За рубашкой в комод полезешь, и день потерян: как одеться в стиле Иосифа Бродского

Взъерошенные кудрявые волосы, джинсы и небрежно помятая рубашка с пиджаком — так в СССР одеваться было не принято, но уже состоявшийся поэт и писатель мог позволить себе многое. Да и отношения с советской властью к тому момент уже испортились: за плечами у будущего лауреата Нобелевки был суд, арест и ссылка.

Несмотря на все тяготы, а также невозможность побывать за границей (Бродский был невыездным: он не мог получить визу), поэт живо интересовался западной культурой и одевался соответствующе. Джинсы в тот период стали визитной карточкой Бродского. Дефицитный и дорогой по советским меркам товар ему привозила из США возлюбленная Вероника Шильц.

Друг Бродского поэт Евгений Рейн отмечал, что писатель относился к вещам одновременно безразлично и разборчиво. «Он довольно быстро понял, что ему идет, и поэтому за ультрамодными вещами не охотился», — вспоминает Рейн.

Другие элементы стиля поэта того времени — не слишком строгие пиджаки, рубашки, водолазки и яркая пачка заграничных сигарет. Бродский вообще не боялся насыщенных цветов (в отличие от многих советских граждан) — красные водолазки, горчичные пиджаки, синие джинсы в его образах уравновешивали тревожный взгляд.

В 1972 году Бродский был вынужден покинуть СССР, в противном случае ему грозили новые преследования. На сборы дали чуть меньше месяца — уезжал писатель с одним чемоданом, в котором большую часть места занимала пишущая машинка. Бродский улетел в Вену, а потом при поддержке семьи американских издателей Профферов перебрался в США. В Америке дела поэта со временем наладились: Бродский получил возможность преподавать в университетах (в том числе в престижных Колумбийском и Нью-Йоркском) и печататься без цензуры.

Его стиль тоже изменился, став более сдержанным, холеным и профессорским. Бродский того периода — настоящий денди: твидовые пиджаки и брюки, отутюженные оксфордские рубашки, небрежно повязанные галстуки и кашемировые свитеры. И конечно, строгие круглые очки. Так новый стиль друга описывает Евгений Рейн: «Иосиф научился с какой‑то особой профессорской небрежностью носить элегантнейшие английские твидовые пиджаки. Когда я после шестнадцатилетнего перерыва увиделся с ним в Нью-Йорке, то был просто потрясен богатством его гардероба: только первоклассные английские и итальянские вещи».

Бродский по-прежнему выбирает вещи приглушенных, но жизнерадостных оттенков: темно-зеленого, горчичного и кирпичного, светло-голубого, желтого. А по особым случаям наряжается в элегантный темный костюм с иголочки, белую рубашку и галстук.

Италию Бродский любил: посвящал ей тексты, работал, уединившись в Венеции, и наслаждался жизнью в залитом солнцем Риме. «В Риме же он куражился, предавался гастрономическим усладам, дружил с невероятным количеством незнакомых друг с другом людей, ходил на выставки, давал интервью, писал для итальянских газет — просто жил» — вспоминает Юрий Левинг, автор книги «Иосиф Бродский в Риме».

Конечно же, Италия и сами итальянцы не могли не повлиять на стиль Бродского. Так писатель рассказывает об этом в своем эссе «Набережная неисцелимых»: «В Венеции двуногие сходят с ума, покупая и меняя наряды по причинам не вполне практическим; их подначивает сам город. <…> Вот почему люди, только попав сюда — в первую очередь женщины, но мужчины тоже, — оголтело атакуют прилавки. Окружающая красота такова, что почти сразу возникает по-звериному смутное желание не отставать, держаться на уровне. <…> Вот почему здесь нарасхват меха, наравне с замшей, шелком, льном, хлопком, любой тканью. Дома человек растерянно глядит на покупки, прекрасно понимая, что в родных местах щеголять ими негде, не рискуя шокировать сограждан».

Писатель и сам не удержался от соблазна приобрести что‑нибудь этакое. «Я, скажем, помню, как купил здесь несколько вещей — само собой, в кредит, — которые потом надеть не было ни духа, ни охоты. В том числе два плаща, один горчичный, другой светлого хаки. Теперь они украшают плечи лучшего танцовщика мира и лучшего поэта английского языка», — пишет Бродский. Лучший танцовщик — это Михаил Барышников, близкий друг Бродского; английский поэт — Дерек Уолкотт.

Сам Бродский в Италии одевается в духе времени: носит свободные тренчи с шарфами и джинсами клеш на набережных Венеции, льняные светлые брюки и сандалии в летнем Риме.

В 1977 году Бродский получил американское гражданство, а в 1980-м перебрался в Нью-Йорк, уезжая из «Большого яблока» только в Саут-Хэдли, университетский городок в Массачусетсе, где он преподавал во время весенних семестров. В 1990 году Бродский женился на Марии Соццани, итальянской аристократке, русской по материнской линии. В 1993 году у пары родилась дочь Анна. На фотографиях того времени поэт улыбается, дурачится с женой и играет с дочкой.

Его стиль тоже стал скромнее и проще: он все чаще выбирает тонкие мягкие джемперы (классика 1990-х) и вязаные жилеты, но по-прежнему остается верен широким брюкам (джинсы уже в прошлом) и однотонным рубашкам.

В тот же период была сделана одна из самых известных фотографий Бродского, где он позирует со своим пятнистым котом Миссисипи, который переехал вместе с поэтом из СССР. На писателе — классический пиджак с платком, скромные часы на кожаном ремешке и темные брюки.

Промокод DAILYART на сайте Afisha.ru дает скидку 15% на первую покупку билетов на выставки.