Познакомьтесь с людьми, которые двое суток ждали iPhone X на улице

«Мы стояли с первого числа, в 11.49 пришли и встали. Не было ни одной души, есть доказательства. Через пять минут к нам подходят и говорят: «А вы знаете, мы тут с пятницы ведем список, сидим в кофейне, пьем чай. Вы либо в нашу очередь, либо будет хуже». Мы спрашиваем: «На какое место?» — «180». Мы, конечно, сказали нет. Потом говорят: «Либо соглашаетесь, чтобы вас сделали 70-ми, либо вас перенесут на другую улицу». Это дословная цитата. Мы думали несколько часов, в итоге согласились, потому что жизнь все-таки дороже денег.

У них происходят отметки (переклички, во время которых вдоль очереди шел человек с громкоговорителем и зачитывал имена в списке, те, кто не отзывался на свою фамилию, выбывали. — Прим. ред.). Была в девять вечера, и я уже стоял не первый, а 78-й. Передо мной пару человек не отметили (значит, вычеркнули. — Прим. ред.), но я как был 78-й, так и остался. Ребята вписывают своих друзей в список, чтобы вместе потом продавать. У них, очевидно, бизнес.

На данный момент (четверг, 21.20. — Прим. ред.) я здесь нахожусь тридцать с чем-то часов: спал два часа в машине, с 11 утра один раз отошел в туалет, все остальное время сижу в кресле перед входом. Я беру на перепродажу — первый айфон перепродается в два-три раза дороже (на выходе из магазина айфоны продавали за 120–150 тысяч рублей. — Прим. ред.)».

«Меня поставил один из знакомых организаторов. По-другому особо нет вариантов пробиться. Даже если ты зарегистрируешь себя первым, то тебя все равно подвинут. У меня есть друг, который еще вчера был на 22-м месте, а уже сегодня 38-й.

Эта фигня происходит не в первый раз, айфоны — это просто средство заработка для людей, такая же вещь, как кроссовки. Деньги делаются на том, что выходит лимитированная партия, которую тут же раскупают и перепродают. Есть люди на предзаказах, которые сразу знают, сколько им нужно пар, какие размеры. Если речь об айфонах, то у меня знакомый покупает айфон на перепродажу. У него было свободное место (в магазине отдавали два айфона в руки. — Прим. ред.), а денег на второй нет. Ему написала подруга, у которой мать хотела десятый айфон. Они сторговались на 150 тысяч, мать не против.

Я думаю, минимальная наценка — 20 тысяч, ниже просто не позволят продать. Есть вообще такая тема, например, со всякими Yeezy Boost, когда организаторы говорят: «Ребят, держим цены, если кто-то продаст ниже 25 тысяч, то либо вы в очередь не встанете, либо мы с вами отдельно лицом к лицу решать будем».

«Вроде бы 15 тысяч айфонов на всю Россию, а на Питер и Москву — то ли по пять, то ли по три тысячи. Это просто слух, который я слышал от знакомого, не более. Айфоны уже есть на Горбатке… Или как ее? На Горбушке! Если слух от менеджера верный, то первая партия — 1200 штук. На всю очередь, скорее всего, не хватит, особенно на 256 гигабайт. Мы подсчитали: у нас 180-е места, людей будут запускать по пять человек и обслуживать их по пять минут, значит, после начала продаж придется стоять еще 2,5 часа. Тут две группировки приходили захватывать места. Вчера ночью пришла еще одна толпа и начала делать вторую очередь. До драки не дошло — во двор вышли поговорить, но никто мест не дал».

Саша: «Мы здесь с вечера среды».

Вероника: «У нас номера 56, 57, 58, 59, 60, 71, 72, 73, 95».

Саша: «Застолбили место на случай, если в три часа ночи подойдут люди, которые думают, что купят айфон. Будто они самые умные! Конечно, берем для перепродажи. Мы что, придурки, [брать себе]! У меня есть предзаказ. Я куплю и даже открывать не буду, через 10 минут с ним расстанусь. Выкупить готовы по 150–160 тысяч. Надо же нам как-то зарабатывать».

Даня: «Стипендия маленькая».

Вероника: «У меня повышенная — 2100 рублей».

Даня: «Десятый айфон — такое».

Саша: «Да говно».

Даня: «iPhone 8 plus — вот это самое крутое».

Саша: «Мне, обычному студенту, нет смысла покупать телефон за 92 тысячи. Я за 92 тысячи себе машину куплю».

Вероника: «Люди пришли с утра, а когда поняли, каково это, вот так стоять, просто слились».

Саша: «Список по-любому будет сокращаться. Но в том-то и кэмп, чтобы тут сидеть. Один чувак уехал домой, а на обратном пути попал в пробку [и опоздал на чек]. Но всем пофиг, мог бы и тут на стульях сидеть.

Саша: «Мы не продвинулись вперед. Дальше такие позиции, которые нельзя пропускать».

Вероника: «Там сильнейшие, железобетонные. Места в очередях не продаются, потому что нужно чекаться по имени и фамилии».

Саша: «Если придет человек и скажет: «Куплю место за 50 тысяч», я не смогу взять деньги и оставить ему свое место. Он может дать мне денег на айфон и еще сверху. Я зайду, куплю айфон, а остальное заберу себе».

«Я оделся потеплее, взял спальный мешок, денежек побольше. Стою со вчерашнего утра, примерно с 11 часов, чтобы купить телефон для себя, записался через ребят в «Шоколаднице». У меня номер в районе 120–130, а был где-то 160-й, но за это время люди немного отсеялись. Многие приходили без денег, выставляли объявление на «Авито» и надеялись, что кто-то купит их место. Приходили девушки в рваных джинсах с подкатами. На них смотришь — самому холодно. А я стою в спальном мешке и понимаю, что у меня проблем не будет. Главное правило: меньше движений — больше тепла. Если не куплю, не расстроюсь, ведь это больше испытание для себя».

Варвара: «Мы стоим с восьми утра, а записались в среду в семь вечера. Мы были 280-е, теперь 180-е. Пришли с огромных рюкзаком, с пледами, картами, водкой, шахматами, подушками, свитерами, перцовыми пластырями».

Дмитрий: «Ты говорила, что придем первые. Нам кажется, что чуваки, которые это организовали, поставили на первые 50 мест своих друзей, перепродают места в очереди, например, место до 51-го можно купить за 20 тысяч. Мы разговаривали с чуваком, который пришел во вторник и записался первым, а когда вернулся в среду, он был уже 50-м. На самом деле, все бы так сделали.

Виктор: «Мы размышляли, как это можно сделать, и пришли 280-ми».

Дмитрий: «Мы берем для себя и для друзей. Ну друзья, скажем так, заплатили нам немножко больше денег, чтобы мы тут постояли».

Виктор: «Теперь будем всегда стоять в очередях».

Варвара: «Мы сыграли четыре партии в шахматы».

Дмитрий: «Но когда нас перестали фоткать, нам это почему-то быстро надоело».

Варвара: «В пять утра, когда все выстроились по спискам, очередь растянулась до качелей. Прошел слух, что списков больше нет, что все захватили люди, которые теперь вписывают туда своих. Мы видели, как подъезжали чуваки на геликах и становились впереди всех. Все поняли, что организаторов уже нет, и люди полезли вперед. Какой-то парень ругался: «Что вы здесь устроили? Я пропустил работу ради этого! Два дня не спал!» А ему из толпы кричит взрослый мужик с чемоданчиком и двумя охранниками: «Так вы, наверное, уходили отсюда, а мы здесь сутки стояли». Хотя он только вышел из тачки. В итоге мы протиснулись, сказали, что мы 40-е, хотя чтобы быть 40-ми, нужно было приехать в воскресенье. Было страшно, потому что все ругались, кричали: «Мы не помним, кто вы такие?» — а мы стоим спиной и не шевелимся».

«Я приехал на машине в половине третьего — стоять за сутки, за двое, считаю, дебилизм. Надел трое штанов, три кофты. У меня 492-й номер. Буду стоять до шести утра, когда начнут раздавать браслеты (некоторые продавали их за 20 тысяч рублей. — Прим. ред.). Насколько понял, здесь 700 айфонов, если каждый возьмет по два, то на 350-м человеке все закончится. Но есть вероятность, что я попаду в последнем десятке и куплю себе. Сейчас пять дней пройдет, и айфон будет везде, а через месяц-два его можно будет взять за 60 тысяч».

88-й: «Мы уже четыре дня здесь, сидели на улице, каждый день отмечались, потом каждые несколько часов. Но под конец приехали какие-то люди, их около 200 человек, захватили очередь и порвали списки».

89-й: «Полиция ничего не делала». (Рядом стояла одна машина полиции. — Прим. ред.)

88-й: «Их просто растолкали. Наш сосед по очереди упал, у него начался приступ эпилепсии. Мы начали звать врачей: «Здесь человек умирает!» Его друг орет: «Спасите его». (Рядом дежурили две машины скорой помощи. — Прим. ред.) За секунду колонна защелкнулась, и мы оказались вне очереди — люди уже не пускают, говорят: «Вы кто такие?» Только что сказали, что 256-е айфоны уже закончились, и это за час до открытия магазина». (Айфоны с большим хранилищем якобы закончились на 230-м номере. — Прим. ред.)

89-й: «64-е айфоны тоже разбирают». (В итоге браслеты на iPhone X на 64 гигабайта раздавали всем людям в очереди. — Прим. ред.)