Рожденные вдали друг от друга, но случайно встретившиеся в российском прокате фильмы «Колетт», байопик знаменитой французской писательницы с Кирой Найтли в заглавной роли, и «Жена», вымышленная история американской писательницы с Гленн Клоуз, ведут диалог на актуальную тему женского освобождения и мужского коварства и бессилия: обе талантливые героини оказываются добровольными жертвами своих бездарных мужей и пишут за них романы. Обмен мнениями (одинаковыми) и последними новостями, впрочем, получился формальным, скучноватым и сколь благонамеренным, столь и поверхностным.
«Колетт» — из тех фильмов, где почти первым делом, пусть и без особой нужды, появляется паровоз, энергично тащущий змейку вагонов навстречу судьбе. В данном случае поезд везет парижского литератора и бонвивана Анри Готье-Виллара, известного под псевдонимом Вилли (Доминик Уэст), на бургундский сеновал, где его поджидает, потряхивая патриархальными косичками, будущая Колетт. Вскоре он женится на ней, перевезет в столицу и в финансово тяжелую минуту пристроит на свою фабрику литературных негров. Колетт напишет — а Вилли издаст под своим именем — серию полуавтобиографических романов о взрослении прогрессивной школьницы Клодин, переехавшей из Бургундии в Париж. Книги станут фантастически популярны среди французских девушек, Колетт и Вилли будут систематически изменять друг другу, оба с женщинами (однажды с одной и той же), пока ей не надоест жить в его тени.
«Жена» — из тех фильмов (хотя казалось, что таких уже не осталось), которые заканчиваются планом самолета, лирически улетающего вдаль от зрителя (в том смысле, что будущее покажет, время рассудит, история расставит). Начинается же все с того, что пожилой писатель Каслман (Джонатан Прайс) узнает, что ему присудили Нобелевскую премию, и вместе с женой (Клоуз) отправляется в Стокольм. Но как мы подозреваем с самого начала, а потом видим во флешбэках — и как догадывается пронырливый биограф (Кристиан Слейтер) — все его книжки на самом деле написала она.
Оба фильма в одном ключе изображают мужей-самозванцев — почти без злобы, даже с симпатий и покровительственной брезгливостью. Не тираны, но самовлюбленные, вульгарные, неспособные себя контролировать — оба активнейшим образом волочатся за юбками — велеречивые павлины. Старик Каслман просто жалок, Вилли — персонаж более сложный и почти интересный, но и написанный еще более грубо: в одной сцене, рассуждая о рукописи жены, он начинает мочиться, в другой просто портит воздух, потом годы берут свое, и он способен заниматься сексом, только если партнерша нарядится прогрессивной школьницей Клодин, потом не может и этого.
Героини же демонстрируют, поджав губы, завидный стоицизм — до поры до времени, конечно, иначе где здесь урок? Гленн Клоуз, которая держится почти весь фильм, за эту красноречивую сдержанность все прочат как минимум номинацию на «Оскар». Что, возможно, будет и справедливо (кто достоин наград, если не Клоуз?), но ее и Прайса мастерство только оттеняет общую посредственность «Жены». Туповатую телевизионную режиссуру шведа Бьерна Рунге, непреднамеренный комизм сына Каслманов (его играет Макс Айронс), который ведет себя как бунтующий 15-летний, хотя ему в два раза больше, а главное, обескураживающе деревянный сценарий.
Описанная ситуация — условный Филип Рот получает Нобелевку, а на самом деле он пустое место и, в принципе, домохозяйка — настолько дика и эксцентрична, что требует очень, очень убедительного объяснения. Авторы же отмахиваются: она, мол, так его любила, а женщин-писателей никто не читает (неужели?), вот и понеслось, она пишет, он готовит, стирает и раздает интервью. И так тридцать лет, и все довольны, и никто ничего не подозревает. Это могло бы быть нормальное кино про пожилых людей, которые друг другу надоели, но литературный, а следом и весь прочий контекст выглядит искусственно, натянуто и наивно: фарс, который нам пытаются представить драмой.
Что касается байопика «Колетт», то событийная канва верифицирована, так сказать, самой жизнью, но режиссер Уош Уэстморленд мало что может предложить сверх этого: это недорогая костюмная постановка, бесстрастно и умеренно увлекательно пересказывающая биографическую справку. Тут нет ни одного яркого персонажа второго плана, а богатый фон — «belle époque», «fin de siècle» (в фильме говорят по-английски, но пишут по-французски) — никогда не оживает, оставаясь застывшими картинками.
Кадры из фильма «Колетт»
История Колетт — и как литератора, и как человека, и как медиаперсоны — это в значительной степени история про секс, и фильм вроде бы обозначает это, но с выгодной позиции сегодняшнего дня и в форме упрощающего комментария к эволюции нравов. При этом то, что мы видим на экране, не только интеллектуально вяло, но и сугубо асексуально — удивительно, учитывая, что режиссер Уэстморленд («Все еще Элис») пришел в мир престижного ретро из гей-порно.
Оба фильма берут старинную пошлость — «За каждым великим мужчиной стоит великая женщина» (которая варила ему борщи, или воспитывала, или служила музой) — и переносят ее на новый уровень: что, если понимать эту фразу более буквально? Но если бороться с архаичными представлениями о жизни в таких архаичных киноформатах и с таким немудреным апломбом, многие зрители рискуют проспать восстановление исторической справедливости.
