Как Дубосарский превратил фотографии из фейсбука в искусство

«У каждого интернет-пользователя есть свои интересы: я вот рисую картины и постоянно ищу в сети разные изображения, которые могут мне пригодиться. В какой-то момент я стал скачивать картинки из фейсбука. Раньше мне нужно было что-то специально искать в интернете, а в соцсети люди размещают картинки каждый день, и можно даже больше нигде эти изображения не искать: все равно я провожу время в фейсбуке и смотрю, кто и что пишет. Вот я насобирал целую папку этих изображений — просто подумал, что мне когда-нибудь может пригодиться.

Получилась интересная история. Мне как художнику больше не нужно ходить на этюды и снимать натурщиков, ставить их в какие-то позы. Мне даже не нужно тратить время, чтобы искать изображения в интернете, — решил, что буду брать и срисовывать фотографии прямо из фейсбука, раз люди выкладывают, то можно. Кто был первый, даже не помню — просто взял и нарисовал одну картинку, потом вторую. И в какой-то момент оказалось, что у меня стало очень много картин, которые пришли с фейсбука. Так выходило, что, как только я начинал работать над какой-то темой, я вспоминал про картинку с фейсбука, которая мне как раз к этой теме и подходила. Картинок вышло много, но выставку я делать сам не планировал, если бы Леша Шульгин (куратор и директор Электромузея. — Прим. ред.) не предложил мне показать эти работы. Электромузею интересны технологии и медиа, а здесь новые технологии использованы дедовским способом, человек берет, скачивает картинки и рисует их маслом.

Чтобы сделать выставку мультимедийной, мы записали разговоры людей из фейсбука, которые комментировали мои работы. Кто-то меня называет гадом и говорит, что я украл его фотографию и ничего не заплатил. Кто-то в личной переписке угрожает подать на меня в суд. А другие, наоборот, счастливы: думают, что попали в историю. Например, на одной из работ была сестра Оли Чучадеевой — я продал эту картину на аукционе за £27 000 и отдал деньги в фонд Чулпан Хаматовой. Так что в этих разговорах на выставке будут все возможные реплики, которые сопровождали эту историю.

А еще на открытии я хочу устроить перформансы с участием моих друзей из фейсбука. Они будут показывать ровно то, что изображают в фейсбуке. Например, один там пишет стихи, другой дурачка изображает, кто-то любит селфи со всеми делать — и так далее. Люди будут заниматься тем, чем они занимаются в фейсбуке, — только в реальности.

После выставки пройдет аукцион и часть денег пойдет больным детям, а часть — тем персонажам, изображения которых я использовал, чтобы рисовать. А еще параллельно мы хотим сделать проект с роботом: его пытаются обучить рисовать, как я. Хотя у меня нет ярко выраженного стиля, как у Рембрандта или Ван Гога, такой язык легко считывается, а мой стиль — более современный и нейтральный, его не так легко считать. Но все равно робот попытается обработать часть моих работ из этого архива».

Павел Отдельнов: «Это не моя фотография, я ей просто поделился, но я есть на снимке. Автор — Лена Холкина, она художник и даже один раз использовала работы Виноградова и Дубосарского для какого-то своего проекта. Поэтому претензий к Владимиру у нее не было.

Я думаю, что обращение к чужим фото закономерно. Объем картинок, которые нас окружают, настолько огромен, что он постепенно становится неразличим с окружающей реальностью. Это уже не вторая, а первая реальность. Мои фотографии тоже несколько раз использовали, да и я сам пару раз пользовался чужими фото, но спрашивал разрешение. В последний раз по мотивам моей фотографии сделал свою картину американский художник Алекс Каневский. Предварительно он списался со мной. Я считаю, что для использования чужого материала обязательно спрашивать разрешение автора. Это вопрос этики».

Света Шуваева: «Я видела свой портрет, нарисованный Дубосарским, на фото из его студии. На самой фотографии меня отметил кто-то из друзей, и на ней картина выглядит незавершенной — интересно будет увидеть окончательный вариант. Я ни в коем случае не обижаюсь на автора, и у меня нет пока в планах нарисовать его портрет в ответ, может, когда-нибудь потом, кто знает. Вопрос о смысле и значении работы лучше задать самому автору. Лично для себя я давно уже не вижу проблемы рисовать с натуры, с натуры фейсбука или просто выдумывать. Обычно я стараюсь совмещать и то и другое вместе».

Дарья Новгородская, автор фото: «Если бы издание какое-то утащило без ссылки и разрешения, я была бы раздражена, но художник — нормально. И это все хорошие художники, их работы я знаю с 1990-х. Если бы это был Никас Сафронов — у меня были ли бы возражения. Но, с другой стороны, Никас Сафронов никогда бы не использовал портрет Монастырского с фейсбука. Ну и, конечно, я не буду менять настройки приватности.

История с моей фотографией у Дубосарского — это не про то, как он стащил ее. Это такой очередной виток иронии, которая всегда очевидна в его работах. Как советская живопись, так теперь и эти фотографии с фейсбука, перенесенные на художественную выставку, — холст, масло, фейсбук. Стоит помнить, что реди-мейд изобретен уже сто лет назад. А сейчас, с появлением новых медиа, удивительно, когда художники пытаются их игнорировать, а не когда они их используют».

Миранда Мирианашвили: «Мне приятно, что Володя меня написал. И в Тбилиси, и здесь меня вообще часто рисуют по фотографиям — даже не знаю, чем заслуживаю такое внимание незнакомых художников. Одна художница из Тбилиси даже сделала фарфоровую куклу по моей фотографии — очень смешную, с микрофоном и длинными волосами, в моем платье. Видимо, она изучила мой гардероб. Таня Стрельбицкая, театральный режиссер, написала несколько моих портретов точно так же. Закрывать фотографии от незнакомых посетителей в фейсбуке я не собираюсь: если кого-то это вдохновляет — пусть пишут, я ни в какие-то энергетические оттоки не верю. Просто приятно, что кого-то вдохновляю.

Большие художники часто просили меня для них посидеть — Таир Салахов, Алекс Кац. Но Кац просил меня дать расписку, чтобы я потом эту работу не потребовала, — хотя я, конечно, работу бы обязательно попробовала выкупить. А Айдан Салахова просит скульптуру с меня, говорит, у меня невероятно выразительная шея и череп. И ее я бы тоже, конечно, попробовала купить: я коллекционер, и у меня есть серьезная коллекция современного искусства. Может быть, настанет день, когда в ней появится целая серия моих портретов — и меня ждет веселая старость».

Константин Мухоморов, автор фото: «На Владимира я не обижаюсь; он еще когда увидел эту фотографию, спросил, возможно ли использовать сюжет, и я с удовольствием согласился. У нас хорошие отношения, и мне было приятно, что он решил использовать мою фотографию, — самое интересное, мне кажется, когда одно произведение продолжает жить в другом.

Сегодня мы окружены виртуальными изображениями, и так много информации приходит через медийные каналы, что реагировать на эту информацию, трансформировать ее в свои работы естественно. С другой стороны, когда взрослый человек выкладывает свои фотографии в сеть, он должен понимать, что история может получить продолжение, что кто-то может использовать эти фотографии. Если ты выложил, то как бы уже дал согласие на их применение. Примерно год назад Олег Мавроматти создал фильм из нарезки документальных кадров, и это смотрелось как отдельное произведение».