Первыми книжными пиратами были издатели. Метафора пиратства родилась в дискуссиях вокруг авторского права в XVI–XIX веках. У нее был один важный для издателя аспект — некоторое сходство экономики книжного производства и экономики морской торговли: долгий срок возврата инвестиций и высокие риски при высокой же марже. Пиратами почем зря обзывали друг друга издатели с соседних улиц, но главное, конечно, из соседних стран с разными режимами регулирования производства и книготорговли — Англии, Шотландии и Ирландии, например.
Особенно популярным ругательством «пиратство» стало в XIX веке в Англии и США, поскольку до 1891 года США никак не охраняли права английских авторов, а американские издатели использовали законную возможность ничего не платить популярным английским издателям, но печатать их книги в США, не неся никаких затрат не только на отчисления авторам, но и на перевод. Более того, когда Чарльз Диккенс приехал в США с лекционным турне и позволил себе заикнуться на эту тему, то в ответ услышал массу упреков в том, что его требования денег приведут к повышению цен на книги в Америке.
XIX век — время расцвета индустриального книгопечатания, снижения стоимости печати и резкого роста тиражей. Этому в первую очередь способствовало повсеместное распространение школьного образования. Книги стали читать не только состоятельная публика, но настоящие массы.
Может, еще и потому, что довольно долгое время к праву копировать (copyright, собственно) относились вовсе не как к собственности (впоследствии названной интеллектуальной), но как к временной монополии. Эту монополию общество посредством государства дарует автору, чтобы поддержать его творчество.
Примерно так тогда относились и к патентам. Изобретатель что‑то делает, а потом или сам налаживает производство, или продает лицензию производителю, некоторое время (обычные в те времена 14 лет) пользуясь плодами своего труда. А чем писатель лучше изобретателя телеграфа, например?
Ситуация поменялась под влиянием международного общественного мнения. Оно сумело заронить в американских законодателей метафору воровства, безусловно, осуждаемого христианской моралью.
Определяющими факторами стали, с одной стороны, подросшие американские авторы типа Марка Твена, популярные и за рубежом, но практически лишенные защиты, а с другой — усилившаяся конкуренция между американскими издателями. Молодые и бодрые издатели Среднего Запада умудрялись обгонять старших товарищей с Восточного побережья в скорости копирования английских книг, в размерах тиражей и дешевизне книг. Так американское издательское пиратство в конце XIX века и закончилось.
Копание в истории книжного пиратства, конечно, любопытно и само по себе, но, главное, позволяет сразу понять, что авторское право и пиратство как его оборотная сторона мыслятся обществом через призму понятных метафор, причем очень разных для разных исторических эпох и культур. Когда в США о копирайте думали как о монополии, а в Англии — о собственности, во Франции авторское право почиталось естественным моральным правом, от признания вечности которого останавливают только несовершенства общественного развития.
Поэтому в любом разговоре о пиратстве стоит понимать: авторское право — постоянно меняющаяся социально-историческая условность. Сейчас она существует вот именно в таком виде, в виде сложной комбинации культуры чтения, отношения к производству и распространению текстов, экономических интересов издателей, личных, культурных и экономических стремлений авторов, представлений политиков о месте культуры (и книг, в частности) в жизни общества и т. д. Да, чуть не забыл библиотекарей!
Фигура библиотекаря, который бережет книги и опекает читателей, и библиотеки, куда всегда можно прийти и взять почитать книгу, очень важна в истории пиратства и вообще в культуре чтения.
Метафора библиотеки оказалась самой живучей при возникновении цифрового книжного пиратства, то есть неавторизованной дистрибуции цифровых книг, которая завелось задолго до того, как издатели озаботились их производством и продажей. Спрос появился значительно раньше предложения. В России этот лаг составил примерно 13 лет.
Отсчет истории книжного пиратства в рунете вполне можно вести с 1994 года, когда Максим Мошков создал один из первых сайтов с книжной коллекцией, пополнявшейся добровольцами. Ну потому что больше было некому. Издателям даже не приходило в голову, что этим можно будет зарабатывать, тем более что читать с экрана монитора было и правда не слишком удобно, да и компьютеры в середине 90-х, конечно, были не у всех. Однако для пересчета их пользователей пальцев уже точно не хватало, и читать все же было можно. И личный сайт Максима Мошкова с небольшим количеством любовно вычитанных оцифрованных текстов книг превратился в Библиотеку Мошкова. А в 1998 году сайт переехал на всем известный нынче сайт lib.ru (подробно об истории ресурса можно прочитать в спецпроекте «Афиши» об истории российского интернета, вышедшем в 2012 году. — Прим. ред.).
Следующим шагом стало появление во второй половине 1990-х — начале 2000-х годов «наладонников», первых вариантов планшетных компьютеров, которое радостно приветствовали гики во всем мире. «Наладонники» и в подметки не годились даже самому простому современному смартфону, но их можно было держать в руке как книгу, и они позволяли взять в собой в дорогу аж пару дюжин томов! Именно так я прочитал всего Гарри Поттера, потому что в легальном цифровом виде продажа поттерианы началась только в 2009 году, ждать печатные книги с Amazon было долго, да и покупать, признаться, непривычно дорого. А тут — вот, пожалуйста. Тут — это в какой‑то электронной библиотеке, уже, к сожалению, не помню в какой.
Электронными библиотеками стали называть сайты, на которых можно было взять почитать электронные книги. Возвращать, понятно, их было не нужно: есть свое удобство в обращении с файлами. А еще они были легкодоступны. И, конечно же, в электронной библиотеке можно было попытаться найти то, что в физическом мире искать было долго и дорого.
А что же издатели? Нельзя сказать, что издатели в упор не видели цифровых книг. Напротив, в самом начале века на Франкфуртской книжной ярмарке очень громко и шумно обсуждали их перспективы, а некоторые издатели даже попытались продавать PDF — каждый в своем защищенном от копирования формате.
Вот только при тогдашних скоростях интернета пользоваться тем, что придумали издатели, было почти невозможно, а по сравнению с легкостью доступа к пиратским ресурсам вся эта суета с защищенными форматами выглядела уже тогда (а сейчас тем более) не просто неудобной, но несуразной. Но именно надежная защита от копирования беспокоила издателей в первую очередь. Их, конечно, можно было понять: печатную книжку практически невозможно «скопировать», не потратив немалое количество денег на печать, а копирование же текста этой книги в цифровом виде не стоит даже копейки! Это обидно.
И пока издатели маялись своими страхами, читатели хотели читать то, что им было нужно, и так, как им удобно. А для значительной части литературы особый комфорт вообще не слишком требуется, а главным является возможность быстро найти нужное место в нужной книге — речь о научных книгах. Их дефицит в цифровом виде сами пользователи этих книг самостоятельно заполняли в середине 2000-х годов, создавая широко известный в узких кругах «KoLXo3», коллекцию оцифрованных книг и журналов по математике, физике и прочим естественным наукам.
Сначала «Колхоз» существовал и распространялся на CD-дисках среди студентов профильных факультетов и научных сотрудников. А с массовым распространением веба «Колхоз» вырос в ныне ненавидимую всеми транснациональными научными издательствами самую большую в мире пиратскую Library Genesis.
Кстати об удобстве! В 2004 году Sony сделала первое, еще более подходящее для чтения устройство — читалку с экраном на электронных чернилах. С тех пор электронными книгами стали называть не столько файлы самих книг, сколько вот такие устройства для их чтения.
Коммерческий цифровой книжный рынок появился в 2007 году в США, где Amazon начал продажи своих читалок Kindle со встроенным магазином, и в России, где из нескольких пиратских библиотек появился магазин «ЛитРес», но без своей читалки. Проект с Kindle оказался исключительно успешным, потому что подарил законопослушному американскому читателю волшебство практически мгновенного приобретения книги, а американским издателям — хороший способ поверить, что продаваемые таким образом книги охраняются программным обеспечением крупнейшего американского книготорговца.
«ЛитРес», продавая книги, вовсе не планировал защищать продающиеся электронные книги никакими программными средствами, вполне резонно обосновывая это тем, что такие механизмы крайне неудобны для пользователей. Впрочем, защищать было и нечем — в отличие от Amazon, у российского магазина не было ни своего устройства (проект со своей читалкой быстро схлопнулся — устройство оказалось даже дороже тех, которые были тогда на рынке), ни, естественно, своего приложения. Ведь в 2007 году iPhone только-только появился, а других смартфонов на рынке просто не было.
Отсутствие защиты, конечно, сыграло на руку книжным пиратам. Если раньше им приходилось сначала сканировать книгу, распознать, почистить от ошибок, превратить в подходящий для чтения формат, то есть сделать действительно много в сущности общественно-полезной работы, то с появлением легальной розницы купленную в «ЛитРесе» книгу можно было сразу куда‑нибудь выложить ко всеобщей радости.
Например, в «Либрусек», который тоже появился в 2007 году и быстро стал одной из самых посещаемых пиратских библиотек русских электронных книг. Но с точки зрения индустрии все это с лихвой окупилось. Отсутствие дополнительных барьеров для пользователя, безусловно, стало одной из причин того, что рынок электронных книг в России, стартовавший практически с нуля (более ранние и нелепые эксперименты типа «КМ Онлайн» можно не брать в расчет), за семь лет вырос до 1% оборота всего книжного рынка, а за следующие семь лет — до 10%.
Издатели, впрочем, не были бы издателями, если бы не пытались что‑то сделать с пиратами, возбуждая дела и ведя упорную лоббистскую политику по ужесточению законодательства в сфере авторского права.
Надо отдать им должное: нынешний разгул блокировок — во многом заслуга издательских юристов, внесший свой вклад в создание «российского файервола», дырявого, ржавого, но местами мешающего нормально пользоваться сетью. Нет, вот именно этого издатели не хотели. Просто так получилось, что «пиратский контент» — он же тоже нежелательный в каком‑то смысле, так что работать издательским юристам пришлось плечом к плечу с самыми отъявленными охранителями.
Эффективность борьбы с пиратством вы можете оценить сами: включаете VPN — и все заблокированные сайты уже не заблокированы. Немного неудобно, но (пока во всяком случае) работает. И борьба с гидрой пиратства продолжается, в частности, бесстрашными юристами из Ассоциации защиты авторских прав в интернете — за деньги крупнейших российских издателей.
Особых успехов в борьбе с пиратством, как может догадаться любой, кто умеет пользоваться интернетом, нет. Но вопрос в том, что считать успехом? Если считать успехом медийный скандал, как это было во времена показательного сражения на «мерседесах» за «Голубое сало», то деятельность АЗАПИ более или менее успешна.
Про блокировку Rutracker вы же слышали? Вооот. Неважно, что Rutracker как работал, так и работает. Важно, что вы слышали, что он заблокирован. Про блокировку «Флибусты» вы, вероятно, тоже слышали. Неважно, что вы ею пользуетесь. Или вот, например, продажу электронных книг на Avito закрыли — успех? Успех, конечно. Неважно, что покупателей на такой товар было немного: заказчик, главное, доволен, поскольку потратил деньги с толком — на плацебо от прирожденного страха издателя перед неконтролируемым копированием.
Борьба с пиратством и правда напоминает плацебо: реальный экономический эффект неизвестен (прямой связи между усилиями борцов с пиратством и ростом продаж цифровых книг найти никому пока не удавалось), но реальный результат налицо — последние годы продажи отлично росли, радуя издателей. Причины, правда, были не в борьбе с пиратством, а в продолжающемся естественном росте этой ниши книжного рынка, который, ко всему прочему, заметно подстегнула пандемия.
Продажи цифровых книг растут. Их покупка постепенно становится все более привычной в рамках обычной культуры чтения и потребления контента.
Способствует росту, конечно, и формирующаяся привычка платить за цифровой контент. Вы же платили какие‑то не слишком большие деньги за Spotify или Netflix? Вот и за Bookmate или MyBook тоже. А вот если вы не можете что‑то найти в обычных магазинах и сервисах, то, естественно, идете искать там, где есть, независимо от того, платный этот ресурс или нет, заблокированный или не очень. Чем шире интересующий пользователя ассортимент и чем более приемлемой (относительно, конечно, с точки зрения уровня жизни) является плата, тем лучше чувствует себя индустрия цифрового контента.
Конечно, удобный и понятный интерфейс, бонусы в виде дополнительного контента, рекомендаций и прочего тоже не помешают, но цена и доступная полка интересных книг — ключевые факторы. Никакая борьба с пиратством никак на эти параметры роста не влияет. А вот увеличение цены контента и сокращение его доступности очень даже влияют на рост пиратства. Сокращение полки — уже актуальная проблема. Пробовали купить «Гарри Поттера» на «ЛитРесе»? И куда вы за ним пойдете, да к тому же в «культовом переводе»? Вот теперь и вы тоже знаете ответ на вопрос о перспективах книжного пиратства в России.