Дэдпул — новый Одиссей: чем герои комиксов похожи на персонажей древних мифов

Тесей, находящий выход из лабиринта Минотавра благодаря золотой нити; Персей, справляющийся с Медузой Горгоной с помощью зеркального щита; громовержец Тор с его молотом и перчатками (в текстах «Старшей Эдды» указывается, что сам он не смог бы поднять свое оружие — Мъельнир — без помощи волшебных перчаток, а идея существа, достойного молота, — изобретение компании Marvel), бесчисленные герои сказок, в которых фигурирует меч-кладенец, шапка-невидимка или ковер-самолет, — все это воплощения владельцев артефактов. Предмет, без которого не было бы нарратива или разрешения конфликта, — это обычно украшение, но чаще оружие, что неудивительно: на территории Европы к началу Средних веков культ оружия был одним из наиболее распространенных благодаря германскому влиянию. Но в принципе, артефактом может оказаться все что угодно.

Примеров героев — владельцев артефактов в комиксах довольно много. Один из самых известных — это корпус Зеленых Фонарей, межгалатической полиции. Свои силы (полет, телекинез, управление различными типами энергии) они черпают из особых колец Силы. Магическое кольцо — мифологема, встречающаяся в легендах практически всех народов мира. Это и волшебные кольца скандинавских карликов (в том числе и кольца нибелунгов), кольцо Соломона, которым он обуздывал демонов. Также профессор Толкин описал не одно зачарованное кольцо в самом известном своем произведении. Кстати, помимо кольца все Зеленые Фонари используют специальный светильник в качестве заряжающего устройства. Эта идея также возникла неспроста. Первого Фонаря должны были звать Алан Лэдд — это анаграмма имени Алладин, отсылка к еще одному известному обладателю чудесных артефактов.

Другой пример — Доктор Судьба (в оригинале Doctor Fate), который имеет незначительные сверхспособности, но все же мало на что способен без своей магической экипировки. Этот персонаж, с 40-х годов регулярно появляющийся в «Лиге справедливости», обладает зачарованными шлемом, амулетом, плащом и поясом. Первый из перечисленных — шлем Набу — один из самых сильных предметов во вселенной DC. А амулет Анубиса, как можно догадаться, — это ни много ни мало творение самого древнеегипетского бога мертвых.

Можно еще вспомнить Доктора Оккульта, нуарного детектива, разгребавшего проблемы Готэма еще в далеком 1935 году (за 4 года до создания Бэтмена), делал это не без помощи сверхъестественного амулета — символа Семи.

Если есть те, кто пользуется всеми артефактами, должны быть и те, кто их творит. Иногда эти две функции совмещаются. С древнейших времен кузнец и демиург ассоциировались друг с другом, а в некоторых культурах кузнец прямо воспринимался как создатель мира. В славянской и германской мифологии бог-кузнец нередко был вторым по важности богом, а кузнецы в русских совмещали роль ворожей или жрецов (конечно, до того, как православие стало основной религией). Представители этой профессии выделяются в культуре в качестве отдельного архетипа. Так как божественной монополии на ремесло не существовало, множество героев легенд, своими руками создававших нечто особенное, имели человеческое происхождение. Самым известным из персонажей, пытавшихся с помощью разума поравняться с богами, можно считать, конечно, Дедала — ученика Афины, создателя лабиринта на Крите и отца Икара. Крылья, подаренные последнему, стали одним из главных символов вызова, брошенного богам. Метафора изобретения косого паруса оказалась куда более ценным сюжетом.

Среди супергероев немало таких героев-творцов. Например, Железный человек без своего костюма — только лишь плейбой, миллионер и филантроп. У DC есть свой герой без сверхъестественных сил — Бэтмен. Говоря о темном рыцаре Готэма, часто забывают, что в более ранних версиях комиксов и мультфильмов он сам создавал себе снаряжение, весьма и весьма разнообразное. Но, например, в трилогии Нолана технический гений проявлял герой Моргана Фримена Люциус Фокс, сидя в подвале здания корпорации Брюса Вейна.
Технической одаренностью может похвастаться и другой ночной герой DC — Ночной Филин из «Хранителей», на чем, впрочем, не кончаются его сходства с Бэтменом. Среди людей X есть даже отдельный мастер по снаряжению, которого зовут Кузнец.

Задолго до изобретения плуга и наковальни люди персонифицировали то, что их окружало. На принципе очеловечивания природы построен шаманизм, тотемизм и все древнейшие языческие религии. Желание человечества обуздать стихии воплотилось сначала в древнейшей мифологии, затем в техническом прогрессе, позднее в комиксах про супергероев. Громовержцы Зевс, Тор и Перун, владыка моря Поссейдон и бог Нила Хапи, огненные боги вроде Вулкана — перечислять этих божеств можно практически бесконечно. То же самое происходит, если попытаться вспомнить персонажей-супергероев, управляющих одной или несколькими стихиями.

Человек-факел из «Фантастической четверки», Шторм, Айсмен, Пиро, Солнечный Огонь — из команды профессора Ксавьера можно собрать целый пантеон. «Лига справедливости» может похвастаться владыкой Атлантиды Акваменом, а в Готэме встречались суперзлодеи, связанные со стихиями исключительно благодаря собственной изобретательности, например мистер Фриз. Реже управления огнем или водой встречаются более экзотические варианты — вроде Электро, одного из главных врагов Человека-паука, от чьих способностей Никола Тесла пришел бы в полный восторг. К оригинальным вариантам можно еще отнести Атомную Ив, воздействующую своей силой непосредственно на атомную структуру, или Полярис, управляющую магнитным полем Земли. Ну и конечно же, ее отца — Магнето.

Эта способность широко распространена среди супергероев, но если искать историю о всемогущем персонаже, который решил бы стать больше или меньше, то придется сильно постараться. Большинство мифологических героев успешно решают свои задачи другими методами. Из известных мифов об изменении размера можно вспомнить только легенду о прокрустовом ложе, но она совсем о другом. Зато фантазия людей без конца выдумывала существ, во всем похожих на людей (или богов), но очень больших или очень маленьких. Мир скандинавов был создан из тела мертвого великана, и конец этого мира — Рагнарёк — тоже не мог произойти без участия огненных великанов Нильфхейма. Титаны, второе поколение античных богов, были великанами, как и их враги — Гекатонхейры и циклопы. Древнерусские богатыри, герои былинного эпоса, также отличались огромными размерами. В конце концов, филистимлянин Голиаф, чью смерть от пращи Давида прекрасно изобразил Караваджо, был гигантом. Обратных примеров не меньше: скандинавские альвы (от названия которых и произошло слово эльф) и цверги, подземные гномы. Волшебный народец пикси в английском фольклоре, мифологические народы Ши, правившие Ирландией.

Идея самостоятельного изменения роста крепко обжилась в человеческих головах гораздо позже возникновения всех этих сказаний и лучшей нишей оказались супергеройские комиксы. Самый известный из способных на это персонажей — Человек-муравей, созданный Marvel в 1962 году. Его костюм примеряли на себя 4 разных человека в марвеловской вселенной, а звали его в разное время еще и Великаном, и Голиафом, и даже Желтым Жакетом. Все эти имена, естественно, носили и другие люди, обладавшие теми же умениями, так что не стоит думать, что все ограничивается одним Человеком-муравьем, таков уж запутанный мир Marvel. Кстати, жена первого Человека-муравья носила псевдоним ему под стать — Оса — и также умела уменьшаться в размерах. Кстати, эта парочка была одними из основателей знаменитых Мстителей. Кроме изменения размеров Хэнк Пим (имя первого Муравья) еще знаменит тем, что именно он создал Альтрона, регулярно до сих пор выступающего главным антагонистом Мстителей. Ну и не стоит забывать про Атома, способного только уменьшаться, а также Гарганту, способную только увеличиваться. А вот мистер Фантастика, например, находится на грани между этой и следующей категорией.

Как было сказано выше, многие боги в древних мифологиях напрямую ассоциировались с силами природы, поэтому превращение Зевса в облако или дождь было вполне естественным для мифологического сознания. Но идея превращения антропоморфного существа в нечто принципиально иное также существовала в человеческой культуре издревле. Долгое время подобные изменения могли произойти только по воле богов, в пример можно привести миф о Нарциссе, ставшим цветком по воле Немесиды, или о Галатее, которая благодаря Афродите из статуи превратилась в девушку. Параллельно с подобными персонажами в легендах по всему миру существовал целый пласт полиморфных существ: грифоны, гиппокампы, кентавры, Минотавр у древних греков, собакоголовые монстры в Восточной Европе, демонические создания в христианской космогонии также обладали смешанными чертами людей и животных.

Эти две идеи — полиморфии и способности к метаморфии — объединились к началу Средних веков, когда в сознании появился новый тип мифологического страха — оборотень. В первую очередь это были, конечно же, ликантропы, существующие во всем мировом фольклоре. Образ человека, способного превращаться в зверя, снова стал особенно популярным уже к началу XX века благодаря кинематографу и бульварной литературе и с тех пор практически не менялся.

После всех этих преобразований мир персонажей в плащах и масках приобрел новый вид героя-перевертыша. Например, Метаморф — его способности к превращению во все подряд более чем широки: он способен и, как Зевс, превращаться в облако и принять форму, например, танка или автомобиля. А все благодаря чудодейственной радиации. Естественно, герой представлен и в женской версии — Уранией Блэкуэлл. Более скромные способности — у Йети из отряда Альфа, он умел превращаться в монстра или зверя из людей -X, тот и вовсе типичный античный полиморф, хозяин звериных и человеческих черт одновременно. Не забудем и шпионку Мистик, перевоплощавшуюся в других людей. Упомянутого мистера Фантастика тоже можно отнести сюда, ведь он также изменяет свое тело, пусть и более нетрадиционным образом. Колосс помимо замечательного для русского уха имени Петр Распутин может похвастаться умением трансформировать свою плоть в сталь. И конечно же, Локи, предстающий то в облике лисы, то волка, хотя это, пожалуй, не самая главная его черта.

Широчайший по сравнению с большинством других из этого списка архетип. Трикстер — это герой, находящийся где‑то между героем и его антагонистом, игрок, плут, существо, не соблюдающее закон, но не из потребности творить некое зло, а исключительно из чувства безответственности перед законом. С героями, избравшими лук своим оружием, этот тип объединен не случайно. Можно сказать, что лук — один из возможных признаков трикстера, но будем последовательны.

Самые известные трикстеры (в том числе и с легкой руки Marvel) — это скандинавские Локи (между прочим, великан — в отличие от остальных богов Асгарда) и Один. Они, кстати, довольно сильно отличаются от своей супергеройской вариации. Первый — бог огня, хтоническое существо, существовавшее по некоторым преданиям еще до Одина и других богов, второй — помимо привычных функций главы пантеона — был еще и богом мудрости и хитрости. Из известных людей-трикстеров можно вспомнить античного Одиссея — великолепного оратора, обманщика и стрелка из лука и средневекового Робин Гуда, и вы, наверное, уже чувствуете, что их объединяет. До Столетней войны лук в Европе был презираем воинами. Это было оружие охотника, хитреца, зачастую разбойника, который больше полагается на собственную ловкость и изобретательность, нежели на грубую силу.

Среди супергероев есть два ярчайших примера Одиссеев и Робин Гудов — это Зеленая Стрела и его марвеловский близнец — Соколиный Глаз. Они оба не обладают никакими суперспособностями и вынуждены полагаться исключительно на свою ловкость, смекалку и скорость. Нельзя назвать их откровенными трикстерами, потому что они оба персонажи довольно положительные, но без образа Одиссея они вряд ли смогли бы возникнуть.

Прекрасный пример персонажа-трикстера с моральной точки зрения — это Женщина-кошка, преследующая свои интересы, не воспринимающая закон в принципе и постоянно оказывающаяся то врагом, то союзником Бэтмена. Но звание самого безответственного и обаятельного шута в мире комиксов принадлежит, безусловно, Дэдпулу. Этот уничтожитель четвертой стены прекрасно понимает, что он персонаж комикса.

В античном мире маг — будь это скрывающийся в лесу колдун, племенной шаман или гаруспик, гадающий по внутренностям животных, — в первую очередь служитель божества и жрец. Естественно, ни о какой героике (или супергероике) в подобном случае не может идти и речи. Для того чтобы понять, откуда в комиксах взялся образ волшебника (а в супергеройской культуре магии довольно много) и мудреца, нужно заглянуть в Средние века. Христианская мораль не поощряет колдовство, а магические исследования (как и любые другие, что важно) табуированы. Сами маги становятся противоположностью самим себе — практически деклассированными элементами. Образ мага — это антипод священника; оккультизм, позже и алхимия — это несколько извращенное стремление к прогрессу, в сущности — предтеча науки. Образ мага, сидящего в своей высокой башне, окруженного фолиантами и странными устройствами, оказывается прямо противопоставлен христианскому консерватизму. Кроме того, маг может выступать еще и в роли наставника. Самый знаменитый рыцарский эпос — «Легенды о рыцарях Круглого стола» в качестве материала использовал легенды раннехристианской и дохристианской Британии. Именно поэтому не божественное провидение помогает Артуру стать королем, а советы мудрого Мерлина. Этот персонаж воплотил собой архетип мага, мудреца, наставника и во многом ученого. Алхимия, магия и наука окончательно смешаются в человеческом представлении, яркий пример тому — фаустиана. Подобные герои — Мерлин или Фауст — решают свои задачи при помощи разума. Сумасшедший ученый, популярный в XX веке архетип, сформированный во многом благодаря Виктору Франкенштейну, — изнанка того же образа мага.

В мире комиксов есть множество чародеев: почти всемогущий доктор Фейт, о котором мы уже упоминали, одетая как фокусница Затанна, но наиболее полно соединил в себе все эти черты Чарлз Ксавьер. Могучий телепат, обладатель совершенного разума, духовный лидер людей Икс, преподаватель и, к слову, еще и генетик. Самый настоящий Мерлин в мире комиксов. Близок к идеальному воплощению архетипа и доктор Стрэнж, который пусть и не имеет постоянных учеников или воспитанников, зато обладает другой важнейшей чертой. Стрэндж, верховный маг Земли и главный ее защитник от мистических угроз, в первую очередь врач нейрохирург. Звучит немного дико, но по сути это естественный виток развития подобного персонажа.

Если верить Данте Алигьери, предатели — это те, кто попадает в ледяное озеро на самом последнем кругу ада. Но тема предательства и смена стороны — это древнейший сюжетный ход, причем достаточно яркий (стереотипный неожиданный поворот), поэтому и персонаж должен ему соответствовать. За примерами далеко ходить не надо. Гомеровский Аякс, оскорбленный тем, что Одиссею, а не ему достается слава, становится врагом для своих бывших союзников, — идея личной обделенности служит для него сильнейшей мотивацией. Но предательство также может иметь куда более замысловатое значение. К примеру, гностическая теория об Иуде Искариоте как о лучшем ученике Иисуса Христа: он якобы единственный, кто понял замысел Христа и обратился против своего учителя, чтобы превратить его в мученика и тот мог воскреснуть и осуществить божественный замысел. В любом случае предательство — важнейший компонент формирования личности персонажа.

Магнето — предатель. Разойдясь во взглядах на будущее мутантов с профессором Икс, он покидает его. И это один из главных аспектов их конфликта, тем более что откровенным злодеем его назвать не поворачивается язык. Во вселенной DC меняет свою сторону Харви Дент, Двуликий, который мыслит себя обделенным, лишенным справедливой награды за свои труды и от этого уходит на темную сторону, решив вершить свою личную месть и справедливость. Его история во многом пересекается с историей упомянутого выше Аякса. Из других предателей-супергероев можно вспомнить Наташу Романову, Черную вдову, предавшую Щ.И.Т. и погибнувшую от рук Соколиного Глаза. Естественно, этим списком не ограничивается количество супергеройских предательств, но в нем предательство — важная часть становления персонажа, а сюжетные перипетии комикс-миров неисповедимы.

Погибающее и восстающее из мертвых божество — древнейший образ великого цикла природы и жизни, смены времен года, чередования дня и ночи. Неудивительно, что впервые он встречается в древнеегипетской мифологии, в культуре цивилизации, почти полностью зависевшей от цикличного разлива Нила. Осирис, бог загробного мира и цикличности, научивший людей земледелию, был убит своим братом Сетом и воскрешен своим сыном Гором, которого он зачал, будучи мумией. Схожим образом умирают и воскресают Адонис и Бальдр — древнегреческий и древнескандинавский боги весны. Правда, Один умирает и воскресает ради мудрости и магической силы, и его сложно приписать к этой компании, а христианское толкование возрождения Иисуса и вовсе совершенно другая история. Важно, что смерть и затем воскрешение одного из богов — это, как правило, часть космогонического (Осирис) или апокалиптического (Бальдр воскресает после конца света, Рагнарёка) мифа.

Этот прием не могла не использовать комикс-культура с ее страстью к перезапускам перегруженных вселенных. Классический сюжет об умирающем и воскресшем боге можно разглядеть в истории первого глобального перезапуска вселенной DC — «Кризисе на Бесконечных Землях», когда впервые умирает Флэш — Барри Аллен — для того, чтобы потом воскреснуть. Впрочем, смерть и воскрешение главных героев вообще стандартная ситуация для перезапусков супергероических франшиз. Нельзя забывать и об одном из классических персонажей «Людей Икс» — Джин Грей, барышни с говорящим псевдонимом Феникс, способной вообще много на что, но в том числе и на самовоскрешение. Даже без конца света в качестве необходимого фактора.

Героя в мифологии всегда было необходимо отделить и от человека, и от бога. Поэтому его происхождение и природа всегда полубожественна, он находится на грани между двух миров, пока не исполнит свою функцию и не войдет в пантеон. Типичный случай — Геракл, сын Зевса, совершивший 12 подвигов, после чего он оказывается достойным взойти на Олимп. Ахилл, Аякс, Одиссей, Персей — все они так или иначе потомки высших существ. В античном мире одним из главных способов подтвердить свою власть для знати была связь с кем‑нибудь из богов через родственные узы. Таким образом, многие знатные семейства во всех культурах возводили свой род к полубожественным предкам. Постепенно идея полубога пройдет множество трансформаций, в том числе, например, и ницшеанскую идею сверхчеловека.

Необходимость отделить героя от всего остального человеческого рода остается неизменной. Супермен — пришелец с другой планеты — типичный полубог, архетипичный Геракл, постепенно становящийся богом. Одна из главных тем его истории — это рефлексия Кларка Кента на тему собственного всемогущества. Грядущий «Бэтмен против Супермена» обещает раскрыть эту тему. Удар молнии, вмешательство высших сил, инопланетное происхождение, радиационное облучение, особая сыворотка — все это способы возведения обычного человека в ранг полубога. Причем большинство этих сюжетных методов напрямую или косвенно связаны с технологическим развитием. Население Криптона находилось на совершенно другой стадии развития, нежели человечество, как и народ с родины Серебряного Серфера. Питеру Паркеру помогает стать тем, кем он должен стать, облученный паук, происхождение Капитана Америка напрямую сопряжено с поиском оружия против нацизма. Но главный вывод не в том, что большую часть супергероев легко можно охарактеризовать как полубогов. Важнее то, что функцию божественных сил в комиксах обычно выполняют технология (если только речь не идет о чистой магии) и наука. Это выразительнейшим образом показывает, насколько глубоко идея техногенности проникла в человеческую культуру и как близки к истине те, кто утверждает, что наука — это религия современности.

Напоследок стоит сказать, что всех, абсолютно всех супергероев стоит сравнить с Сизифом из известного мифа. Поскольку, сколько бы стараний они не вкладывали в борьбу с мировым злом и вселенской несправедливостью, все равно все придется начинать сначала. Такова уж судьба супергероя.