Фильм начинается с требования закадрового голоса забыть все, что зритель прежде слышал о Шервудском лесе, — но этот многообещающий ультиматум оказывается бессовестным блефом. Каждый кадр в этом «Робин Гуде» — а картина длится ровно два часа — кажется цитатой откуда-то еще. Из диснеевского мультфильма 1973 года; из «Бэтмена» Кристофера Нолана; из «Снайпера» Клинта Иствуда (не удивляйтесь!); из недавних «Kingsman» и «Меча короля Артура». Все условно свежие идеи заканчиваются минуте на двадцатой: лорд Локсли (Тэрон Эджертон) — прогрессивный землевладелец, которому не нравятся заведенные в Ноттингеме порядки. Леди Мэриан (Ив Хьюстон из «Больницы Никербокер») — благородная воровка, которая, собственно, и откроет Робину тайну о страданиях простого народа. Шериф (новый голливудский суперзлодей Бен Менделсон) — искусный политик-манипулятор, выступающий с речами в духе Дональда Трампа или Сергея Гармаша из «12»: всех нехристей — под замок, границы закрыть, стену возвести.
На минуте пятой шериф отправляет юного дворянина в Крестовый поход — и мощная батальная сцена в пустыне заставляет поверить, что фильм действительно станет новым словом в приключениях Робин Гуда. Крестоносцы снимают громоздкие доспехи, отбрасывают в сторону мечи и наряжаются во что-то вроде бронежилетов, а луки держат как штурмовые винтовки. Сарацины обстреливают их из многозарядных требушетов, которые крошат стены, словно крупнокалиберные пулеметы. Всюду валяются трупы в пыльных саванах, зритель ощущает ближневосточную жару (хоть какая-то польза от зимнего фильма), а сцена расправы над пленными обещает, что этот «Робин Гуд» окажется поинтереснее, чем детский мультфильм.
Но затем Робин и его мавритански друг Малыш Джон (Джейми Фокс) возвращаются в Англию, а весь радикализм фильма остается на Святой земле. Партизанская война, которую герои развяжут против алчного шерифа, мало чем отличается от событий «Последних рыцарей» с Клайвом Оуэном и Морганом Фрименом (который и сам когда-то играл в «Робин Гуде») или «Меча короля Артура» с Чарли Ханнэмом и Джудом Лоу. С той разницей, что любой из этих фильмов был во сто крат выразительнее. «Последние рыцари» мало того, что переносили европейский романтизм на жестокую азиатскую землю, так еще и превращали его в нуар: люди чести, черные плащи, предательства, хитрые схемы. А «Меч короля Артура», провалившийся в прокате точно так же, как в нем провалится этот «Робин Гуд», при всех своих неровностях, был очень правильным фильмом Гая Ричи: с джентльменским пацанством, безрассудным монтажом, злым саундтреком и трогательной фантазией футбольного болельщика, выросшего на «Властелине Колец».
Когда заканчивается командировка на Ближний Восток, робингудское «Начало» остается хвалить только за кожаные костюмы негодяев, занимательную стальную архитектуру Ноттингема и за последнюю битву добра и зла, в которой зло очень напоминает полицейских с дубинками, а добро — протестующих из каких-нибудь Афин. Но одна эффектная боевая операция и один жестокий разгон митинга явно не те ресурсы, с которыми можно претендовать на звание нового короля Шервудского леса.
Ах да, еще тут есть изобретательная и вполне вдохновляющая дойти до турника сцена тренировок будущего супергероя — настоящий средневековый воркаут, который напомнит о кроссфите Рокки в России и упражнениях персонажей «Кикбоксера» в Таиланде. Но этих находок, само собой, недостаточно, чтобы спасти двухчасовой фильм.
В неизбежном провале «Робин Гуда» виноват, кажется, только сценарий. Удивительный-удивительный сценарий, в рамках которого (простите за спойлер) злодеем сиквела должен стать всесторонне хороший парень (Джейми Дорнан), обиженный исключительно тем, что его девушка леди Мэриан в неподходящий момент поцеловала своего бывшего бойфренда Робин Гуда. Причем новый антагонист даже не собирается ничем отличаться от старого: в конце фильма он наденет тот же плащ шерифа, взойдет на ту же трибуну и произнесет ту же речь. Придираться к актерам при таком сценарии просто нечестно: им здесь нечего играть. Тот же Тэрон Эджертон в «Кингсмене» был куда пластичнее и забавнее — а теперь рискует прослыть бревном. Карьеру Джейми Дорнана фильм возвращает во времена «Пятидесяти оттенков серого» — хотя с тех пор были и «Девятая жизнь Луи Дракса», и «Мой ужин с Эрве».
Все это, на самом деле, страшно обидно. Потому что с концепцией средневекого Бэтмена, действующего под прикрытием, можно было сделать и что-то получше. И потому что режиссер Отто Батхерст (должно быть, продюсеры теперь будут звать его «Баттхертом», от английского «butthurt») — ветеран телевидения, снимавший эпизоды «Черного зеркала» (серию про свинью) и «Острых козырьков», — явно не лишен ни остроумия, ни умения приводить в тонус костюмные драмы. А продюсер Леонардо Ди Каприо ни во что не вкладывается только ради денег: обычно его интересует либо кино о чем-то злободневном («До потопа»), либо визионерские или нарративные эксперименты («Закон ночи»). Но почему все эти люди разом взяли и ошиблись?
Два самых кассовых в американском прокате фильма о Средневековье называются «Робинами Гудами»: первое место по сборам до сих пор удерживает «Принц воров» 1991 года с Кевином Костнером, второе — «Робин Гуд» 2010 года от Ридли Скотта. В одном было что-то сказочное, в другом ощущался мощный гражданский пафос. Новый «Робин Гуд» — и не мрачная сказка, и не социальный манифест. Симпатичное, но звеняще пустое кино.
Егора Москвитина