Канны-2014 Сериал Брюно Дюмона: вернемся к нашим коровам

Брюно ДюмонФотография: Pyramide FilmsСенсация прошла стороной. В Каннах показывали слишком много фильмов и вручали слишком много наград, чтобы отвлекаться на внеконкурсный показ многочасового мини-сериала в параллельной программе. Меж тем одно лишь имя его автора — радикального француза Брюно Дюмона, дважды лауреата каннских Гран-при («Человечность» в 1999-м и «Фландрия» в 2006-м), — могло бы привлечь внимание зрителей. Правда, в наши дни кто только ни пробует себя на сериальном поприще, однако европейцев-экспериментаторов такого масштаба среди них не бывало, кажется, со времен «Королевства» Ларса фон Триера. То есть уже лет двадцать. 

Ко всему вышесказанному следует добавить еще одно, самое важное. Дюмон — автор шокирующих, эпатажных, во всех смыслах пограничных картин, разыгранных актерами-непрофессионалами, — на этот раз снял комедию для широкого массового зрителя. В зале на показе все три с половиной часа не смолкал хохот, и в нем слышалось восхищение, но и растерянность тоже. Ведь «Малыш Кенкен» соединил несоединимое. Место действия — неуклюжий, медлительный, тяжеловесный фермерский север Франции (как и в предыдущих драмах Дюмона). Герои — чудаки с отклонениями, перекошенными лицами, нелепой походкой, невнятной речью и затаенной тоской во взглядах (как и в предыдущих драмах Дюмона). А вот сюжет, неожиданно, — то ли «Твин-Пикс», то ли «Настоящий детектив», лишь с поправкой на декорации и участников: убийства, совершенные в сельской местности неведомым маньяком, и их расследование, с одной стороны, парой полицейских-идиотов, с другой — бандой детей под руководством малолетнего хулигана, чье прозвище дало название фильму. Преступления — дикие, страшные и вместе с тем смешные: разрубленные на части трупы людей следователи находят в желудках у убитых коров, обнаруженных в самых неожиданных местах. Причем как только следствие указывает на подозреваемого — того самого находят в очередной корове.  

«Драм я сделал достаточно, а попробовать себя в комедии мне всегда было интересно, — невозмутимо поясняет мне Дюмон. — Когда Arte предложили мне снять для них сериал, я сказал себе: «Вот и мой шанс. Что если показать мою вселенную с ее комической стороны?» Это в какой-то степени пародия на все мои фильмы. Особенно на «Человечность», где главным героем был полицейский — но серьезный. Однако он тоже был лунатиком! Раньше я снимал драмы с примесью абсурдной комедии. Сейчас — комедию, в которой есть место и для трагического».

Полицейских в «Малыше Кенкене» двое, это классическая пара — сыщик и его ассистент. Первый — встрепанный и усатый, с вечным тиком (даже несколькими) на лице и кашей во рту; его способности к рефлексии колеблются между Винни-Пухом и Карлсоном. При случае он достает пистолет и стреляет в воздух (обычно без причин), а когда полицейский автомобиль двигается с места, для важности прикрепляет к крыше вторую, дополнительную сирену. Все, что он видит, включая трупы, инспектор объявляет красивым и сравнивает с фламандской живописью — при этом самого его зовут Роже ван дер Вейден. Второй жандарм носит распространенную на севере Франции фамилию Карпентье — то есть плотник; долой евангельские аллюзии, лучше вспомним кэрролловских Моржа и Плотника. Зубов у него во рту — около четырех, и поэтому он редко его открывает. Однако когда это делает, непременно разражается философской сентенцией. Именно его афоризмы дают название каждой из четырех серий фильма: «Человек-зверь», «В сердце тьмы», «Дьявол во плоти» и, наконец, «Аллах Акбар».   

Все актеры — новички и непрофессионалы: Дюмон не изменил своему обыкновению. «Продюсеры знали, на что идут, когда предложили эту работу мне. Они первые ко мне пришли! Ну да, когда они увидели инспектора, то сказали, что он странный. «И это прекрасно», — ответил им я. Они, к счастью, были готовы ко всему и дали мне максимальную свободу. Мои артисты в реальной жизни — люди других профессий и занятий. Например, инспектор — садовник. Он никогда никем в жизни не командовал! Поэтому ему так понравилась именно эта роль». В ответ привожу режиссеру серию свободных ассоциаций, от мистера Бина до инспектора Жюва. Тот согласно кивает в ответ и продолжает: «Чуть-чуть «Монти Пайтон», немного Питера Селлерса, капелька Тати… И вообще они герои мультфильма. Хотя и «Бобро поржаловать» я тоже не забывал». 

С другой стороны — сам малыш Кенкен: примерно десятилетний, круглолицый, невозмутимый пацан с кривым ртом, сломанным носом и слуховым аппаратом. На велике он гоняет по округе со своей бандой, задирает немногочисленных местных чернокожих, а еще встречается с соседской дочкой Евой, которая играет на трубе в деревенском духовом оркестре. Дети обнимаются и признаются друг другу в любви. «Мне было нужно равновесие, — поясняет автор. — Полицейские — чистый бурлеск, а я хотел еще и чувствительности. Влюбленные дети — то что надо. Правда, дети целомудренны, им даже сказать слова «Моя любовь» довольно трудно. Но они отлично справились, я доволен. Это трансгрессия, да, но она ведет не к извращению, а к сентиментальности».

Лирика в «Малыше Кенкене» (кстати, имя героя взято из старинной французской колыбельной) — не менее бронебойная и пронзительная, чем в предыдущих картинах Дюмона: есть, например, трагически гибнущие влюбленные, причем красавицу девушку съедают свиньи. Детективная же составляющая так и не получает разрешения: по сути, режиссер выполнил давнюю мечту Дэвида Линча, который не хотел, чтобы зрители когда-либо узнали имя убийцы Лоры Палмер. В подобном подходе Дюмон видит сплошные преимущества. «Мне уже предложили сделать продолжение. Преступника-то не нашли! Мне кажется, можно было бы еще его поискать. Линч был прав. Самое прекрасное в детективе — поиск: в нем и скрыта тайна. Как только тайна раскрыта, все разочарованы. Ведь тайна — это сон, а сны не следует объяснять и расшифровывать».

«Малыш Кенкен» — не только упоительное развлечение, но и маленькая революция. Фильм Дюмона заново открывает сериалы как метод для радикального авторского высказывания: самое время вспомнить, что многосерийные фильмы для ТВ снимали Бергман и Фассбиндер. И смотрели их тогда, кстати, далеко не только рафинированные интеллектуалы. «Мой фильм отправится на поиски простодушной публики, любящей посмеяться и хорошо провести время, — и приведет их на мою территорию. Я только что слышал разговор двух зрителей между собой: «Дикий какой-то фильм» — «Ну да, зато какой смешной!» Да, они были выбиты из колеи, и это мне ужасно понравилось. Моего садовника они назвали великим актером! Впрочем, он на самом деле отлично сыграл свою роль», — хвастается режиссер.

Возьмется ли кто-нибудь выпустить «Малыша Кенкена» в России, пока непонятно. А ведь в его гротескных образах и персонажах наши зрители нашли бы немало знакомого, включая неожиданные и незапланированные параллели с «Бриллиантовой рукой» Гайдая или «Чувствительным милиционером» Муратовой.