герои расходуют свою сексуальность на банальные предметы гардероба. Никогда еще критика общества потребления не была такой прямолинейной и кровавой. Ну разве что — второй раз в этом сезоне — у Стрикленда, в «Маленьком красном платье».
Натальи Серебряковой