Балабанов о своих школьных годах
«В десятом классе на выпускном вечере мне выбили зубы. Из-за девушки, из-за чего же еще… Мой соперник был чемпионом Свердловска по самбо. Она меня на него променяла. Но я его обошел! Он нас вдвоем застал в классе, в то время когда все танцевали. Я был в хорошем настроении, улыбался, но меня это не спасло».
В университете
После школы Балабанов поступает в Горьковский педагогический институт иностранных языков и учится на переводчика. При поступлении Балабанов из пяти предложенных тем выбрал «Обличение Грибоедовым московского барства («Горе от ума»)». Отметки приемной комиссии: 4 (хорошо) 2 стилист[ические] ошибки +1 факт[ическая] ошибка.
Характеристики во время учебы
Первый курс: Занятия посещает без пропусков по неуважительным причинам. К учебе относится серьезно. Постоянное общественное поручение — староста группы. Свои обязанности выполняет добросовестно. В ДНД ходит регулярно. Имеет благодарность за дежурство.
Студент много читает, посещает театр. Физически здоров. Занимается в секции тяжелой атлетики. Тов. Балабанов в общественных местах ведет себе хорошо, в институте всегда корректен с товарищами и вежлив с преподавателями. Политически грамотен. Увлекается музыкой, книгами; любит кино. Чуток, оказывает помощь товарищам по группе. Пользуется уважением среди студентов и преподавателей.
Второй курс: Тов. Балабанов А.О. показал себя серьезным студентом. Дисциплинирован. Политически грамотен, регулярно читает газеты. Будучи человеком общительным, Алексей имеет много друзей, пользуется уважением товарищей по группе. Вежлив и тактичен в быту. Политически грамотен, морально устойчив.
Третий курс: Тов. Балабанов А.О. рекомендуется для поездки в Англию на языковую стажировку сроком на три месяца.
Балабанов о языковой практике в Англии
«У нас был преподаватель один, мистер Салмон, лосось такой, типичный англичанин, с длинным худым вытянутым лицом, нос крючком. Он пришел в первый раз, снял пиджак, бросил на пол, положил ноги на стол и сказал: «Ну что, парни, о чем поговорим?» Это был шок. И вот он давал нам разные ситуации, мне было очень интересно, потому что он пьески разыгрывал. Надо было развивать ситуацию. Он часто бывал председателем [коллегии] присяжных в суде, поэтому давал нам сценки из зала суда. Я у него всегда был преступником. Он придумывал какую-то ситуацию, мы ее разыгрывали и где-то минут через двадцать входили в роль, а он сидел и хохотал.
Нам 11 фунтов выдавали в неделю плюс кормежка. На карманные раходы, на пиво 11 фунтов в неделю хватало. Еще пластинки покупали, книжки. Я книжек много привез. Там секонд-хендовские пластинки очень дешево стоили. Они очень хорошего качества были, по фунту, по полтора».
Что слушал Балабанов
«Насколько я помню, его любимым композитором был Модест Мусоргский, портрет которого висел в его комнате в общежитии».
«[Мы слушали] Jethro Tull, особенно их альбом «Aqualung», и панк, например Sex Pistols и Stray Cats. Тогда, конечно, увлекались Queen. Еще очень нравились Deep Purple и Pink Floyd, потому что у Pink Floyd интересные, глубокие тексты, особенно в их ранних альбомах. А альбом «Стена» Pink Floyd был как глоток свободы в жестком тоталитарном обществе (вспомните «We Donʼt Need No Education»). Также среди его любимых групп — Procol Harum, Sparks, ELO, Uriah Heep (ранние диски). Помимо рока Леша еще очень любил классическую музыку. Летом после третьего курса мы работали в стройотряде. Тогда у института было всего два корпуса, и мы строили третий. В это время в Горьком давали бесплатные концерты на откосе Верхневолжской набережной, где сейчас стоят рестораны и кафе. Там ставили сцену и стулья, и с шести вечера мы слушали там классическую музыку после работы в стройотряде: Моцарта, Бетховена, Генделя, Баха».
Отзывы о педагогической практике Балабанова
Алексей Октябринович Балабанов проходил педпрактику в 9 «А» классе в группе преподавателя Мельниковой. Не сразу вошел в контакт с классом, не было сначала и уверенности, и находчивости. Пришлось поработать над собой, собраться и перестроиться. Алексей Октябринович внимательно выслушивал все замечания и рос от урока к уроку. Появился голос, умение владеть собой, а также наладился и контакт с классом. Алексей Октябринович вначале немного робко, а потом все более уверенно, более активно и с большей инициативой начал работать с ребятами. Это особенно было заметно в подготовке внеклассного мероприятия по языку (вечер), а также и во время этого мероприятия. Администрация, методист, классный руководитель считают возможным оценить работу Алексея Октябриновича оценкой «хорошо» и пожелать ему в дальнейшем большей в себе уверенности.
Любимые книги Балабанова
Кирилл Мазур: «Теодор Драйзер, трилогия «Финансист», «Титан», «Стоик». С воодушевлением перечитал всего Фолкнера, в полном восторге был от произведений Стейнбека «О мышах и людях» и «Консервный ряд». «Портрет Дориана Грея» и мне, и ему очень нравился. На 5-м курсе Леша увлекся Фицджеральдом («Ночь нежна» и «Великий Гэтсби»). Также часто цитировал «Заводной апельсин».
Из неразрешенных авторов студенты читали Рея Брэдбери, Агату Кристи и Д.Дж.Сэлинджера. Произведения Уильяма Фолкнера вдохновили Балабанова на съемки фильма «Груз 200».
После вуза
Балабанов два года работал бортпроводником, летал в Эфиопию и в Анголу, бывал в Южном Йемене, Конакри, Дамаске. Его выгнали за то, что отстал от самолета, и за политический анекдот, рассказанный в письме другу, — «Смотрит Брежнев в зеркало и говорит: «Ох уж мне этот Тарковский». Как полагал Балабанов, «они его не поняли наверняка».
После увольнения работал четыре или пять лет ассистентом на Свердловской киностудии. Там же в качестве режиссера снял какое-то количество самостоятельных материалов для киножурнала «Советский Урал», который пользовался необыкновенной популярностью. Тогда перед сеансами показывали документальное или хроникальное кино. Люди покупали билеты ради сюжета про рок-музыку — о ней только начинали говорить публично, — смотрели журнал и через 10 минут уходили.
Балабанов и кино
Любимые фильмы
«Неоконченная пьеса для механического пианино»
«Пять вечеров»
«Несколько дней из жизни И. И. Обломова»
«Амаркорд»
«Андрей Рублев»
«Зеркало»
«Сталкер»
«Неоконченная пьеса для механического пианино», «Пять вечеров», «Несколько дней из жизни И.И.Обломова» Никиты Михалкова, «Сибириада» Андрея Кончаловского, «Амаркорд» Федерико Феллини. «Андрей Рублев», «Зеркало» и «Сталкер» Андрея Тарковского».
Первые шаги
Кирилл Мазур: «[Одним из первых фильмов Балабанова] было 10–15-минутное видео для пожарных о том, как тушить пожар. Потом он снял очень интересный документальный фильм о советско-финской войне 1939–1940-х годов».
Балабанов о своих и чужих картинах
«Я сам пишу сценарии для себя, то есть сразу придумываю кино. Я мыслю кадрами и сразу вижу картинки в голове. Часто я пишу о конкретных объектах, конкретных местах, которые я уже видел и хорошо знаю. Часто думаю уже о конкретных артистах, конкретных людях для своего фильма. <…>
Мое кино не жанровое. Я пытаю отражать через себя то, что я вижу вокруг. Я делаю кино про то, что реально существует, и не пытаюсь сглаживать, срезать углы. Если есть «угол», то мне нужно его показать. Многим людям это не нравится; они считают, что кино, например, политически некорректно. Если что-то существует, почему мы не должны про это говорить? <…>
Михалков не снял ни одного плохого фильма, а еще он прекрасный актер — разве что не в роли Александра III. Американские блокбастеры мне нравятся больше, чем наши, поскольку наши просто копии, которые хуже оригиналов. Мне не понравилось «Возвращение» Звягинцева, потому что это имитация фильмов Тарковского, только скучнее».
Нереализованные планы
«Балабанов мечтал экранизировать «Камеру обскура» Набокова, Лескова, «Пана» Гамсуна» и снять фильм про Николая Второго».
«Когда мы только познакомились, обсуждали, что бы мы хотели снять, уже тогда Алексей говорил о «Камере обскура», и до последнего дня своей жизни он хотел сделать этот проект. Но Дмитрий Набоков, сын писателя, который уже умер… Знаете, у нас в России (да и везде) о покойных принято говорить либо хорошо, либо не говорить вообще. (Пауза.) Но он был высокомерным господином и считал, что русский режиссер не может сделать кино по произведению его отца. Высокомерность мешала ему. Мы обращались к нему, и не только через Левинга; мы просили нескольких людей до него достучаться — Леонида Парфенова, Владимира Григорьева. Дмитрий Владимирович просто ничего не отвечал нам».
На съемках и в жизни
«Я понимал, что вся логистика, связанная с фильмом, была сплошным кошмаром; им приходилось давать взятки всем подряд, а потом они теряли несколько дней, поскольку вертолет не прилетал, так как они дали взятку не тому человеку, — и все такое… Он должен был в любой момент быть готов, как вы говорите, повернуть волну вспять; и он это делал, и это было поразительное зрелище. Что особенно удручало в работе с ним, так это уничижение всех окружающих. Вся съемочная площадка дрожит от страха. Иногда это было отвратительно. И тем не менее в целом это всех устраивало. Как ни странно, я даже подумал: «Может быть, это культурная норма, то, чего все от него ждут? Может, дело в российской киноиндустрии, а вовсе не в Балабанове?»
«В какой-то момент я сказала им, что работать вообще без страховки было безумием. Например, я вела машину по скоростной автостраде без буксира или операторской платформы. Обычно по крайней мере параллельно с вами движется еще один автомобиль. А я на самом деле вела машину, рядом со мной была камера, на заднем сиденье — еще одна, и я рулила и рулила, оглядывалась назад и рулила, и мне надо было на самом деле вписываться в повороты на этой автостраде — и при этом отыгрывать истерическое возбуждение. Таким же образом снималась сцена, в которой я сбиваю машиной Сергея. Я не каскадер. Я просто знала, что не хочу его травмировать и что ему нужно очень точно рассчитать время, когда прыгнуть на капот моей машины. Мы сделали пару дублей этой сцены. Сергей не сказал ни слова. Он просто вставал и делал это снова».
«Я уговаривала его поесть. Это была одна из фишек нашего общения, потому что только я могла его уговорить. Уговаривала съездить в травмпункт, потому что он постоянно что-то ломал. И когда Надя была уже совершенно без сил, она вызывала меня. Мы говорили о его сценариях, о его кино, о моем кино. Когда он писал «Груз 200», я вывезла его обманным путем в Карелию в санаторий. Это было очень тяжело, потому что он не то что плевал на свое здоровье, он просто презирал все, что с ним связано. И каждый раз, когда я ему говорила: «Леша, ты умрешь!», он отвечал: «Я этого и хочу».
«По натуре Балабанов был очень энергичным человеком. Он ни разу в жизни не опоздал ни на одну съемку. Делал все очень быстро и четко на площадке. У нас не было длинных смен и переработок. Мы всегда заканчивали задолго до конца смены. Он единственный режиссер в стране, который мог снять художественную картину за двадцать один день, точно, кратко он писал сценарии. Сценарий фильма «Брат» был всего из четырнадцати листочков.
Балабанов был монархистом и страшным противником человека, который лежит в Мавзолее на Красной площади. Он был противником всего революционного и, в частности, 1917 года. Ему претило то, что стало со страной. Он ненавидел Ельцина и Горбачева. Даже Горбачева больше ненавидел».
«Балабанов был немного нервным, поскольку иногда сильно сомневался, не понимал, как отснятый материал будет выглядеть на экране. Видеоконтроля тогда еще не существовало. Чтобы увидеть результат, нужно было проявить пленку. Иногда это можно было сделать только недели через полторы».
Кирилл Мазур: «К концу жизни он стал очень набожным. В 2011 году, за два года до его смерти, я приехал навестить его на неделю и увидел, что перед каждой трапезой он читает молитву и накладывает крестное знамение на еду. Его супруга Надежда рассказывала, что в последние годы он очень часто запирался у себя в комнате и молился. Западные ценности с ориентацией на материальный успех, материальное благополучие были ему совсем чужды».
Идеология Балабанова и его картин
«Брат»
«Про уродов и людей»
«Груз 200»
«Морфий»
Балабанов отверг потребительскую культуру российского капитализма и медийные образы российской демократии, бытующие в современном обществе, чтобы описывать профанный мир бандитов, солдат, алкоголиков и музыкантов, с помощью непрофессиональных актеров при минимальном режиссерском вмешательстве создавал то, что сам называл фантастическим реализмом. С балабановской точки зрения, беда как прошлого, так и настоящего в недостатке сакрального. Режиссер специально создает симулированное пространство пароходов, паровозов, трамваев, фотографии и кино, чтобы отобразить патологию постмодернизма.
Балабанов однажды заявил, что русские дети больше не читают книг («у них нет времени на литературу»); они только играют в видеоигры и смотрят блокбастеры. Возможно, ориентируясь на эту черту своей аудитории, Балабанов решил познакомить ее с романом Фолкнера и философией Достоевского в форме исторического пастиша конца эпохи застоя — в тот самый момент, когда российский президент положил начало романтизации этого недавнего прошлого.
Балабанов о себе
«Я — человек, который перешел из одного времени в другое; я формировался на сломе двух времен: я родился и вырос в советское время, а теперь живу и работаю, так сказать, в эпоху становления капитализма. В этом есть определенные трудности. В советское время кино давало максимальную прибыль государству. Кино, спички, водка были самыми прибыльными товарами. В кино ходили все. Было огромное количество кинотеатров, киностудий и фильмов, которые они производили. Много картин были mainstream. Они были агитационными, такими, какие были нужны партии и правительству. Поэтому были популярными такие неформальные, авангардные режиссеры, как, например, Тарковский. Я воспитывался именно в этом ключе. Поэтому мне хотелось делать именно такое кино. С этого я и начал; мой первый фильм «Счастливые дни» был снят по Беккету. Второй — по Кафке. Это отголоски того времени, того воспитания и тех идей.
Потом произошел обвал всего кинопроизводства. У людей появилось видео; они перестали вообще ходить в кино, кинотеатры закрылись. Фильмы перестали быть кому-то нужны. И появились такие вот «странные» фильмы, которые могли бы иметь успех на фестивалях. Но на них потом перестали давать деньги. Возникла новая ситуация: кино надо было делать такое, которое бы люди смотрели. Смысл авангардного кино был полностью потерян; его не стало. Для кого бы я его делал, для себя или для пяти критиков? Поэтому возникла необходимость сделать такое мейнстримное кино, чтобы люди пошли его смотреть. Появился фильм «Брат», который стал очень популярен, и в итоге мы его уже делали на киностудии СТВ с Сережей Сельяновым. Это было малобюджетное кино, но деньги вернулись. Это был, пожалуй, первый фильм нового времени, деньги за производство которого удалось вернуть».
Издательство
«Деком», Нижний Новгород, 2016