В традиционном западном оккультном символизме врата в лунное царство воображения обрамляют два пилона, или же башни. Эти башни изображены на старшем аркане номер 18 «Луна» в большинстве версий Таро. Они обозначают двери, отделяющие мир фантазии от материальной реальности.
Тридцатисекундный путь нисхождения по каббалистическому древу жизни описывает апокалиптическое событие, в ходе которого сливаются две отдельные сферы — земное и лунное. Лунная сфера — воображение, мир мышления и грез. Земная сфера — мир повседневности, прочной тяжести. Короче говоря, не только реальная жизнь становится больше похожа на историю, но и истории могут заплатить за этот обмен, став реальнее и допустив посягательство законов материального мира на свою эфемерную территорию.
Сколько раз мы видели, как рушатся эти башни? Сколько раз эта душераздирающая картина была отрепетирована в нашем воображении и повторялась в наших вымыслах? Подмывает заподозрить, что мы сами призывали это событие и грезили об этом дне.
С тех пор как в 1973 году завершилось строительство башен, они то и дело становились мишенями воображаемого уничтожения.
Первым на них в 1976 году взобрался Кинг-Конг у Дино Де Лаурентиса в бессмысленном ремейке классической истории гигантской гориллы. Эти башни рушило цунами, взрывали инопланетяне, разбивали метеоритные дожди и крошили случайные астероиды. Ужасное падение башен Всемирного торгового центра 11 сентября отдавало любопытной неизбежностью ответа на молитву или успехом ритуала черной магии.
Ауру сверхъестественного, окружающую тот день и его последствия, усугубляли жуткие провидческие комиксы, выходившие в последние недели и месяцы перед 11 сентября, — и во всех фигурировали жуткие самолеты и разрушенные башни. В «Карателе» Гарта Энниса захваченный «Боинг-747» пикировал на два элеватора. «Приключения Супермена» № 596, написанные Джо Кейси несколькими месяцами раньше, но опубликованные 12 сентября, начинались с того, что башни-близнецы штаб-квартиры Лекса Лютора лежат в руинах после нападения инопланетян. Панель практически копировала передовицы утренних газет. С такой точностью, что DC разрешила читателям вернуть выпуск, если он их ненароком оскорбил. Мои собственные «Новые Люди Икс» № 115, нарисованные Фрэнком Куайтли и вышедшие в августе 2001 года, заканчивались тем, что стену небоскреба пробивал авиалайнер в форме гигантского кулака. Обложка следующего выпуска, опубликованного 19 сентября 2001 года, но написанного и нарисованного за много месяцев до того, крупным планом изображала рыдающего Зверя, члена команды Людей Икс, а в первом эпизоде выпуска спасатели ищут тела в пыльном буте обрушенных зданий.
Кто знает? Во вселенной, где время, по сути, синхронно, не так уж притянута за уши гипотеза о том, что события будущего способны повлиять на прошлое. Marvel Comics откликнулась на трагедию в родном городе очень прочувствованной историей (имеется в виду культовый комикс «Удивительный Человек-паук» («The Amazing Spider-Man») № 36 (2001), написанный Д.Майклом Стражински и нарисованный Джоном Ромитой-мл. — Прим. перев.), в которой супергерои бесцельно сбредаются к Граунд-Зеро. Им приходится признать, что атака произошла и в их вымышленной вселенной, но они не смогли предотвратить трагедию, что перечеркивает весь смысл их жизни.
11 сентября стало величайшим на тот момент вызовом самой актуальности супергеройских комиксов.
Растерянность этого периода передается в одном головокружительном эпизоде, где крупнейший злой диктатор, он же террорист и суперзлодей Доктор Дум, прибывает к Граунд-Зеро, видит это опустошение и плачет. Перед нами «Величайший в Мире Суперзлодей», который и сам не раз атаковал Нью-Йорк. Доктор Дум — негодяй как раз подходящего сорта: он и сам поставлял бы «Аль-Каиде» смертоносные лучи и роботов-убийц, если б хоть на миг заподозрил, что это выведет из себя ненавистного Рида Ричардса и остальных смертных недругов из Фантастической Четверки; но сейчас Доктор Дум, огорошенный, в нарисованных слезах, рыдал вместе со всеми — выступая не агентом зла, но олицетворением коллективного потрясения «Марвел» — от одной мысли о том, что кому‑то хватило ненависти к Америке и американскому народу учинить такое.
Как доказали события 9/11, герои — реальные люди, которые из лучших побуждений делают то, что должно. В сравнении с полицейскими, пожарными, врачами, медсестрами и бескорыстными гражданами супергерои смотрелись дурацкими бессильными грезами наяву и на миг словно застыли в ошеломлении. К такому они оказались не готовы и ничего полезного предложить миру не могли. Снова спустилась тьма, что предваряет победоносную зарю. В онтологическом смятении спуска по тридцатисекундному пути супергерои изо всех сил старались быть «реалистичными», а реальность в ответ кусалась. Им не удавалось переварить это событие: оно было слишком настоящим и как будто лежало за пределами метафор, с которыми они обычно имели дело.
Чтобы выстроить систему приоритетов, супергероям понадобится еще несколько лет. Супергерои поймут, что они другая реальность и отвечают на внутренние человеческие запросы. Вскоре они станут сильнее и умножатся числом, но на какой‑то миг в конце 2001 года их сбросило с небес, и они, израненные, лежали на земле.
Прежняя реальность ускользнула в неопределенную фантастичность. Симметрии ради было бы, конечно, неплохо, чтобы фантастичное в ответ обернулось реальным. Запутавшись в смешении двух обычно противоречащих друг другу режимов бытия, читатели комиксов требовали от своих фантазийных книжек больше реализма. Писатели, например Уоррен Эллис, пытались научным языком, прибегая к доказанным современным теориям, «объяснять», как устроены нелепые, казалось бы, суперспособности — скажем, разрушительные лучи Циклопа или «репульсорные лучи» Железного Человека, — словно это могло восстановить нашу веру в супергероев, как аплодисменты для угасающей Динь-Динь из «Питера Пэна». Не в силах контролировать ширящуюся ирреальность мира, писатели и художники старались приручить его в комиксах, и те становились все «обоснованнее», приземленнее, все больше полагались на застенчивое правдоподобие.
И так родилась Ultimate-вселенная «Марвел», она же Ultimate Marvel Universe.
Идея была проста: осовременить и пересказать великие сюжеты вселенной «Марвел». Брайан Бендис привнес в «Ultimate Человека-паука» киношный и телевизионный нарратив. Бендис пришел из независимых комиксов, повлиял на него скорее драматург Дэвид Мэмет, чем Стэн Ли, свой стиль он строил на пугающе убедительных диалогах, и персонажи у него, нарушая правила комиксового повествования, в одной панели перебрасывались многочисленными диалоговыми облаками. Диалоги эти были ритмичны, как пароль — отзыв, идеально передавали каждый голос, и голоса сливались партиями в хоре, и вскоре Бендис стал главной звездой «Марвел», следующие десять лет царил в списках бестселлеров и, похоже, на этом не остановится. Если Бендис брался за серию, их союз был как у лебедей, и некоторые любимые его проекты длились по десять с лишним лет.
«Алтимейтс», воссозданные с ликующе правыми героями Марка Миллара, озвучивали позерство Америки Буша, супергеройские фантазии о глобальной системе защиты правопорядка в посттравматическом мире. Комикс был одновременно прославлением таких подходов и сатирой на них, а Миллару хватило находчивости до самого конца сохранять двусмысленность.
Лига Справедливости была пантеоном, Люди Икс школой, а вот Мстители — футбольной командой. Я посоветовал Марку прибегнуть к тактике, противоположной тому, что он применял во «Власти», и заглянуть в «Мстителей» Роя Томаса и Джона Бусемы, где супергерои нередко собирались на кухне у Тони Старка, иногда в дождевиках поверх костюмов. Я рекомендовал писать «Алтимейтс» реалистично, в естественном темпоритме — историю о том, что может случиться в мире, где есть супергерои, но нет злодеев. Что получится, если Америка создаст суперсолдат, которым не с кем будет сражаться, кроме друг друга? Что, если Тор не может доказать свое асгардское происхождение и выступает этаким нью-эйджевым гуру а-ля Дэвид Айк? Что, если Халк на гипердозах тестостерона не просто в гневе, но еще и сексуально одержим и, чтобы его обуздать, приходится конструировать Женщину-Халка, этакую невесту Франкенштейна, которая теплых чувств к нему не питает? Даже Великан вынужден сопротивляться реальному закону квадрата — куба, который ограничивает его способность к росту шестьюдесятью футами: если выше, под его весом треснут бедренные кости (это я вычитал где‑то во флеш-фактах).
«Алтимейтс» были до отказа набиты аллюзиями на поп-культуру, которые тотчас привязывали комиксы к конкретному моменту, но придавали им интимности и осведомленности (возьмем, к примеру, разворот: «ХАЛК РАЗМОЗЖИТ ФРЕДДИ ПРИНЦА-МЛАДШЕГО!»).
Президент Джордж У.Буш лично приветствовал Капитана Америку в новом тысячелетии словами: «НУ И КАК ВАМ ДВАДЦАТЬ ПЕРВЫЙ ВЕК, КАПИТАН АМЕРИКА? КРУТО ИЛИ НЕКРУТО?» — на что Капитан отвечал: «КРУТО, ГОСПОДИН ПРЕЗИДЕНТ. БЕЗУСЛОВНО, КРУТО». Фотографически точные изображения Джорджа У.Буша, который принимал столь же похожего на правду Капитана Америку, не оставляли сомнений в головокружительном, удушающем обрушении потока фактов в вымысел.
Жизнь стала искусством, ставшим жизнью, когда Ника Фьюри, агента «Щ.И.Т.», стали рисовать под Сэмюэля Л.Джексона, а затем в одной из сцен «Алтимейтс» Фьюри прямым текстом говорит, что лучше всех на экране его сыграет Джексон, — петля Мебиуса такой рекурсивной межпространственной затейливости, что слова меня бегут. Круг замкнулся, искра побежала со страницы на экран, а затем и в реальную жизнь, когда фаната комиксов Сэмюэля Л.Джексона позвали играть Ultimate-версию Ника Фьюри в «Железном человеке».
Издательство
КоЛибри, Москва, 2019, пер. А.Грызуновой