Невиновен: почему плеер Нейла Янга Pono не стоит топтать ногами
Начались первые поставки Pono, плеера Нейла Янга, играющего музыку в крайне высоком качестве. И мир наполнился криками разочарованных пользователей — нового музыкального мира им не открылось. Главный редактор журнала Stereo & Video Михаил Борзенков объясняет, что пошло не так.
Что такое Pono?
Сам плеер представляет собой вполне ординарный цифровой проигрыватель со встроенным жестким диском для хранения фонотеки. Таких плееров вокруг миллион, и большинство из них тоже умеет играть музыку высокого разрешения. Скачайте на ваш смартфон приложение, которое умеет открывать файлы FLAC 24/192, и формально ваш телефон будет не хуже янговского Pono.
Главное преимущество детища Нила Янга состоит не в функционале (на который делали упор маркетологи), а в том, что всю электронную начинку для Pono разработала компания Ayre, специализирующаяся на производстве цифровых источников звука, весьма ценимых не только аудиофилами, но и профессионалами, и с соответсnвующим провенансу ценником в районе $5000–10000 за аппарат. Все дело в том, что, просто установив приложение для проигрывания файлов высокого разрешения на свой телефон, ничего кардинально нового вы не услышите просто потому, что архитектура девайса и его возможности не позволяют раскрыть достоинства формата. Каким бы хорошим ни был исходный файл, на выходе вы получите плохо обсчитанный, полный шумов и джиттера сигнал, оптимизированный под воспроизведение на копеечных затычках. С равным успехом можно разбавить колой 50-летний односолодовый виски — чистый перевод продукта. Однако если плеер сделан с умом, у слушателя есть шанс прочувствовать все достоинства обладания качественной музыкальной коллекцией — именно таким задумывался Pono.
Та самая реклама Pono, где лучшие музыканты мира — от Стинга до Джека Уайта — клянутся, что лучше звука в жизни не слышали. Действует безотказно
Правда ли, что файлы высокого разрешения разительно лучше mp3?
C научной точки зрения Нил Янг и его коллеги, безусловно, правы, говоря о том, что файлы высокого разрешения лучше привычных mp3. В файле без сжатия с глубиной обсчета в 24 бит и частотой сэмплирования 192 кГц содержится гораздо больше информации, чем в файле 16 бит/44 кГц в сжатом формате mp3, из которого едва ли не половину информации стирают согласно алгоритму, построенному на особенностях человеческого восприятия звука. Это научный факт.
В профессиональной звукозаписи глубина кодирования 24 бит стала уже стандартом, поскольку позволяет звукорежиссеру работать с гораздо более широким динамическим диапазоном и таким образом избегать перегрузок и искажений, которые неизбежны при глубине 16 бит (теоретический динамический потенциал записи — 96 дБ при 16 бит и 144 дБ при 24 бит). Польза от широты частотного диапазона не так очевидна. По факту это скорее возможность, которая используется потому, что она есть, а не потому, что приносит очевидную пользу. Тем не менее научные изыскания показывают, что большинство музыкальных инструментов производят звуковые колебания далеко за пределами слышимого человеком спектра 20 Гц — 20 кГц, и они, весьма вероятно, воспринимаются нами не на сознательном, а на физиологическом уровне — подобно тому, как воспринимаются сверхнизкие частоты, способные вызвать приступы паники и страха у человека, поскольку физически воздействуют на тело и нервные окончания.
Чего все ждали?
Рекламная кампания, предпринятая Янгом, была весьма агрессивна: в его видеороликах снялись десятки музыкантов, каждый из которых восторженно рассказывал о катастрофической разнице в звуке обычных файлов и плеера Pono с музыкой в высоком разрешении. Посмотришь их, и кажется — это революция, не меньше. Потому-то проект и собрал на кикстартере баснословные миллионы долларов. Маркетинг Pono был настолько эффективен, что ожидания публики взлетели до небес. Тем сильнее было разочарование.
Когда простые американцы наконец получили по почте вожделенный брусок Pono за 400 долларов, они дружно воткнули туда свои копеечные наушники и стали внимательно слушать. И не услышали никакой разницы. Не услышал разницы даже техно-колумнист The New York Times, за что устроил Pono публичную обструкцию со слепым тестом и издевательствами. Мои коллеги из Digital Audio Review даже не успели послушать — их плеер не заработал, а поскольку кикстартер не выдавал никаких гарантий на устройства, они теперь мучаются вопросом, как его вернуть или обменять. В общем, провал оказался тотальным.
В чем проблема Pono?
Проблема вовсе не в нем. Плеер действительно играет файлы высокого разрешения и действительно сконструирован так, чтобы желающий странного мог в полной мере ощутить разницу между ними и mp3. Проблема в том, что для нормального человека, не увлеченного аудиотехникой, не имеющего многолетнего опыта внимательного прослушивания и не удосужившегося обзавестись качественными наушниками, эта разница пренебрежимо мала. Какова разница между чилийским и бургундским шардоне для ценителя-энофила? И то и другое можно пить, но вторым можно еще и наслаждаться. Вопрос — ощущаете ли вы эту разницу и готовы ли за нее платить в пять или десять раз больше?
Хуже того, если разбираться в сути восприятия музыки, оказывается, что даже в прекрасном «студийном» формате в плеере Pono, равно как и в любом другом, мы имеем вовсе не студийную фонограмму, а фонограмму, 2–3 раза дополнительно сведенную и обработанную, оптимизированную, чтобы прилично звучать на самой дрянной технике. И это гораздо больше влияет на воспринимаемое качество звука, чем исходная глубина обсчета или частотный диапазон. Оказывается, что такая фонограмма в mp3 из телефона звучит сочнее, жирнее и громче, чем трек без лишней компрессии, сохранивший исходный динамический диапазон. Именно в эту ловушку и попались первые пользователи Pono, которые ожидали очевидной разницы, и которой, конечно, не услышали в своих пусть и не самых плохих 100-долларовых наушниках. Вооружитесь дополнительным усилителем и наушниками действительно высокого класса — и вы не только услышите разницу: через какое-то время вы просто не сможете слушать mp3. Но многие ли готовы на такие подвиги, если, будем откровенны, и mp3 320 kbpc из iTunes звучат совсем не так плохо?
Что же делать?
Боюсь, что плееры высокого разрешения, равно как и музыкальные файлы, ожидает жестокое испытание реальностью. Этого испытания в начале 2000-х уже не выдержал суперформат диска SACD, фонограмма на котором записывалась c феноменальной частотой семплирования в 2,8224 МГц. Эти диски звучали превосходно, когда воспроизводились аппаратурой ценой в «роллс-ройс», но на обыкновенных бытовых плеерах разница между SACD и простым СD была исчезающе мала. В результате спустя десять лет после запуска компании, открывшие миру этот формат, заявили о прекращении его дальнейшей поддержки.
И тем не менее, объем жестких дисков растет, файлы без сжатия хранить все проще, желание у воротил аудиобизнеса продать нам новые девайсы никуда не исчезает, и обновить вашу фонотеку в новом разрешении музыкальные мейджоры тоже не против, так что готовьтесь к тому, что плееров, подобных Pono, с каждым днем будет все больше. Они будут все лучше, и разницу почувствовать будет все проще. И если еще в прошлом году hi-res-плееры были уделом пары странных китайских компаний и нескольких гиковских стартапов, то сейчас в игру уже включилась корпорация Sony, выпустив новую линейку Walkman c поддержкой тех самых файлов, ради которых создавался Pono.