«Для меня принципиально важно работать в своем стиле. В интернете так много схожих или даже одинаковых татуировок, и я терпеть это не могу. Когда татуировщик так относится к работе, теряется индивидуальность — и обладателя татуировки, и самого мастера. При этом я никогда не стремился быть крутым, производить на кого-то впечатление необычностью своих работ, просто татуировал, как мне нравится».
«Я никогда не раздумываю долго, как сделать какую-то работу, не придумываю специально картинку, я просто делаю ее. На этой конвенции я продолжал бить спину, которую начал давно. По большому счету это импровизация, и я все еще не знаю, как закончу эту татуировку».
«Несмотря на то что вокруг много людей и это отвлекает, конвенции дают хороший опыт. Ты знакомишься со многими, часто симпатичными людьми. Ну и дух соревнования — это хорошо, мне нравятся такие тату-баттлы».
«В своих работах я стараюсь перепридумать традиционную татуировку. Я обожаю использовать в татуировках яркие цвета и жирные линии, и мой стиль во многом черпает вдохновение из этого направления, но я хочу привнести в него что-то новое.
Конвенции я очень люблю, потому что это отличная возможность встретить новых людей, завести друзей. Эта тату-конвенция была прекрасной. И Москва мне тоже понравилась. Я впервые здесь, и город показался мне очень интересным».
«Я стараюсь создать собственный стиль, что-то вроде Gakkin-стиля. Это не японский стиль, но и не орнаментал. Он уже сформировался, и сейчас я больше работаю над повышением качества моих работ. В работах я использую только красный и черный цвета, потому что они очень простые и хорошо сочетаются. Но, возможно, я начну работать и с другими цветами. Работать с черным стало очень модно, а я не хочу быть модным, я хочу делать что-то отличающееся».
«Есть несколько принципиально важных для меня вещей в работе. Во-первых, татуировка не должна терять вид со временем. Здесь большую роль играет спешка: если татуировать по-быстрому, то работа часто выглядит плохо уже через пять-десять лет. Я стараюсь не спешить настолько, чтобы татуировка осталась качественной навсегда. Второе — я не использую трафаретов, бью только фрихендом (техника татуирования, когда мастер не готовит рисунок заранее и наносит его на тело от руки перед сеансом. — Прим. ред.). По-моему, значительно важнее, чем заранее подготовленная картинка, чувство стиля и отношение к татуированию как к процессу декорирования части тела. Третье — татуировка должна быть оригинальной, нельзя копировать чью-то работу».
«Эта конвенция для нас (Gakkin и Nissaco вместе прилетели из Японии, они дружат и работают вместе больше 20 лет. — Прим. ред.) довольно необычная: с одной стороны, это наша первая поездка в Москву, с другой — обычно мы ездим на значительно более крупные конвенции, как в Париже или Лондоне. Но здесь было очень комфортно, потому что люди вокруг были очень дружелюбными».
«Работать на фестивале здорово, здесь я могу прочувствовать свои возможности. Это очень интересный опыт. Есть стимул превзойти себя и сделать максимально крутую работу. Подстегивает и некоторая состязательность, азарт соревнования с другими мастерами, но он не очень большой — мне больше интересно понять, на что способна я».
«Здесь я продолжала большой проект, который начала намного раньше. Это татуировка в стиле сакральной геометрии, я всегда работаю в нем. Такие татуировки во многом состоят из мандал, которые считаются оберегами. Дизайн татуировок всегда делается довольно интуитивно, значительную роль играет элемент импровизации».
Ben Клишевский, Сурен Давтян и Лера Валерьева
Коллаборация татуировщиков студии Banana Tattoo
Ben: «Работать на конвенции — это всегда большой стресс. Но в то же время в таких экстремальных условиях ты прокачиваешь себя, потому что есть временные ограничения и нужно прыгнуть выше головы. За счет фестивалей начинающие мастера подтягивают свою технику».
Сурен: «На конвенции мы делали работу во всю ногу. Мы работали втроем, и это первая такая коллаборация. В итоге соединили в татуировке несколько стилей — леттеринг, орнаментал, цветной портретизм и разрозненные цветные элементы».
Лера: «Мы быстро нашли общий язык, никаких стилистических разногласий не возникло, сразу поймали общий кураж».
Ben: «Барберы впервые организуют тату-конвенцию, и формат получился более современный, чем обычно. Здесь все в основном моложе 35 лет, нет представителей так называемой «старой школы» российских татуировщиков. Это сильно влияет на атмосферу: здесь все друзья, нет такого, что татуировщик татуировщику волк. Ну и работы, которые я видел, тоже выглядят намного современнее обычного».
«Мой стиль — это микс буддистских мотивов, геометрии, и иногда я добавляю к ним некоторый элемент сюрреализма. Можно сказать, что я изобрел свой стиль. Начинал с тибетских татуировок, затем делал геометрию, а потом понял, что их можно удачно соединить. Звучит просто, но в целом процесс занял восемнадцать лет и продолжается до сих пор. Думаю, как только закончится это развитие стиля, закончится и творчество».
«На Tattoo Expo я делал небольшие татуировки. Начать что-то серьезное по размерам на конвенции не получится, если не собираешься возвращаться, а Москва далеко (Jondix работает в Лондоне. — Прим. ред.). За два дня я сделал семь татуировок. Но работать на конвенции намного сложнее — места мало, плохой свет, люди смотрят, что-то спрашивают. Это что-то вроде татуировочного фастфуда. Очень много стресса. При этом чувства соревновательности я никогда не испытываю, мне плевать на состязания с другими. Я переживаю только о том, чтобы мой клиент остался доволен».
«Ближе всего мне работы в стиле реализма, хотя я татуирую не только в нем. Но мне хочется делать не просто реалистичные работы, а что-то к ним добавлять, комбинировать их с другими стилями. В последнее время мне интересны какие-то постмодернистские темы, люблю смешивать современные мотивы и классические. Сейчас, например, я увлекся скульптурой и могу добавить к изображению головы Давида, например, граффити. Получается такой оксюморон, и, мне кажется, такие эксперименты привносят в культуру татуировки что-то новое».
«Это очень необычная конвенция — я никогда не видел столько звезд под одной крышей. Но работать на фестивалях не очень удобно — всегда шумно, орет громкая музыка. В остальном на конвенциях меня больше ничего не напрягает. А что люди подходят, смотрят — это иногда даже приятно. Сказать, что я как-то особенно стараюсь на фестивалях, не могу — каждую свою работу я стараюсь сделать максимально хорошо».