Инжир, теплица, лесной пожар и Ясная Поляна: свечи, которые пахнут летом

Помимо библиофильских ароматов с запахами марихуаны (по Берроузу) и усыпанного табачными крошками писательского стола (по Жорж Санд) парфюмерная марка Jardins dʼÉcrivans также производит свечи — очень хорошие. Самая интересная посвящена Ясной Поляне времен Толстого и соответствует не тому прекраснодушному периоду его жизни, когда писатель собирался в деревне «изучить математику, гимназический курс», а этапу опрощения — «был в Ясенках, елку срубил, лошадь наступила на ногу». Пахнет Le jardin de Tolstoi соответствующе: теплой ржаной кашей, плотницкой, березовым дегтем из конюшни.

Свеча повторяет аромат парфюмерной воды Absolue Pour le Matin: здесь те же нероли, лаванда, бергамот, сицилийский лимон и пучок ароматных трав, перетертые в пудру. Концентрация масла высокая (производитель обещает 10%), но в «холодном» состоянии свеча, что удивительно, почти не пахнет. Зато, стоит зажечь, распевается в считаные секунды, как цветочный хор в диснеевской «Алисе в Стране чудес». В комплекте есть металлическая подставка с тонкой войлочной подкладкой — можно смело ставить на самый обморочный столик, не боясь поцарапать.

Большая, важная и пышная свеча с ароматом перезрелого инжира во всех его гурманских аспектах — с кокосовым молоком, ванилью и мятым бочком, на котором уже выступил мед. В качестве бонуса — красивый и тяжелый подсвечник, который можно превратить в вазу для невысоких цветов, например, клевера и незабудок.

Свеча пахнет французскими блинчиками с каштановым кремом: аромат кондитерский, теплый, но без жара из духовки. Если нанести немного растопленного воска на руку, след благоухает часами, как мазок хороших твердых духов. Отдельный плюс — красивый стакан, который выдували вручную: грани широкие и неровные, стекло — в мелких «каплях» воздуха.

Развратный, томный, индольный — то есть да, с нотой дерьма, которая присуща лучшему натуральному сырью, в данном случае жасмину, — в неожиданном облаке ментола. Получается интересный перепад температур: как будто вошел в феврале в теплицу с тропическими цветами и принес немного снега на ботинках.

Русский след в свечах Александра Суменкова — блогера, журналиста и владельца собственной парфюмерной марки — пролегает тонко, впроброс. Есть этикетка, дизайн которой отсылает к «Параллельным диагоналям»Литография 1925 г. Кандинского, есть свеча с очень красивым аккордом «русской кожи» — жирным, богатым, дегтярным запахом российской юфти; все ароматические материалы для коллекции при этом покупаются у компании Robertet, одного из самых известных грасских производителей. Свеча Neroli/Rose хороша — горит ровно, совсем не коптит и пахнет тем, что заявлено: качественным нероли с отголосками розы.

У свечей пожилой прованской мануфактуры Fragonard, выражаясь языком «Монти Пайтона», совершенно возмутительный французский акцент. Эта пахнет романтическими представлениями о том, как поставлена парфюмерная жизнь в Грасе: плетеной корзиной с лепестками роз, собранными на рассвете, росистыми ландышами, жасмином — непременно в охапках. Из всех задействованных в аромате стереотипов складывается прекрасный, действительно «французский» аромат цветущих полей и ландышевого мыла в прохладных ванных.

Свечой Apocalyptic шведская марка Byredo элегантно отметила конец света — он согласно предсказаниям майя должен был наступить 21 декабря 2012 года. При этом пахнет «Апокалипсис» московским летом 2010-го: углем торфяников, тлеющим мхом и пьяной малиной в коктейлях, которые до последнего подавали на заволоченной дымом террасе модного тогда бара «Клава» — безумцам и влюбленным парочкам. Тем же людям (а так же фанатам Оливии Джакобетти, разработавшей парфюмерную композицию) понравится и свеча.

На свечах KOBO — бренд живущей в Нью-Йорке японки Джунко Кобори — съел большую собаку. Пусть это будет жирный, холеный и довольный жизнью лабрадор: вся их продукция без исключения пахнет вкусно и натурально, экологична и затейливо упакована. Самая летняя свеча — Wild Tomato Vine, в аромате которой прописаны важнейшие коды нашего дачного детства: утренний пар от летней грядки, помидорная ботва, мята и смородиновый лист в крутом кипятке.