Постоянный продюсер фильмов Мартина Скорсезе, в том числе получил премию «Оскар» за фильм «Отступники». Продюсировал фильмы «Али», «Кровавый алмаз», «Операция «Арго».
— Вы были на знаменитом концерте «Live Aid»Благотворительный концерт 1985 года на стадионе «Уэмбли», где выступила группа Queen. Именно это шоу становится финальной точкой фильма «Богемская рапсодия».?
— Нет, но мой брат ходил туда. Я ему еще весь фильм не показывал, но он был на съемочной площадке в то время, когда мы снимали сцены с выступлением Queen на том концерте. Он не верил своим глазам, настолько все получилось аутентично. Мы как раз записывали композицию «Radio Ga Ga», и он просто рот раскрыл от удивления. И это самое интересное: ведь все помнят эту песню и реакцию толпы, но в Англии мы к такому привыкли. Поэтому для нас ничего нового в этом не было, а вот для людей по всему миру это было неожиданностью. В Великобритании зрители подпевают вместе, как болельщики во время матча, но на спортивных мероприятиях в Америке вы такого не увидите. Поэтому международная зрительская аудитория просто в восторге. И, конечно, выступление Queen было самым ярким и запоминающимся.
— Расскажите о проекте «Богемская рапсодия». Как все начиналось?
— Я был в Лондоне на съемках фильма «Хранитель времени», и мне позвонил [сценарист] Питер Морган. Он спросил, нравится ли мне группа Queen и Фредди Меркьюри. Я ответил «да», и это было правдой. Мне действительно нравилась их музыка, у меня были все альбомы. Я был и остаюсь фанатом Queen. Он сказал, что работает над сценарием и ему нужны заинтересованные люди, а я, по его мнению, как раз такой человек. Он решил, что мы отлично поладим с Брайаном [Мэем], Роджером [Тейлором] и Джимом Бичем, менеджером Queen. Питер сказал: «Если тебе интересно, позвони этому парню, Майами Бич». Я переспросил: «Майами Бич?» А он пояснил, что на самом деле его зовут Джим Бич, но Фредди назвал его Майами, и прозвище приклеилось. На следующий день я позвонил Джиму, и мы болтали три часа по телефону, а потом все вместе собрались в баре.
Конечно, я серьезно подготовился к этой встрече, и мы сразу нашли общий язык. Я сказал, что с радостью возьмусь за этот проект, но мне понадобится помощь. Дело не в том, что я не мог справиться с проектом, но я уже снимал историю Говарда Хьюза («Авиатор»), Мухаммеда Али («Али»), Тони Мендеса («Операция «Арго») и понимал, что мы должны быть как одна семья, то есть между нами должно быть абсолютное доверие. Я сказал: «Для меня это огромная ответственность — рассказывать о людях, которые еще живы, этот фильм покажут в шести тысячах кинотеатров по всему миру, о нем будут говорить». Да, Фредди, к сожалению, уже нет с нами, но все остальные участники группы живы. Поэтому я пообещал приложить все силы при условии, что мы будем работать, как одна команда.
— Создание этого фильма подразумевало такую большую ответственность?
— Да, чувствуется солидная ноша на плечах, когда создаешь и воплощаешь на экране жизнь человека, с которым ты только что разговаривал. Это очень непросто. Короче, мы встретились, отлично поладили, и я сказал, что хочу подумать над сюжетом и структурой проекта. Они сказали, что фильм должен быть о Фредди Меркьюри, не об остальных членах группы.
— А что для вас было главным в фильме?
— То, как Фредди Меркьюри, молодой певец-эмигрант, который когда-то был простым рабочим в аэропорту Хитроу, стал Фредди, солистом группы Queen, величайшим исполнителем всех времен, который выступал перед сотнями тысяч зрителей в Бразилии и участвовал в концерте «Live Aid» на стадионе «Уэмбли». Его необычный жизненный путь.
— Насколько важным был выбор нужного актера на роль Фредди Меркьюри?
— Это был главный вопрос: кто будет играть Фредди? Однажды, когда я был в Англии на съемках фильма «Союзники», мне позвонил продюсер Дэнис ОʼСалливан и сказал, что мне стоит познакомиться с Рами Малеком. Он считал, что это отличный кандидат на роль Фредди. Я полетел в Лос-Анджелес, и Рами пришел в наш офис. Мы беседовали три или четыре часа, и он от восторга прыгал до потолка (смеется).
— А что убедило вас, что именно он должен играть Фредди?
— Прежде всего, он уже имел неплохой опыт работы в кино. Даже после нескольких часов общения можно было понять, что в нем что-то есть. Было видно, что внешне он может сыграть Фредди, и у него есть очевидные способности. Мы с Дэнисом его пристально рассматривали, и я думаю, он чувствовал себя немного не в своей тарелке (смеется). Мы были слегка ошарашены его манерностью, но он вовсе не пытался копировать Фредди Меркьюри, он оставался Рами Малеком, при этом он будто был рожден для этой роли. В нем определенно что-то было. Очевидно, что он хорошо ознакомился с жизнью Фредди: в нем были и страсть, и энергия, и в этом главное — он привнес все это в фильм. Мы никогда не искали двойника. Мы не раз говорили об этом с Брайаном и Роджером: мы снимаем не документальный, а художественный фильм.
— Важное место в фильме занимают воссоздание музыки Queen и живые выступления группы. Вы хотели, чтобы актеры, играющие членов группы, тоже умели играть на музыкальных инструментах?
— Да, мы хотели, чтобы они владели музыкальными инструментами, но это вовсе не было решающим фактором. И мы создали условия, чтобы они много занимались. Гвилим Ли много времени проводил с Брайаном, а Бен Харди — с Роджером Тейлором. Для меня самым главным было видеть хорошую актерскую игру, добиться истинного взаимопонимания между четырьмя членами группы, а потом можно было решить остальные вопросы.
— Потому что вы хотели видеть на экране настоящую команду?
— Да, они как семья. И мы хотели видеть это. Мы следили, чтобы они постоянно были вместе, но их не нужно было заставлять, они сами этого хотели. С этими четырьмя парнями не было никаких проблем: они просто отличные актеры. И нас объединяла общая страсть: мы все хотели сделать этот фильм. Я помню, как сказал им: «Сейчас у нас есть уникальная возможность, и мы должны в лепешку разбиться, но сделать все возможное, чтобы фильм получился».
— Что вам сказали Брайан Мэй и Роджер Тейлор после просмотра фильма?
— Они видели только раннюю версию, но после просмотра они просто сидели молча. Это был очень эмоциональный момент. Это был один из самых трогательных дней в моей профессиональной жизни. Я не мог пошевелиться (смеется). Я не обращал внимания на экран и смотрел, как они смотрят фильм. С моего места было хорошо их видно, я мог наблюдать все их эмоции, потому что можно только представить, какие воспоминания на них нахлынули во время просмотра фильма. Это было невероятно. Стояла какая-то леденящая тишина, но я понимал, что они просто хотят сохранить в себе эти ощущения. Это их жизнь, они любили Фредди, и просмотр фильма вызвал у них множество эмоций. Через какое-то время они посмотрели на меня и сказали: «Великолепно!» Им понравилось. Мы вместе были на показе фильма в Барселоне, и для меня стало большой честью представить их зрителям. Меня переполняют чувства во время просмотра фильма, как и в первый день съемок. Я сидел на сцене, построенной для съемок концерта «Live Aid», и не мог поверить, что мы снимаем этот фильм. Я не мог поверить, что мы действительно здесь.
— Некоторые говорят, что фильм не затрагивает вопрос гомосексуальности Фредди, сосредоточившись на его отношениях с Мэри Остин (Люси Бойнтон). Достаточно ли в фильме отражена эта часть его жизни?
— Фильм не скрывает никаких сторон его жизни, потому что это часть самого Фредди. Мы не пытались представить Мэри иначе, чем она действительно была для него. Настоящие поклонники знают, что Фредди оставил Мэри Остин большую часть своего поместья и в какое-то время он был даже помолвлен с Мэри и по-настоящему влюблен в нее. Она стала его возлюбленной, подругой, невестой, а затем самым лучшим другом. Многие этого не знают и спешат сразу указать на этот момент. Но так говорят только те, кто не смотрел фильм.
Как я уже сказал, мы не боялись показывать разные стороны жизни Фредди, но наш сюжет по характеру более победный, чем трагический. Мы видим его жизненный путь с детства до исторического выступления на стадионе «Уэмбли». Рассказывая любую биографию, мы уделяем одним моментам больше времени, чем другим. Мы хотели максимально показать всю многогранность Фредди. Мы гордимся нашим повествованием и можем с высоко поднятой головой сказать: «Вот такой была жизнь Фредди, мы ничего не приукрасили и не преувеличили». Мне кажется, в фильме отлично соблюден баланс.
— Поскольку это очень важный персонаж, давайте поговорим о Люси Бойнтон, сыгравшей роль Мэри…
— Наш директор по кастингу приложила все усилия, чтобы собрать лучших актеров. Люси великолепно справилась с этой ролью. История любви Фредди и Мэри показана очень красиво, она по-настоящему трогательная. А когда Фредди приходится принимать кардинальное решение, это просто убийственная сцена. Это очень эмоциональный момент.
— Как вы решили проблему воссоздания музыки Queen, в частности, голоса Фредди?
— Рами сам поет, и у нас был Марк Мартел, прекрасный певец, голос которого практически невозможно отличить от Фредди. Он приехал в Лондон на студию «Эбби-Роуд» и сделал для нас много записей, и я думаю, что были моменты, когда сам Брайан Мэй не мог точно сказать, чей именно голос звучит.
— Можете ли вы внутри себя сказать, что вы прошли непростой путь, но оно того стоило?
— О, да. Я думаю, Фредди был перфекционистом, и нам пришлось немало потрудиться, чтобы соответствовать его уровню. Я искренне верю, что кто-то там наверху не давал нам снять этот фильм раньше, но та же великая сила помогла мне достойно показать эту историю.
С 25 января «Богемскую рапсодию» можно посмотреть в Okko, а также на ivi с расширенными материалами (полностью воссозданное выступление Queen на «Live Aid», подготовка Малека к роли и прочее).