— Что такое ложь с точки зрения биолога?
— Важный вопрос, потому что в зависимости от того, что мы будем понимать под ложью, будут зависеть ответы на разные вопросы, например, врут ли животные или не врут ли животные. Если мы будем определять ложь в узком смысле как манипулирование речью, вербальный способ искажения информации, или недонесение информации, или донесение не всей информации, то это, конечно, свойство только человека, потому что язык — это атрибут человека, а не животных.
Если смотреть на ложь в более широком смысле, то есть искажение или недонесение информации любыми способами, то мы увидим, что просто весь мир соткан из лжи. И примеров приводить много не надо: хамелеон притворяется листиком; мы говорим, что медики научились обманывать болезни, а биологи говорят, что ген обманывает геном, и так далее.
Месяц назад в очень уважаемом журнале вышла статья, где авторы показывали, что самки шимпанзе скрывают свою овуляцию, то есть период, когда можно забеременеть. Самки многих приматов демонстрируют этот момент специфическими сигналами, изменениями структур, покраснениями, окраской и так далее. Самки карликовых шимпанзе в половине случаев демонстрируют момент овуляции, а половину времени — нет. На следующий день в журнале Science (желтоватом научном журнале) вышла статья «Самки карликовых шимпанзе лгут о сексе». Понятно, что на самом деле это метафора, потому что сами авторы не писали ничего про ложь.
— Если человек — венец эволюции лжи, то есть у него самая прокачанная, самая крутая ложь, то что является низшей?
— Низшую все себе прекрасно представляют — это прежде всего такие морфологические адаптации. Например, огромное количество видов насекомых (так называемые палочники) имитируют форму палки, соответственно, а другая половина этих насекомых имитирует форму листа — чтобы не быть заметными хищникам. Причем эта специализация доходит до такой степени, что палочники в процессе эволюции теряют парные органы, потому что они просто не помещаются.
Или очень симпатичная морская черепаха, у которой на языке есть такой вырост, который напоминает красного червячка. Она сидит, открыв рот, и рыбка туда заплывает сама — на этого червячка, — и ей остается только его закрыть. Понятно, что здесь речь идет о стратегии выживания: кто-то — кролик, кто-то — волк.
Другой класс таких обманов — это поведенческие обманы. Скажем, у одного из видов ос процесс любви происходит примерно так: самец спаривается с самкой, но некоторое время после этого она еще фертильна, может принять другого самца. А он уже не может. Так вот, он притворяется самкой и садится рядом, и, соответственно, другие самцы прилетают к нему, и он тем самым отвлекает внимание от своей партнерши, защищает ее оплодотворенные им клетки. В этом случае мы можем говорить о поведенческой стратегии. Почему стратегия? Потому что она свойственна всем представителям этого вида. Она не меняется ситуативно.
Или хороший пример — бабочки. У бабочек распространено сексуальное домогательство. Самцы преследуют уже оплодотворенных самок и наносят им всяческие ущербы, отвлекают от еды и так далее. И у одного из видов бабочек есть такая морфа, которая имитирует самца. Они просто похожи на самцов, и тем самым они спасаются от харрасмента.
— Но кто-то среди этого вида, поняв эту стратегию, может ее менять?
— Когда мы переходим от межвидового уровня (волки, зайцы) к внутривидовому, то здесь борьба не только за выживание, но и за размножение, потому что в биологии размножение — это и есть жизнь (репликация, воспроизводство себя, точнее, копий наших генов). И здесь возникает конкуренция с особями того же пола и борьба за партнеров. У животных, как правило, самки выбирают самцов, а самцы конкурируют за самок. Все знают хвост павлина. На самом деле это не хвост, а надхвостье, но неважно. Такие яркие, экстравагантные признаки. Или гигантские рога оленя и так далее. И они свидетельствуют о качестве самца, и на них ориентируется самка. Естественно, у хитрецов может появиться соблазн сымитировать этот признак и быть выбранным. И это такой парадокс: как же так? Почему никто не обманывает? Вообще считается, что внутривидовые сигналы (то есть сигналы внутри вида, среди своих) — они в основном честные.
Есть такой израильский исследователь Амоц Захави, который в 1972 году придумал, что сигналы должны быть «дорогими», как он их называл. То есть в них надо вложить очень много. И только тот, кто действительно сильный и здоровый или (в кавычках) «богатый», может себе позволить большие рога. Представьте себе, что мы выстраиваемся на беговой дорожке, на мне гири. И девочки видят, что этот чувак и с гирями может всех победить. Такие сигналы не проходят для обманщиков, потому что в реальном забеге хилый обманщик просто сдохнет с этими гирями.
Вторая причина, по которой сигналы должны быть честными на уровне внутривидового общения, — это то, что если все станут обманщиками, то первичный сигнал, который мы имитируем, перестанет иметь смысл. Я много путешествую по России и на трассах все время вижу фуры, на которых написано: «Пустой». Это сигнал ментам, чтобы они не тратили свое и мое время (то есть и время этого водителя) на то, чтобы проверять. Это честный сигнал. Естественно, возникает соблазн, везя контрабандный сыр, написать: «Пустой». Но понятно, что если все так будут делать, этот честный сигнал перестанет иметь смысл.
Захави приводил еще один пример. Многие животные-жертвы, когда видят хищника, издают крик. Называется «тревожный сигнал». И такой тревожный сигнал выдает, собственно, саму жертву. И Захави объяснял это тем, что этот крик не только для своих — чтобы они попрятались, но и сигнал хищнику, что: «Я тебя вижу, но я нахожусь в безопасности», то есть недалеко от убежища. И любой зоолог, который наблюдал животных в природе, знает, что если животное действительно сильно напугано, оно не кричит, оно ползет или затаивается.
Буквально кричат хищнику: «Я тебя вижу, не трать свое время. Я экономлю свое время, чтобы не прятаться в нору, и продолжаю наземную активность, а ты не тратишь свое время и энергию на то, чтобы меня ловить». Естественно, в этой ситуации обманщики очень быстро проиграют, потому что время от времени хищник все равно будет пробовать и тех, кто от убежища все-таки далеко, просто сожрет.
То есть обманщики всегда будут, но их всегда будет мало. Этому есть еще одна важная причина — социальное наказание за обман. Оно существует и у животных. Например, когда макаки-резус двигаются по лесу и находят какую-то пищу, они издают специальные крики — и все туда собираются, бегут и жрут. Но есть, конечно, хитрые такие, которые молча, заметив пищу, туда идут и едят. Так вот, если их застукают с едой, их бьют всей стаей.
— То есть обманывать животные умеют не хуже людей?
— Вся борьба за выживание, или конкуренция за ресурсы, или за размножение — нечестная. Вот у зайца длинные ноги — с точки зрения лисы это, может, и читерство. Поэтому в этом смысле провести границу, где что мы, люди, называем «честно» или «нечестно»… Вот игрок в покер. Он честно играет или нечестно?
— Он играет по правилам.
— А в эти правила входит ложь, потому что он, скотина, карты не показывает. Это все были стратегические виды обмана, а что касается тактических обманов — они встречаются у людей и у приматов. У других животных они не обнаружены. Даже у приматов это настолько редкое явление, что ведется каталог, куда на сегодняшний день входят около сотни случаев наблюдения тактического обмана у приматов. Сотня. Мы только в этом интервью уже раз 300 соврали.
Какие это способы? Наблюдали такие ситуации, когда, скажем, молодой бабуин, заметив, что взрослая самка нашла себе хорошую кучку пищи, подбегал к ней и начинал издавать жалобный крик, которым обычно детеныши голосят, когда их обижают. Прибегала его мама, давала по шее этой самке, прогоняла ее, а он кормился.
Наверное, вы знаете, что низкий голос у самцов ассоциируется и связан с уровнем тестостерона и служит таким признаком мачизма. И у многих копытных удлиняется вокальный тракт, из-за чего понижается частота. А этот низкий голос еще коррелирует с размером тела. То есть вырабатывается такая морфологическая адаптация, которая делает всех оленей-самцов как будто бы больше. Они выглядят как будто больше, и они более привлекательны для самок. Они в лесу живут, ни хрена не видят. Слышат — орет. Не орет, а ревет таким тяжелым басом. Значит, хороший.
А у орангутангов есть крик, который они издают в случае опасности. И они модифицируют этот крик, прижимая руку ко рту. В результате голос становится ниже, а низкий голос — признак крупного размера тела. Тем самым они снижают риск того, что на них нападут. Самое крутое — это то, что недавно обнаружили, что они могут использовать не только руку, но и листик — как в детстве, сворачиваешь в трубочку и дудишь. Прижимая лист ко рту, они еще сильнее понижают голос. Это настоящий тактический обман — уже не такой, как у хамелеона, да?
— А есть какое-то объяснение, почему это происходит у обезьян? С точки зрения социума, языка?
— Обман в биологии — горячая тема. Но это потому что биологи прежде всего люди, и нам, конечно, интересно познать себя и понять, почему мы такие умные. И, надо сказать, что существуют вполне убедительные данные о том, что размер коры головного мозга положительно связан с частотой обманов. Эта работа сделана на приматах. Взяли все случаи обманов, посчитали, как часто тот или иной вид, начиная от примитивных лемуров и кончая гориллами, орангутангами, обманывает. Оказалось, что частота обманов связана с размером мозга. То есть чем мы умнее, тем мы хитрее и лучше обманываем.
И вторая идея, которая в связи с этим раскручивается, — о том, что эволюция обмана связана с эволюцией кооперации. Есть такое понятие реципрокного альтруизма: ты — мне, я — тебе. Это эволюционно стабильная стратегия: если мы предсказуемо будем встречаться в будущем, такая взаимовыручка полезна. Ты сегодня мне почистил спину, а я тебе — завтра. Тут возникают и обманщики: ты мне почистил, а я сэкономил свои силы. Но, конечно, когда таких читеров становится много, блохи появляются у всех.
— Получается, этика — это средство защиты общества.
— Да, конечно. Но есть еще хитрая штука — скрыть, что ты обманщик. Если мы кооперируемся в разнообразных формах поведения, то читерство размывается. Сегодня я вас не почистил, а завтра кому-то не поднес сумку. Формы кооперации могут быть разные: угощение друг друга едой, защита от хищников и так далее. Самое главное — чем они разнообразнее, тем чаще читерство. И достигает оно вершины у кого? У человека, венца творения. Мы самые крутые лгуны. Но я как биолог хочу донести: важно, что это — результат эволюции. И я уверен, что все еще впереди.
— Самообман — это высший пилотаж обмана?
— Приведу пример эксперимента: участникам показывают фотографии людей разной степени привлекательности, а потом просят вспомнить этих людей. Люди после 60 лет вспоминают только приятных, а люди до 60 лет вспоминают и милых, улыбчивых, и совсем наоборот. То есть люди после 60 лет плохое фильтруют. А потому, объясняют ученые, что после 60 уже не хватает физических ресурсов на поддержку здоровья. Потому что доказано, что счастливый человек, улыбающийся, здоровее. Его иммунная система крепче. Так вот, пока мы молоды, у нас хватает сил, внутренних резервов и на критичность (грубо говоря, помнить и хорошее, и плохое), и на поддержку здоровья. А пожилые жертвуют критичным взглядом ради поддержки иммунной системы. Такие примеры самообмана.
Есть очень крупный ученый Роберт Триверс, лет 15 назад он вдруг занялся обманом. Он говорит, что самообман трудно объяснить, потому что мы закрываем глаза на что-то полезное, мы сокращаем поток информации, который мы могли бы использовать. Более того, мы ее искажаем. И во фрейдистской теории это объяснялось тем, что так человек себя чувствует счастливее, а значит, здоровее.
Роберт Триверс придумал следующее: чтобы хорошо обмануть, надо самому поверить в то, что ты говоришь. Потому что иначе тебя вычислят, накажут, да ты еще и с ума сойдешь от двойной картины мира. Поэтому самообман — это не желание себя сделать счастливым. А это способ обмануть других, чтобы не заметили.
На эту тему были проведены некоторые эксперименты. Например, студентов американских колледжей просили по окончании семестра угадать, какую оценку получат они сами и какую — их однокурсники. И были люди, которые завышали себе оценки, кто-то, наоборот, занижал. Потом был экзамен. Так вот, людям, которые себя высоко оценивали, и выставили более высокие оценки. Что, по мнению авторов, доказывает то, что когда ты обманываешь себя, ты лучше обманываешь других. И это очень удобно и полезно. Кстати, интересная цифра: 94% ученых считают себя учеными выше среднего.
— То есть самообман — это третья ступень после стратегического и тактического обмана?
— Беда вот в чем. Теория Роберта Триверса и другие подобные сделаны «на кончике пера»: их очень трудно доказать. А эволюционная наука всегда строится на сравнительном анализе, сравнении разных видов. Вы знаете, многие животные раздуваются, дыбят шерсть в конфликтных ситуациях, искусственно увеличивая свой размер. Можно считать, что таким образом они пугают соперников, а можно считать, что они таким образом повышают уверенность в себе и, соответственно, повышают свои шансы. Потому что уверенность в себе (и это уже точно известно) увеличивает шансы на победу. Но доказать это… Нейробиология будет развиваться, когда можно будет в мозг человека и не человека все что надо вставить или, наоборот, оттуда снять, — вот тогда это все станет возможно.
Пока можно говорить, что самообман — это гипотетическая высшая форма обмана, оружие в гонке, когда мы пытаемся манипулировать друг другом.
— Справедливо ли говорить, что у людей ложь и обман скорее поощряются — или по крайней мере не так сильно наказывается, как у животных? У животных же все-таки нет такой распространенной этики, больших моральных вопросов.
— Мораль мы придумали просто. Да и упомянутая нами черепаха с червяком во рту отнюдь не наказывается, а поощряется естественным отбором, потому что она сыта, жива и производит детей и так далее. Я думаю, что тактическая ложь — это хорошее оружие. Просто не всем дано. Моя бабушка говорила: «Все слова имеют смысл». Но она забывала о важном: они имеют не один смысл. Журналистам это очень хорошо известно: возьмем пресловутый пример фразы, вырванной из контекста.
Тебя могут спросить: «Где ты был? Почему так поздно пришел?» И ты можешь ответить: «Я был на работе» «А что ты там делал?» — «Я тяжело работал». И не наврешь при этом, хотя ты за компьютером не сидел, потому что слово «работать» может иметь несколько смыслов. И многие считают, что вербальная ложь — это одно из уникальных свойств человека. Это просто такой побочный эффект языка. И хотя мораль ложь осуждает, естественный отбор ее поддерживает, это удобное средство борьбы за существование, за партнера, за успех, за социальный статус и так далее. А мораль борется с ложью, потому что ее очень много, это средство защиты.
— Интересно, почему тогда не любят правдолюбов?
— Я и сам их не люблю. Правдолюбы просто ставят человека в неудобное положение. У Довлатова было: «Когда тебя ночью разбудят, тебя спрашивают: «Ты спал?» Никто не говорит правду. Все говорят: «Нет-нет, что ты, конечно, нет». Это то, что называется тактом, простите.
Я много путешествую. Когда заблудишься, спрашиваешь кого-нибудь, сколько километров ехать до такой-то деревни. И люди обязательно наврут, будет 120 километров — ответят: «Шестьдесят». Тебя не хотят обмануть специально — наоборот, хотят сделать приятное.
— Со всем разобрались, остался главный вопрос: «Что делать с домашними питомцами?»
— Я так боялся этого вопроса. Это какой-то ужас. Я очень не люблю, когда говорят: «Ой, вы говорите, что это такое интересное открытие, а у меня собачка или кошечка то же самое делает». Я на это всегда отвечаю: «Вы неправы, потому что не кошечка ведет так же, как и вы, а вы себя ведете, как кошечка». Но, тем не менее, домашние питомцы — это сложный вопрос, потому что они, конечно, жулики. Естественно, и обманывают, и учатся делать это еще лучше.
Мне вчера пришло в голову, что по аналогии с каталогом обманов у приматов, стоило бы завести и каталог обманов домашних животных. Такой краудсорсинг-проект. Но непонятно, как верифицировать такие данные, потому что каждый расскажет про свою собаку и какая она хитрован. Но отношения с домашними животными — это не взаимодействие популяции людей с популяцией животных, а взаимодействие хозяина со своим питомцем. Это персонифицированные отношения. То есть если бы черепаха с червяком во рту все время бы взаимодействовала с одной и той же рыбкой, то рано или поздно рыбка, может, и научилась бы туда не плыть. Но она, сволочь, взаимодействует с рыбкой только один раз. Он же последний.
Не пропустите последнее событие в рамках лектория «Публичная ложь», регистрируйтесь на TimePad