«Век Адалин»: бессодержательная биография 107-летней красавицы

Адалин Боуман (Блейк Лайвли) родилась в 1908 году. В двадцать девять она попала в автокатастрофу, упала в ледяную воду и получила разряд тока от ударившей в нее в этот момент молнии. После этого случая Адалин перестала стареть и следующие 80 лет прожила красавицей, которая раз в несколько лет меняет место жительства, работу и документы — чтобы у окружающих не возникало вопросов. Она старалась не фотографироваться и не заводить романов, не оставлять о себе лишних воспоминаний и не слишком выделяться на фоне простых смертных людей — что для такой исключительно красивой и блестяще образованной девушки было не очень просто. В наше время она работает в Сан-Франциско библиотекаршей, живет в шикарной квартире с умирающей собачкой (таких собачек, одну за другой, она заводила много лет подряд) и часто видится со своей уже постаревшей дочерью. Чтобы отвести душу, изредка носит шикарные вечерние платья на светские мероприятия — например, на новогоднюю вечеринку в дорогом отеле, где ее и замечает мужчина по имени Эллис, после встречи с которым все идет наперекосяк.

Главный соблазн такого сюжета — превратить биографию персонажа в спекуляцию на ключевых событиях двадцатого века: технически по воле сценариста Адалин могла оказаться в любой стране и поучаствовать в чем угодно. Этой супергеройской судьбы она, к счастью, избежала, разве что успела удачно вложить деньги в компанию Xerox и пожить в нужное время в свингующем Лондоне. Несмотря на развернутые рассуждения режиссера Ли Толанда Кригера о том, как важно было его съемочной команде правильно подобрать декорации для сцен аж в восьми разных десятилетиях, его фильм про златокудрую красавицу — это поучительная лав-стори, а не портрет героя на фоне века. Изучать по нему можно разве что моду: платья подобраны под каждое десятилетие тщательно, хотя Блейк Лайвли виртуозно одевают и гримируют таким образом, чтобы ее героиня оставались немного «вне времени». Трудно, правда, сказать, что в самой актрисе есть подобное магическое качество — то обаяние, которое описывают словом classy, присущее большим звездам золотой голливудской эпохи. В любом случае Адалин нам предлагают воспринимать именно так: обворожительной женщиной, которая с одинаковым самообладанием владеет почти любой ситуацией вот уже восемьдесят лет кряду. Лайвли, впрочем, играет ее на тонкой грани между задумчивостью и скукой — шансы увлечься драмой героини остаются только у самых чувствительных. В идеально сконструированном мире, приспособленном для красивых романтических свиданий, ради которых «Век Адалин» и был снят, интересного так мало, что нивелировать внутренние драмы героини до одной фоновой эмоции было, пожалуй, не лучшим решением.

Если верить сведениям, которые на протяжении всего фильма сообщает закадровый голос, больше всего Адалин боялась связать свою жизнь с мужчиной и кого-нибудь всерьез полюбить. Встретив Эллиса — богатого, красивого и начитанного мецената, который вместо букета дарит ей стопку романов с разными цветами в названиях, — Адалин очень старается устоять. Как только она сдается, возникает другая проблема: выясняется, что отец ее избранника (Харрисон Форд с седой бородкой) — именно тот мужчина, за которого много лет назад она чуть не вышла замуж. Воплощая таким образом один из человеческих страхов — подозрение, что за все романы прошлого в самый непредсказуемый момент вдруг придется расплачиваться, — сюжет мог бы стать интереснее. Но, увы, не становится, спуская разговор на тормозах: в дело вступает астрономия, встреча оказывается cудьбоносной, так что и здесь, получается, нечего обсудить.

«Ты всегда убегаешь, перестань убегать», — на разные лады советуют Адалин немногочисленные близкие люди. «Но я не знаю как!» — неизменно отвечает она, грустнеет и в очередной раз идет паковать чемоданы. Несколько раз повторив эту ситуацию в разных вариантах, фильм устает и заканчивается, разрешаясь по формуле «жили долго и счастливо». И остается историей о сбежавшей невесте, рассказанной без юмора, без фантазии и без какой-либо особенно глубокой мысли. Фантастическим допущением в итоге выглядит не бессмертие героини, а то, что за 107 лет она, кажется, не нашла ровно ни одного интересного ответа на те многочисленные вопросы, которые не могли не возникнуть у женщины с ее удивительной судьбой. Зато научилась очень красиво одеваться и остроумно вести себя на свиданиях. Но это и без всякого бессмертия у многих хорошо получается.