1917

Очень своевременная книга: Дмитрий Быков о «Ленине» Льва Данилкина

4 апреля 2017 в 08:43
По просьбе «Афиши Daily» Дмитрий Быков одним из первых прочитал новую книгу Льва Данилкина «Ленин. Пантократор солнечных пылинок» — биографию журналиста, заговорщика и самого популярного народного вождя в истории России.

Писать рецензию на книгу Данилкина в стиле Данилкина-рецензента слишком тавтологично; вдобавок, подобно моэмовской миссис Форрестер из рассказа «Источник вдохновения», он уже извлек все возможные стилистические эффекты из точки с запятой, и потому как-то продуктивнее отозваться о книге «Ленин» в стиле Ленина. Он был недурной литературный критик, с узким, но безотказным вкусом, а что, будучи сам принципиальным модернистом в жизни и революционной практике, не понимал модерна в искусстве — так мало ли мы знаем случаев, когда своя своих не познаша? Книга Данилкина тоже могла бы не понравиться ему с точки зрения метода, но не назвать ее своевременной — в смысле социальном и, пожалуй, философском, — он бы не мог.

Ленин уделяет внимание прежде всего не тому, что в книге есть, но тому, чего в ней нет: так, разбирая работу Шулятикова «Оправдание капитализма в западноевропейской философии», он видит в ней прежде всего сужение и опошление материализма. В книге Данилкина почти нет — или, во всяком случае, нет на первом плане — литературного и философского контекста, нет русского Серебряного века, нет истории русского марксизма и освободительного движения — то есть всего того, на чем построил свою ленинскую поэму Маяковский. У него, напротив, не было живого Ленина — сплошные исторические предпосылки, и непонятно было, по кому, собственно, все так скорбят в третьей части. У Данилкина нет развернутых портретов ленинских соратников — в лучшем случае им достаются краткие очерки, в худшем одноразовые упоминания. Исключение составляет Крупская, которую Данилкин вернул из исторического небытия: из скучной, асексуальной спутницы революционера она превратилась в остроумную мемуаристку, интриганку, даже и красавицу в первые тридцать пять лет. В книге о Ленине почти нет упоминаний о том, чем расплатилась Россия за социалистический эксперимент, — и думаю, что именно это будет причиной большинства критических нападок: говорить о вожде, не цитируя его беспрерывных «расстрелять», сегодня почти невозможно. Данилкин подробно разбирает экономическую и внутреннюю политику Ленина, почти не трогая ее репрессивной составляющей, отчасти потому, что об этом написано много и подробно, отчасти же потому, что пишет все-таки не биографию Дзержинского и не историю красного террора. Можно было бы сказать, что психологического портрета Ленина у Данилкина нет тоже, но в этом главный и самый привлекательный парадокс книги: Ленин у него живой, «жил, жив и будет жить» и он показан стереоскопично и убедительно — без всякого психоложества, внутренних монологов, реконструкций и сплетен. Ленина видно — не в последнюю очередь благодаря хорошо подобранным цитатам, но еще и потому, что характер его и темперамент состоял не в адюльтерах и личных ссорах. Он занимался политикой, литературой, захватом и удержанием власти — и судить его следует по результатам этой деятельности, а не по тому, чем он болел или с кем спал. Из всех многочисленных потенциально возможных аспектов рассмотрения ленинской личности Данилкин заинтересовался именно вопросом о власти (поскольку литература, которую он в качестве критика анализировал десять лет, в конце концов о том же самом — она осуществляет власть духовную и по-ленински прибегает зачастую к весьма циничным стратегиям).

Этический аспект тут отметается сразу, поскольку эта книга не об этике. Если его не отметать и, более того, сделать главным — получится гигантское, субъективное и монотонное эссе либо о спасителе человечества, либо о злодее. Таких книг много, они не очень интересны. Интересно, как и почему России понадобился лидер сравнительно малочисленной партии, почему он сначала сумел разрушить, а потом восстановить империю, почему она всегда сама себя разрушает и потом воссоздает, почему у Ленина получилось стать самым популярным народным вождем во всей российской истории, — и все эти вопросы нуждаются в хладнокровном анализе, лучше бы научном. Попытку такого анализа Данилкин и предпринял, подробно исследовав ленинскую тактику. Ленин у него прежде всего экономист и журналист, вооруженный философским методом. Как экономист он находит главные болевые точки режима, его наиболее болезненные противоречия; как журналист — увлекательно и доступно рассказывает об этом. Его главные черты — способность стремительно ориентироваться в ситуации, великолепная память, азарт. Как у всякого человека модерна, эмоциональная его сфера бедна, а гуманизм для него скорее абстракция. Он первоклассный менеджер, оратор, юрист (Данилкин остроумно разоблачает миф о его непрофессионализме), он не распускает нюни, не позирует, не кокетничает. И если бы не роковая болезнь, превратившая его в полутруп и лишившая главного орудия — речи, — его жизнь можно было бы назвать вполне счастливой, ибо каждое ее мгновение он использовал по максимуму.

Я не говорю сейчас о том, насколько этот подход представляется мне верным или неверным; самовыражаться не дело рецензента, не нравится тебе метод Данилкина — напиши своего Ленина, материала хватит. Нам важно понять, насколько этот метод плодотворен. Своевременность книги Данилкина даже не в том, что она учит грамотно подходить к революционной тактике и одновременно предъявляет сегодняшнему расслабленному читателю пример добросовестного отношения к делу. Власть — «вопрос, конечно, интересный», но даже в условиях складывания в России очередной революционной ситуации со всеми ее классическими признаками, а они далеко не сводятся к пресловутой эротической драме верхов и низов, — это никак не учебник по захвату власти, хотя при желании можно использовать эту фундаментальную работу даже для забивания гвоздей. Всякая книга транслирует не идею, а дух, — как и всякий завод производит прежде всего не продукцию, а атмосферу, создает сам себя. Книга Данилкина транслирует читателю бодрость, уверенность и здравомыслие. Она питательна, плотно написана и деловита. Называть ее особо увлекательной — или, точнее, универсально интересной — я бы не стал, но, как говаривал Ю.К.Щеглов, «кому интересно, тому не скучно». Всем, кому интересна Россия и ее самые яркие характеры, эта книга будет нужна. Разумеется, чтобы увлечь читателя, Данилкин — начитанный и благодарный ученик всей российской словесности за последние сто лет — прибегает то к травелогу, то к детективу, то к памфлету, но лично мое читательское внимание он наиболее цепко удерживает не там, где уходит в жанр, а там, где разбирает самые что ни на есть скучные материи вроде того, как нам реорганизовать Рабкрин.

Можно было бы заметить — если уж судить автора по законам, им самим над собою признанным, — что в этой книге, лучшие главы которой транслируют ленинский дух и стиль, не слишком уместны геополитические рассуждения, да и вообще всерьез говорить о геополитике невозможно уже сейчас, а через год будет неприлично. Единственное, пожалуй, в чем сказалось у Данилкина влияние текущего момента, довольно-таки гнилого и в политическом, и в нравственном смысле, — так это в понимании истории как непрерывной и непременной борьбы за сферы влияния. Даже иные марксисты, кажется, смотрели на вещи шире. Тема «Ленин и Запад» — чрезвычайно перспективная — у Данилкина не разработана вовсе, поскольку Ленин путешествовал не только как конспиратор и вовсе не как турист; как и типологически сходный с ним Петр, он был пропитан западным духом — и вовсе не рассматривал Россию как альтернативный центр мира, противопоставленный англосаксам. В каком-то смысле Ленин доверял Западу больше, чем России, — а у Данилкина он играет с Западом в кошки-мышки и видит в нем только оплот империализма; думается, что отношения Ленина с Джоном Ридом и Армандом Хаммером — заложившие основу «американизма двадцатых годов», как называл это явление Катаев, — заслуживали более подробного рассмотрения. Но это остается задачей следующих биографов, недостатка в которых не будет.

Главное же вот: задача сегодня вовсе не в том, чтобы научить молодежь тактике революционной борьбы, а пролетариату вернуть рабочую гордость. Все это вполне пристойные и даже почетные задачи, но суть дела не в них, потому что без четкого философского представления о вялотекущем моменте, о его главных противоречиях и болезнях никакой программы действий быть не может. Задача сегодня состоит в том, чтобы стряхнуть сонное оцепенение, заново научиться читать, запоминать и анализировать прочитанное; выйти из пространства тотального неразличения добра и зла и вспомнить ценности модернизма, абортированного у нас и задушенного в Европе. Человек живет, чтобы работать, а не работает, чтобы жить; потребление не есть подвиг, война — не средство решения главных вопросов, а способ загонять их вглубь. России пора заново учиться быть великой, то есть ставить себе масштабные задачи, а не просто гордиться размерами и количеством жертв. Время отвлечься от самоупоения и вернуться к самовоспитанию. Невозможно без упоения и зависти читать о том, как данилкинские герои — и Ленин такой молодой — организуют нелегальное распространение «Правды», скупают оружие, выдумывают шифры. Кое-что из этой лихорадочной деятельности, так и просящейся в сценарий боевика, описано у автора с добродушной иронией, неизбежной при определенной исторической дистанции, — но тем интересней. И да, разумеется, это книга не об одном из масштабнейших диктаторов-истребителей в истории человечества — это книга о человеке, разрушившем рабство, упразднившем одну из самых архаичных политических систем. Ее цель вовсе не в том, чтобы вернуть Ленина в российский пантеон или сделать из него кумира молодежи. Ее цель в том, чтобы заразить читателя тем самым азартом, а уж на что он его направит — на собственную карьеру, уличную борьбу или проведение чужих свадеб в качестве аниматора, — его личное дело.

И книга Данилкина справляется с этой задачей. Ее автор прежде всего профессионал, перелопативший горы литературы и выбравший среди груд мемуарных книг о Ленине блестинки трагикомических, героических и ужасных эпизодов. Он и Ленина прочел досконально — не только для того, чтобы понять, но и для того, чтобы изучить и отчасти воспроизвести его стиль. Особенности этого стиля — стремительный, без экивоков, выход на тему, лаконизм, жесткий юмор, отсутствие почтения к авторитетам, ненависть к любому фразерству и кокетству. Отсюда же — неприязнь автора к Троцкому, фигуре яркой, но зловещей; отсюда же избыточная, на мой вкус, суровость к эсерам — среди которых были люди одаренные, и, как знать, не подвело ли тут Ленина вечное желание со всеми ссориться и размежевываться? Но у других времен другие кумиры, а наше время больше всего тоскует по делу, по конкретной и лучше бы масштабной задаче, решение которой потребует всех сил и отвлечет наконец от бесплодных копаний в себе и фейсбуке.

реклама

Инъекция здравомыслия, справедливости и здоровой злости — вот что такое эта книга. И чем больше этой самой злости она вызовет — даже у тех, кто ее не примет и разнесет в пух и прах, — тем скорей что-нибудь изменится к лучшему. В этом еще одна важная и, пожалуй, симпатичная черта Ленина: он добавляет масштаба не только своим союзникам и биографам, но и врагам.

Одного не понимаю: зачем перед этим надо было писать книжку про Проханова «Человек с яйцом»? Неужели только для того, чтобы разозлиться?

Тогда пускай.

Издательство
«Молодая гвардия», 2017, Москва
Расскажите друзьям
Loading...
Читайте также
Интересное
Рекомендуем вам
На сайте используются cookies.
Продолжая использовать сайт, вы принимаете условия
[]