Шкурный интерес: лучшие ароматы с животными нотами

Neroli Animalis, который теперь стоит на полках, — напомаженная версия оригинального аромата: первый «Нероли» пах дымящейся кучей экскрементов, в которую воткнули веточку флердоранжа. Те, кому удалось понюхать первоначальный образец, не забудут его никогда; этот запах навеки застрял в наших обонятельных рецепторах, как навоз — в рифленой подошве кроссовки. Сегодняшний вариант представляет собой древесно-мускусный аромат с животными оттенками конюшни и большим количеством цитрусовых материалов: здесь и заглавный нероли, и флердоранж, и бергамот, и горьковатый петитгрейн. Представьте себе коня БоДжека, приодетого для голливудской вечеринки, и получите его — Neroli Animalis.

В переводе с английского hyrax значит «даман», или «жиряк», — так нелестно называют необычного зверя, живущего в некоторых странах Африки и Аравийского полуострова. Внешне даман напоминает хорошо откормленного сурка, но эволюционно наиболее близок слону, как бы дико это ни звучало. На этом странности не заканчиваются: окаменелый помет даманов — хирацеум, или африканский камень, — активно используется в натуральной парфюмерии как душистое вещество, имеющее землистый запах с животными и медовыми оттенками. Но Hyrax канадской марки Zoologist скорее пахнет африканскими равнинами, облюбованными даманом, чем самим зверем: теплой пылью, смятой соломой, разогретыми камнями и скромными пустынными цветами.

Антитеза — стилистическая фигура, которая, будучи правильно примененной, в парфюмерии работает блестяще. Взять, например, Maai, большой и раскатистый шипр, целиком построенный на контрастах — нежной флоры и рычащей анималики, прекрасного и уродливого, высокого и низкого. Эти розовые кусты и жасминовые кущи всю весну удобряли богатым компостом, и смотрите, как хорошо получилось: цветы Maai настолько полны жизнью, что сами разве что не кусаются.

Coronation Ambergris — совместный проект профессионального добытчика серой амбры Пэта Лиллиса и лондонского парфюмера Султана Паши. В ароматном мире последний известен благодаря своим аттарам — сложным бесспиртовым композициям из эфирных масел и абсолютов, имеющим оглушительную мощь и нутряной винтажный рык. Все, что пока вышло у «Коронации», напротив, отличается какой-то сонной, мечтательной нежностью — так пахнут чистые отмели, стоячая вода в мелких лужицах после ночного прилива, водоросли, которых пока не коснулось солнце. Ароматы марки — тинктуры, или спиртовые настойки кусочков серой амбры, найденные в разных частях Ирландии (на них указывают названия композиций), и «Беллихейг» самая анималистичная из всех: соленый запах прихожей в гостях у Ионы, проглоченного китом.

Описание на сайте Amouage, где Figment Man называют «сияющим сандалом», бесконечно далеко от правды: если сандал когда и рос в этой чаще, то сгинул во влажном колтуне тропических трав, задушенный ветивером и молодой, но агрессивной порослью папоротников, хвощей и вьюнов. Два основных блока, из которых сделан «Фигмент», — это мшистая зелень подлеска и темный, грязный, животный мускус, прибитый к влажной земле. Вместе они образуют правдоподобную экосистему — горный лес со множеством ярусов, как хорошо проветренных, так и сумрачных, со стоячим изумрудным воздухом и теплым запахом органической жизни.

Мускус — один из старейших парфюмерных ингредиентов, которому в свое время приписывалось множество самых удивительных свойств: панацеи от всех болезней, афродизиака, вызывающего влечение представителей противоположного пола, связывающего звена в сложной парфюмерной композиции. В 1979 году, когда кабарга — олень, столетиями истребляемый ради мускусной железы, — была признана уязвимым видом, использование натурального мускуса запретили, и перед парфюмерами встала сложная задача — достоверно воссоздать его аромат с помощи синтетических веществ. У Марк-Антуана Кортикьято, автора Musc Tonkin, все получилось: этот мускус имеет кожаные, сливочные, пудровые, фруктовые и даже фекальные оттенки, как винтажные мускусные композиции, выуженные на eBay.

Вероятно, лучший удовый аромат из всех, что продаются, — плотный, сливочный и гладкий, как выдержанный козий сыр с лепестками роз и сандаловым маслом. Роза в Oudh Infini совершенно феноменальная: такую глубину проникновения в душу цветка могут себе позволить разве что арабские аттары, но — вот она, голограмма тяжелой, набрякшей медом цветочной головы, реальная (все парфюмеры должны узнать, у кого покупает сырье Писсара Умавиджани). «Новорожденные козлята в розовом масле» — так парфюмерный блогер назвал этот аромат Dusita, и сравнение очень точное: Oudh пахнет нутряным теплом и майскими цветами одновременно.