— Давайте начнем с очень важного вопроса, думаю, близкого всем, у кого в детстве был кубик Рубика. Я вот не мог решить его честно и просто переклеивал наклейки на сторонах. Скажите, это считается за решение головоломки?
— Не хочу расстраивать, но скорее нет. Вообще, решение в головоломке не всегда является целью. Мне с детства нравился процесс разгадывания, не результат. Скажем, я люблю шахматы, но не игру, а шахматные задачи. Или кроссворд: интереснее же решать его, а не заполнить все ячейки буквами и получить бесполезный далее листок. Вообще, это, конечно, вопрос личных челленджей: или вы хотите просто расслабиться, или найти действительно интересную задачку.
— Но подождите, результата же я достиг.
— Вы смотрели на кубик как на головоломку, которая требует решения. А она не задумывалась такой. Когда я придумал структуру кубика, я создал некий вопрос, проблему. В первую очередь для себя, тогда ведь я не думал, что это станет игрушкой для всего мира. Не было никого, кто мог бы мне помочь и подсказать, не с кем было обсудить варианты решения, их не было в книгах или интернете. Так что я стал первым, кто собрал кубик. Но не потому что я лучший, просто никто больше этим не занимался.
В общем, я бы рассматривал кубик как объект, куда помещен некий виртуальный, теоретический вопрос. Например, математики понимают загадку кубика по-своему, для них интереснее изучать варианты решений и тому подобные вещи, а не просто собрать игрушку по цветам.
— Я знаю, что у вас нет никакого персонального рекорда по сбору кубика. А в самом начале на решение вы потратили месяц.
— Это правда. И я никогда и не пытался поставить рекорд, даже не думал об этом. Мне кажется, что лучший возраст для такого рода подвигов — 15–20 лет. Я чуточку староват для спидкубинга (сборка кубика Рубика на скорость; текущий рекорд — 3,47 секунды, он принадлежит китайскому спидкуберу Ду Юйшэну. — Прим. ред.). Все-таки для таких вещей нужны амбиции: я люблю пинг-понг, плавание, яхтинг, но тоже никогда не планировал соревноваться в этих видах спорта. Мне кажется, мои интересы лежат в другой области.
— А что для вас является работой всей жизни?
— Очень трудно выбирать что‑то одно, всегда нужно смотреть на вещи комплексно. Сейчас я бы сказал, что самое важное в жизни — это сама жизнь, состоялись вы в ней или нет. Сделали ли вы что‑то, что останется после, по чему вас будут помнить. Может быть, вы создали джинсы, которые попали в популярную коллекцию, и тем самым запомнились обществу, а может быть, посадили дерево, которое будет расти на том же месте еще много лет. Это совершенно разные достижения, как можно выбрать из них самое важное?
— Кажется, фамилия Рубик уже живет отдельно от вас? Что люди думают только о головоломке, слыша ее?
— (Смеется.) Многие думают, что моя фамилия Рубикс. Это моя личная боль, происходящая из проблемы торговой марки: не Rubik Cube («кубик Рубика». — Прим. ред.), а Rubik’s Cube («кубик, сделанный Рубиком». — Прим. ред.). Но когда вы говорите о дизельном двигателе, вы же не произносите «двигатель, запатентованный Дизелем». Кстати, это не самая распространенная фамилия в Венгрии, одно время я даже пытался соорудить что‑то вроде генеалогического дерева, но не смог собрать достаточно информации — знаю только, что мой дед погиб на полях Первой мировой.
— Вам когда‑нибудь приходили письма от разгневанных покупателей? Жалобы на сложность игрушки, например.
— Никогда. В восьмидесятые какие‑то ребята решили заработать необычным образом и продавали Cube Smasher
— набор из кубика и молотка. Мол, таким образом вы решите все проблемы одним махом.
— Вы сейчас следите за судьбой кубика? Он ведь давно перестал быть рядовой головоломкой, его собирают роботы, есть целое спортивное движение по сборке на скорость.
— Конечно! Это все равно что наблюдать, как растет твой ребенок. Удивляться тому, на что он оказался способен. Очень сложно заглядывать в будущее и пытаться что‑то предсказать, все время получаешь какие‑то сюрпризы. Для меня была потрясающей новость, что кубик собрал самообучающийся интеллект — без какой‑либо базы данных решений. Или я смотрел ролик, где роботизированная рука собирает головоломку. Разве мог я когда‑то себе представить подобное! Невозможно было предугадать, что математическая структура кубика отлично подходит для криптографии: с ее помощью можно создавать скрытые послания, так как у всего двух деталей может быть огромное количество возможных позиций. И просто перебирая их, можно потратить месяцы и годы на поиск ключа.
— Знаете о меме «Окей, бумер»? Он об извечном столкновении поколений, о разном взгляде на вещи. Обычно взрослое поколение не слишком лестно отзывается о молодежи.
— О, это точно не ко мне, я не сторонник идеи, что каждое новое поколение меняется в худшую сторону. Есть, безусловно, постоянные неизбежные изменения всего человечества. И, что важно, более взрослое поколение всегда несет ответственность перед молодым. Истоки ошибок, которые совершает молодежь, закладывались старшими. Это, конечно, относится и к успехам. Само собой, меняется мир, меняется окружение людей, ваше поколение сталкивается с ситуациями и проблемами, о которых мы не могли даже подумать.
Я против того, чтобы спорить о том, какое поколение лучше, но мы разные, это бесспорно. И с обеих сторон важно помнить об этих различиях. Я даже не говорю о том, чтобы понимать, заметьте. Не представляю, кому сложнее понять друг друга: молодежи стариков или наоборот. Но важно пытаться.
— В интернете можно найти информацию, что вы сейчас делаете видеоигры. Это правда?
— Как сказать, мне это интересно, и я участвовал в разработке однажды, но не могу назвать ни названия, ни даже жанра игры. Меня пригласили как эксперта рассказать об устройстве кубика, я не был сильно вовлечен в процесс. То есть игры я не делаю, но сама тема мне интересна. Представьте, мой кубик — почти ровесник интернета (кубик Рубика был запатентован в 1974 году; сеть ARPANet, позже превратившаяся в интернет, появилась в 1967-м. — Прим. ред.)! Я наблюдал и наблюдаю, как [интернет] развивается, как открываются двери для новых возможностей и опасностей.
— Опасностей?
— Сейчас много разговоров о создании искусственного интеллекта, который будет мощнее человеческого. Как по мне, это может стать и огромным благом, и огромной же проблемой. Конечно, разумным ответом будет: как можно судить об этом сегодня, давайте взглянем на то, что получится лет через сто. Никто же не знает реально, что там может получиться. Мне кажется, это вообще примета нашего времени: никто не представляет, как люди и общество будут выглядеть хотя бы через тридцать лет. Что в такой ситуации я могу посоветовать внукам, если не знаю, с чем они столкнутся. К чему им нужно готовиться? Кажется, раньше события развивались куда медленнее, и у людей было время на подготовку к изменениям.
Встреча с Эрне Рубиком пройдет в «Республике» на Воздвиженке 18 ноября в 17.30.