Не только «Три сестры»: где в России смотреть спектакли австралийца Саймона Стоуна

Про австралийский театр в наших широтах слышно редко. Хотя бы по той причине, что привезти спектакль из Австралии на гастроли — это как мраморную говядину, только дороже. В случае же с Саймоном Стоуном вышло исключительно удачно: молодой австралийский режиссер обзавелся в Мельбурне своей театральной компанией The Hayloft Project, возглавил театр Belvoir в Сиднее, после чего достаточно стремительно перебрался в Европу. С тех пор успешно сотрудничает с передовыми театрами Швейцарии, Германии, Франции, Великобритании, Голландии и колесит по всем основным театральным фестивалям со своими европейскими постановками. К 34 годам он успел побывать на главном немецкоязычном смотре Theatertreffen, на крупнейших международных театральных фестивалях Европы: Wiener Festwochen и Festival dʼAvignon. С недавних пор Саймон Стоун пробует себя и в оперном жанре, так что в июле его ждут на главном музыкальном фестивале в Зальцбурге с оперой «Медея».

Саймон Стоун большую часть детства прожил в Базеле, получил образование в Кембридже и, вернувшись домой, в Австралию, зараженный европейским опытом, занялся театром. Быстро смекнув, что современные австралийские драматурги в большинстве своем никуда не годятся, разработал свой авторский метод — редкое сочетание консервативного психологизма и экстремистской атаки на классический текст. Он не просто переносит действие пьес Ибсена или Сенеки в современность — он не оставляет ни строчки от оригинала и с помощью импровизационного метода создает новый сюжет. Его спектакли — это неопалимпсест, а сам он совестливый вандал, крушащий и тут же возводящий новое здание посреди руин. На выходе получается удивительно созвучный современности текст, в котором проступают смыслы, заложенные в оригинале, при этом ни малейшего зазора между вчерашней классикой и сегодняшней повседневностью не остается. Работающего с кинематографической четкостью Саймона Стоуна европейские коллеги, более оторванные от психологизма, обвиняют в том, что его театр стремительно движется в сторону HBO. Сам Саймон ничего против НВО не имеет.

Радикальная актуализация Саймона Стоуна сработает с пьесами как Франка Ведекинда или Бертольта Брехта, так и с, удивительно, Алексея Арбузова. Первым его мировым хитом стала адаптация «Дикой утки» Генрика Ибсена — постановка, созданная в Сиднее в 2011 году, попавшая на Holland Festival и обернувшаяся в итоге сокрушительной славой для своего автора. В абсолютно пустом пространстве артисты творили чудеса с не самым востребованным сегодня текстом, бесстрашно опрокидывая его в настоящее. В некоторым смысле сиквелом этой постановки стал спектакль «Дом Ибсена», созданный Саймоном Стоуном со знаменитой голландской командой Toneelgroep Amsterdam. Действие спектакля разворачивалось в стеклянном доме, крутящемся вокруг своей оси, и охватывало 50-летнюю историю одной семьи. Пронизанный ибсеновскими мотивами сюжет образовывал сложную и одновременно невесомую конструкцию: историю непониманий, предательств, мучительной наследственности и непреодолимой болезненности одной семьи. Внутри одного дома он сомкнул не только 60-е с 80-ми и нулевыми, но и все пьесы Ибсена разом. Спектакль был представлен на Авиньонском фестивале 2017 года и определенно стал одним из главных событий сезона.

Метод Саймона Стоуна прочно стоит на двух платформах: абсолютно европейском творческом радикализме и австралийской социальной свободе. По наблюдению самого Саймона Стоуна, австралийцам ничего не стоит публично препарировать свое бытовое существование, экспонировать его в малейших деталях, достигая предельной психологической правды. Нарощенная европейским опытом художественная смелость и врожденная потребность в австралийской правде на пересечении образуют театр Саймона Стоуна.

Марафон по творчеству Саймона Стоуна начался на фестивале «Золотая маска», который показал «Трех сестер» театра Базеля. В прозрачном крутящемся доме от чеховских реплик — ничего, вместо толпы военных — один гей, брат Андрей — наркоман, на Рождество поют в караоке хиты Бейонсе и обсуждают Трампа, Чебутыкин цитирует Бодрийяра и сетует на общество симулякра, Тузенбах пренебрегает чеховской дуэлью и совершает беспардонный суицид. Во всех комнатах разом кипит грустная жизнь: жарят сосиски, занимаются сексом, не знают, как быть дальше, ходят в туалет. В чеховской интеллигенции Саймон Стоун угадывает тех, кто сегодня сидит на психотропах, выращивает опухоль и «в Москву, в Москву» уже не хочет.

Сам же Саймон что‑то капитально обосновался в Москве: в конце месяца придется бежать уже на Чеховский фестиваль и смотреть вариацию на тему ибсеновской пьесы «Йун Габриэль Боркман» — копродукцию Wiener Festwochen и Бургтеатра. Тут обошлись без крутящихся домов: хит Wiener Festwochen 2015 года расположился в снегу. Мартин Вуттке (Гитлер из «Бесславных ублюдков»), исполняющий роль вышедшего на свободу коммерсанта, неистовствует посреди сугробов и всем своим видом дает понять, что в обществе, беспринципно стремящемся к комфорту, истинные человеческие связи порушены необратимо.

В октябре эстафету подхватит фестиваль «Территория» и покажет «Медею» Toneelgroep Amsterdam. Адаптировать трагедию, в которой экзальтированная идейная женщина закалывает своих детей в отместку мужу, — задача непростая для всех, кроме Саймона. За основу для своей версии трагедии Еврипида режиссер взял историю американского врача Деборы Грин: в 1995 году в попытке отомстить мужу за измену она сожгла собственный дом вместе с находившимися в нем детьми.