«Вегетарианка»: стоит ли читать скандальный южнокорейский роман

Включив любое видеоинтервью Хан Ган, можно увидеть черноволосую корейскую женщину с мягким вкрадчивым голосом, искренне рассказывающую о себе. Она родилась в 1970 году в Кванджу, в 10 лет переехала в Сеул. Там закончила университет по курсу корейской литературы.

В 1993 году журнал «Литература и общество» опубликовал пять стихотворений Хан Ган, а в следующем году рассказ «Багровый якорь» победил в местном литературном конкурсе. С тех пор она получила нескольких корейских премий, а в 2016 году ее первый переведенный на английский язык роман «Вегетарианка» получил «Международного Букера». До этого роман четыре года существовал только на корейском языке (в 2011 году его перевели на вьетнамский и японский).

Кроме литературы Хаг Ган интересуется изобразительными видами искусства и даже записала музыкальный альбом. В ее творчестве часто можно найти сюжет об отношениях художника и его музы: в романе «Твоя холодная рука» рассказывается о скульпторе и его модели, а в «Вегетарианке» этой теме посвящена треть книги.

Сюжет «Вегетарианки» пришел к Хан Ган после прочтения стихотворения корейского поэта Ли Сана, в котором он говорил: «Я верю, что людям следует быть растениями». Ли жил в первой половине XX века, когда Корея была колонизирована Японией, и жаждал свободы для своей страны. Хан Ган не могла выбросить из головы слова поэта и решила написать роман о герое, который буквально хочет быть растением, чтобы избежать человеческого насилия.

Однако тема насилия преследовала писательницу с самого детства. В 12 лет Хан Ган обнаружила дома фотоальбом, спрятанный на верхней полке книжного шкафа. Это были фотосвидетельства студенческого восстания, жестоко подавленного правительством Кореи в 1980 году. Взглянув на искалеченные тела, пронзенные штыками, Хан Ган вмиг изменилась — что-то сломалось глубоко внутри. Когда же ей было за тридцать, у нее развилась непонятная болезнь суставов. Превозмогая боль в пальцах, она писала две первые части «Вегетарианки» от руки: это было не так болезненно, как стучать по клавишам компьютера. Но третья часть романа далась сложнее — теперь боль поразила и запястья, поэтому Хан Ган пришлось выстукивать текст на клавиатуре ручкой, держа ее стержнем вверх. Когда недуг внезапно перестал мучить писательницу, а «Вегетарианка» была закончена, Хан Ган осознала, что физическая боль всего лишь отражение боли душевной. И она решила погрузиться в себя, в результате чего всплыло воспоминание из детства о страшном фотоальбоме, хранящем в себе сотни смертей. Именно тогда, в 12 лет, она почувствовала ужас от того, какие люди жестокие существа. И задалась вопросами, которые со временем неосознанно проникли в ее творчество, — «Почему люди так жестоки?» и «Что нужно сделать, чтобы противостоять насилию?».

Роман состоит из трех частей: «Вегетарианка», «Монгольское пятно» и «Пламя деревьев». Каждая похожа на самостоятельную новеллу, но все они связаны повествованием от лица разных людей об одной и той же героине — Ёнхе.

В первой части романа девушка становится жесткой вегетарианкой в результате увиденного во сне кошмара. Утром рассерженный муж-повествователь находит ее около холодильника, который Ёнхе в сомнамбулическом состоянии очищает от рыбы и мяса, выбрасывая в мусорку дорогущего угря, яйца, молоко, пельмени и прочие деликатесы, купленные на деньги мужа. Читатель быстро узнает, что решающим фактором женитьбы на Ёнхе была ее обычность. Теперь ясно, почему муж вечно ей недоволен, он не может ни понять ее, ни справиться с ее противоестественным психозом. Выход он видит лишь в разводе.

Во второй части романа повествователем становится муж сестры Ёнхе, свободный художник, необычный для традиционной корейской литературы персонаж: деньги в семье зарабатывает не он, мужчина, а его жена. Этот герой, посвященный лишь искусству, околдован вегетарианкой и жаждет создать видеоперформанс с участием Ёнхе, раскрасив ее тело в яркие магические цветы. Он зациклен на желании вместе с девушкой стать предметом этого сексуального произведения искусства, хотя на самом деле его волнует лишь физическое наслаждение.

В третьей части рассказчиком выступает сестра Ёнхе. Вегетарианка на этот раз предстает перед читателем совсем невменяемой. Она находится в психушке, где мнит себя деревом, отказываясь не только от животной, но и от растительной пищи. Сестра Ёнхе хочет ее образумить, обвиняя девушку в своих бедах и разрешая врачам проводить ужасные процедуры, способные расшатать лишь нервы и рассудок Ёнхе, но никак не подарить жизнь ее телу.

Хан Ган описывает патриархальное конфуцианское общество Кореи, в котором жена обращается к мужу на вы, не смеет ему слова лишнего сказать, а браки заключаются по расчету. Подобное безмолвное послушание прослеживается и в отношении детей к своим родителям. Оттого центральной становится сцена семейного обеда, когда отец Ёнхе силой пытается запихнуть в нее кусочек жареной свинины, а брат и муж удерживают девушку за руки, чтобы не вырывалась. Реакция Ёнхе в ответ на насилие проста — причинить вред себе по своей воле, тем самым объявить протест всем людям, жаждущим совершить насилие над другим человеком. «Я сама» — вот он, уход Ёнхе от мира жестокости: девушка берет в руки фруктовый нож и ритуально режет запястья перед всеми присутствующими. После этого Ёнхе помещают в больницу, за которой следует психушка, а ее достопочтенный муж, считающий ее изначально пустым местом, подает на развод. Это тоже сюжетно важный момент, ведь в Корее женщина без мужа считается никем. А Ёнхе не боится противостоять обществу и его законам, не боится остаться одна и тянется к этому изо всех сил, не обращая внимания на реакцию людей.

Самые чувственные части текста посвящены отношениям между художником и его музой, которые также развиваются иерархически. Секс представляет то же насилие, ведь Ёнхе не сказала да, ее заворожило чистое искусство — цветы, а не мужчина, их создающий. Важно также, что художник помешан на единственной детали тела Ёнхе — монгольском пятне, оставшемся у нее на ягодице с рождения. Обычно такие пятна исчезают в возрасте до 5 лет. Пятно Ёнхе не растворилось, оно символ ее детской хрупкости, невинности и воспоминаний о травмирующем прошлом, которому никто из героев не готов сопереживать.

В финале Хан Ган затрагивает самые близкие отношения — между сестрами, знающими с детства каждую боль и радость друг друга. В этой части романа скрывается вопрос: получилось ли у Ёнхе наконец создать диалог с другим человеком, рассказать ему о своей боли и своем противостоянии этому миру? Сестра Ёнхе почти готова ее понять, но одновременно она и наносит девушке последний удар — не запрещает врачам в психбольнице совершать страшные экзекуции.

«Вегетарианка» напоминает романы Франца Кафки своей идеей беспомощности героя перед машиной государства и общества. Отказ от мяса — метафора отказа от любого, физического или психологического, насилия. Ёнхе, в отличие от проигравших героев Кафки, побеждает. Или все-таки нет? Она идет до конца в своем решении, не слушая близких. Она верна своему идеалу, однако общество расценивает ее борьбу как поражение. Она готова умереть ради свободы, но ее окружение воспринимает эту смерть как глупость и по-прежнему отказывается видеть личность вегетарианки.

История с «Вегетарианкой» и ее переводом на английский язык собрала вокруг себя множество противоречивых мнений. Жюри «Международного Букера» назвало «Вегетарианку» произведением «точным, тревожащим и прекрасно сочиненным». Приз в 50 тысяч фунтов Хан Ган и Дебора Смит, автор и переводчик, разделили поровну. Примечательно, что «Вегетарианка» обошла в номинации роман Орхана Памука «Мои странные мысли» и «Историю потерянного ребенка» Елены Ферранте.

Вскоре выяснилось, что в Южной Корее «Вегетарианка» почти за десять лет с момента публикации не снискала популярности у читателей. Соотечественники посчитали роман сюрреалистической темной сказкой о женщине, отказавшейся от мяса и постепенно скатившейся в безумие.

Профессор Чарси Юн, преподающий письмо и перевод в Сеульском университете, сравнил оригинал и англоязычную версию романа. Он был в ужасе от многочисленных неточностей перевода. Например, Дебора Смит путает слова «рука» и «нога», неправильно переводит корейское выражение «хороший аппетит», которое оценивает мастерство повара, но не имеет ничего общего с тем, кто поглощает еду. Смит часто путает реплики в диалогах, отдавая их совсем не тем героям. Однако, как говорит профессор Юн, даже если бы Дебора Смит исправила все неточные слова, все равно бы ничего не изменилось, ведь она поэтизировала роман, стилистически украсив текст наречиями и прилагательными, отсутствующими в оригинале.

Сама Дебора Смит вносит в спор о переводе еще больше разногласий. В одном из интервью она рассказывает, что почти каждое второе слово «Вегетарианки» смотрела в словаре. Это многое говорит о ее опыте в профессии переводчика. Кроме того, Смит считает, что неважно, насколько хорошо ты знаешь язык, с которого переводишь, главное — в совершенстве знать язык, на который ты переводишь. В другом интервью она подчеркивает факт того, что Хан Ган хорошо знает английский язык, читает переводы своих романов и обсуждает их вместе с переводчиком. Согласно мнению Смит, перевод «Вегетарианки» на английский язык — другая версия романа с тем же сюжетом, но новыми приемами.

В интервью радио PRI Дебору Смит прямо спрашивают: «Как вы думаете, если бы не вы, Хан Ган могла бы не выиграть Международную Букеровскую премию?» Слышны неловкая пауза и молчание Деборы. Ей вполне очевидно, что без перевода роман победить никак бы не смог.

Российские издатели признавались, что соблазн перевода «Вегетарианки» на русский язык с английского был. Но то ли из-за скандала с переводом Смит, то ли благодаря здравому смыслу от этой затеи отказались. С корейского языка на русский книгу перевела Ли Сан Юн, кандидат филологических наук, доцент кафедры восточных языков РГПУ и исследователь женской корейской прозы.