23 года, арт-директор
Вести инстаграм я начала, когда училась в школе дизайна НИУ ВШЭ. Тогда я искала себя: задавалась вопросом, кто я есть, что меня волнует, какой у меня фокус внимания. Меня интересовало искусство и взаимодействие картинки и текста. Сначала это было попыткой зафиксировать визуальные сбои и понять работу мобильной фотографии как инструмента, а инстаграма — как медиа. Потом все свелось к телесности: в один момент я осознала, что у меня есть тело и лицо, а понимать себя — очень круто. Два года я ходила абсолютно счастливой и фиксировала важные для меня моменты. Тогда же я стала изучать анонимность и сокрытие лица.
Важно сказать, что ни тогда, ни сейчас ничего не происходило специально. Все это (работы Кати в инстаграме. — Прим. ред.) — зафиксированные моменты моих случайных взаимоотношений с материалами, которые так или иначе попадаются под руку. Резала редис для салата — поняла, что если слайс очень тонкий, то он похож на порез. Шла из офиса домой — увидела на земле засохший треснутый каштан и подумала, что он очень похож на глаз. Отдыхали с подружкой на море, она нашла классную палку и стала водить ей по забору, а я — рисовать своей на песке.
Все суперестественно. Переехав в город, я внимательнее стала относиться к растениям, яснее видеть в них отсылки и образы повседневных вещей. Меня беспокоит ежедневная рутина и вопросы красоты, интересен тот момент, когда происходит сбой системы эстетических ценностей.
Забавно, что рутиной стал и сам процесс фиксации. Со мной каждый день случается маленькое откровение, когда имбирь становится брелоком, а конфеты — отличным материалом для скульптур. Это такое заигрывание с детским, когда листья рябины превращаются в ногти, лепестки ромашки — в ресницы, а сорняком-окопником можно облепиться с ног до головы. Из репейника в детстве многие делали лошадок и собачек, теперь я собираю из него маски, варежки и другие вещи.
