Если есть шанс не поступать в гуманитарный вуз — не поступайте
Павел Лебедев: Первый по популярности необязательный предмет из тех, что сдают наши дети в школе, — это обществознание. То есть дети идут в гуманитарку. И что с ними делать, я не знаю, потому что такое количество гуманитариев сейчас на рынке не востребовано.
То, что было актуально для ваших родителей или старших братьев и сестер — сейчас вообще не актуально
Алена Владимирская: «Иди бухгалтером, это верный кусок хлеба»; «Иди рядовым юристом»; «Иди маркетологом» — такие советы в условиях отсутствия профориентации как некой государственной базовой вещи приводят к тому, что родители программируют детей на прошлое, тем самым обрекают на безработицу через 10–15 лет.
Не ждите, что государство вам подскажет, кого оно само захочет нанимать в будущем
Вениамин Каганов: Пресловутое желание видеть своих детей юристами и экономистами не совсем совпадает с тем, как стал развиваться этот путь. Соответственно, государство должно как-то в это вмешиваться, иначе человек потеряет время, а результата может не быть. Но, с другой стороны, он сам выбирает свою жизнь, свою судьбу. И этот баланс — всегда довольно тонкая грань. Одна из нынешних задач в сфере дополнительного образования — это существенное увеличение количества людей, которые занимаются качественными программами в области естественно-научного цикла и научно-технического творчества.
Сейчас только в торговлю худо-бедно берут людей без опыта
Андрей Елисеев: Доля вакансий, которые предлагают работу для людей, начинающих карьеру и не имеющих опыта работы, сократилась с 17 до 12%. И еще более прискорбная новость о том, что основной объем этих предложений предлагается в торговле (это продавцы, продавцы-консультанты и так далее), а не по профилю работы.
Гораздо правильнее не бросаться на работу во время учебы — а учиться еще больше, чтобы перепридумать свою специальность
Ольга Полищук: Когда тебе нечего есть, ты начинаешь что-то делать, и много чего нового появляется вокруг. Люди, окончившие журфак, которые три года сидели и слушали про теорию коммуникаций, нашли новую нишу, и она гораздо интереснее и многограннее, чем-то, что называется СМИ, — это и user experience, и user interface, и все, чем занимаются SEO-копирайтеры.
Мне кажется, что магистерская или любая другая новая форма дополнительного образования дает тебе возможность встроиться в этот контекст. Пригодятся и знания, которые ты получил за 4–5 лет в университете: многие аналитики, социологи, географы, экономисты, которые не знают, как себя применить, могут начать совершенно по-иному смотреть на вещи. И они будут меняться, иначе они останутся голодными.
Лучше всего дела идут в индустрии IT, хуже всего — в туризме
Андрей Елисеев: Если говорить о специальностях, которые пользуются высоким спросом, то это в первую очередь IT. В индустрии неплохие ситуационные успехи, в частности, там зарплата растет на 10–15%. Но худшая сторона в том, что для начинающих специалистов зарплата, наоборот, падает: для айтишника, который только пришел в эту сферу, зарплата за год сократилась примерно на 10%.
В производстве в хорошие, сытые годы на одну опубликованную вакансию в месяц приходилось примерно 1,5–3 резюме, сейчас нормальная ситуация — это 5–6 резюме. Если мы говорим об инженерах, то 12 резюме, если о юристах — примерно 13 резюме. Если же мы говорим о несчастных менеджерах по туризму, которые с большим трудом пережили 2014 год, это больше 20 резюме на вакансию.
Понятие профессии скоро умрет
Павел Лебедев: Понятие профессий будущего, с точки зрения обывателя, сформированы отголосками советского образования: мы продолжаем верить в космос, продолжаем верить в медицину, продолжаем верить в рабочие профессии. Но, что позитивно, 14% экономически активных россиян говорят, что перспективная профессия будущего — это IT и инженеры.
Алексей Гусев: Вот мы говорим, что востребованы айтишники и инженеры, и в целом, наверное, действительно есть дефицит. Но если сейчас начать учить айтишников и инженеров, даже по лучшим образцам, как это делается, например, в Лунополисе или в МАМИ, то через пять лет они устареют. Поэтому скорее имеет смысл вкладываться в короткие форматы. Здесь большой вопрос — нужно ли в это вкладываться государству. Потому что как только государство во что-то вкладывается, оно тут же начинает это регулировать.
А понятие профессии вообще скоро умрет, потому что это индустриальная эпоха, а индустриальная эпоха — это когда есть какое-то стандартизированное действие. А все такие действия у людей будут отобраны роботами, соответственно, останутся только нестандартизированные действия. Мне кажется, образование надо к этому готовить не через вузы, не через стандарты, не через прогнозирование профессий, а через в том числе общение с роботами, начиная с трехлетнего возраста, программирование. Программирование роботов — это, наверное, важная компетенция.
Не переоценивайте работодателя: он часто сам не знает, чего хочет
Дмитрий Судаков: Mail.ru говорит: «Вы нам хоть кого-нибудь дайте, а мы их сами обучим». Так бизнес никогда не сможет предъявлять запрос на специалистов будущего. В России 99% компаний не способны сказать, какие и в каком количестве специалисты будут нужны этой компании через пять, а уж тем более десять лет.
Вениамин Каганов: Одна из самых главных проблем, которая была всегда, — это понимание работодателем своей стратегии развития. Если ее нет, то бессмысленно с ним разговаривать, он не помощник, а это есть далеко не у каждого и не в каждое время. И это была проблема предыдущих лет, сейчас это как-то меняется. Второе — это внутреннее управление ресурсами и талантами. Потому что не все считают, что персонал надо учить. У них есть плохой опыт, ничего не скажешь, — поучился, не вписался и ушел на другое место. И самое главное, что сейчас происходит, на мой взгляд, это сознание работодателя, что на рынке уже ничего нет, ты уже никого не найдешь, не перекупишь, и не в зарплате дело, а хочешь не хочешь — надо воспитывать.
Мало быть просто хорошим специалистом — нужно представлять весь свой бизнес целиком
Ольга Полищук: Все привыкли, чтобы их вели за руку: выпущены миллионы юристов и экономистов, которые не знают, чем себя занять. Но на рынке не хватает, например, юристов, которые специализируются именно в IT-области. А это область глобальная, не только российская — это мировой контекст. Специалисты сегодня должны мыслить в три раза быстрее. Сегодня мало быть просто программистом. Нужно также иметь навыки дизайнера, предпринимателя и понимать, как делается продукт. Но ни вуз, ни бизнес не объясняет, как научиться видеть эти процессы изнутри. Важно, чтобы на стадии не только школы, но и на стадии вуза у учащихся не было ощущения, что они получат волшебную пилюлю, которая решит все их проблемы.
Забудьте, что в школе вас нарекли «технарем» или «филологом». Развивайтесь и получайте дополнительное образование
Алексей Серебряков: Если мы не знаем, какие давать знания в условиях такой быстрой изменчивости, то нужно учить неким soft skills — универсальным компетенциям. Знаете, на чем стоит государственная система профориентации? Существует нормативный ЕГЭ: сдал физику, математику, русский — будешь инженером, сдал биологию, математику, русский — будешь психологом. Вот это те самые универсальные компетенции для лодырей. Школа больше дает традиционные знания, а мы развиваем логическое мышление, коммуникативные навыки и так далее. Я верю в дополнительное образование и скажу честно, мне кажется, что оно сейчас более эффективно, чем общая модель профессионального образования.
Хорошие идеи сами по себе теряют ценность, важно только качество реализации
Алексей Гусев: Одной из важных компетенций в будущем станет придумывание себе компетенции. Если говорить про экономически развитые регионы мира или России, то возможности по трудоустройству практически безграничны. Информация больше не имеет ценности, идеи больше не имеют ценности, а имеет ценность, собственно, то, как ты это реализуешь. И никаких прогнозов ждать не надо. Это как с погодой: тебе сказали, что завтра дождь, и ты берешь зонт. А тут тебе говорят, что неизвестно, может быть, будет, а может, и нет. Берешь ты с собой зонт или нет — это твой личный выбор, твоя ответственность.
Все эти правила изменятся уже через год
Александр Чулок: Есть как минимум три компетенции, которые позволят быть конкурентоспособными в будущем. Первая — это системность мышления, которая требует охвата всех трендов и рынков, умения видеть лес за деревьями. Вторая — это умение делать все под ключ, что для России очень сложно. Нужно иметь междисциплинарный подход и понимание логистических цепочек. И третья, наконец, — это адаптивность, постоянная готовность к изменениям.