«Отель «Гранд Будапешт»: кто заказывал такси на Зубровку

Авторы, добившиеся индивидуального, мгновенно опознаваемого почерка, платят за это утратой эффекта новизны. Публика хочет, чтобы ее беспрерывно удивляли, ленится немного напрячь зрение и каждый вечер требует новую сказку. Между тем мало кто в современном кино удивляет так, как Уэс Андерсон. Каждый фильм он умудряется делать бесконечно непохожим на все предыдущие, не меняя ни технику, ни словарь, ни даже лица. Безусловно оставаясь собой, но все время думая, мечтая и сочиняя. За эти двадцать лет и близко не стало понятно, что у него в голове, — и какое высокомерие считать иначе. О чем будет его следующая картина — о космическом полете? О военном госпитале? О ските старообрядцев? Хотелось бы увидеть их все. Мало что может быть интереснее, чем в прямом эфире наблюдать за развитием живого ума и эволюцией таланта — процессами, не имеющими ничего общего с самоповтором. И конечно, если кто-то умеет сегодня рассказывать новые сказки, то именно он.

Эта происходит в центральноевропейской стране Зубровка (несколько боратовский юмор, но можно сказать, что и гашековский, к примеру, — сам Андерсон, впрочем, посвятил «Отель» Стефану Цвейгу). Игла лежит в яйце, а яйцо в ларце: фильм начинается в наше время и за первые четверть часа перескакивает на 30 лет назад, потом еще на 20, а оттуда — еще почти на 40. Девушка читает книжку, которую безымянный зубровский автор (Том Уилкинсон) написал в середине 80-х: судя по ремонту на заднем плане, в разгаре перестройка. Он вспоминает, как в 1968 году гостил в высокогорном отеле «Гранд Будапешт» — величественном розовом сооружении, образце австро-венгерского шика, пришедшем в запустение с приходом коммунизма. Облупившиеся стены, скучающий портье (Джейсон Шварцман), горстка одиноких постояльцев. Один из них, мистер Мустафа (Ф.Мюррей Абрахам), бывший владелец «Будапешта», за ужином рассказывает писателю (тогда еще с лицом Джуда Лоу) свою историю — она же история отеля, Зубровки, Европы.

1932 год, Мустафу, юного беженца откуда-то с Ближнего Востока, зовут Зеро (т.е. в некотором роде никак не зовут), и он, разумеется, похож не столько на 17-летнего Абрахама, сколько на 17-летнего Шварцмана. Зеро устраивается коридорным в процветающий, вечно переполненный «Гранд Будапешт», где его начинает опекать всемогущий консьерж месье Густав (Рэйф Файнс) — главный, если надо выбирать, герой фильма. Усатый франт, болтун и позер, любитель романтической поэзии, Густав — из тех слуг, что полностью растворились среди господ, переняв их привычки и апломб. Вдобавок он жиголо, специализирующийся на пожилых миллионершах. Одна из его подруг, 84-летняя аристократка (Тильда Суинтон), скоропостижно скончается, приведя в действие приключенческий механизм «Отеля».

Столько событий в андерсоновских фильмах еще не бывало: здесь и похищенное бесценное полотно, и кровавая борьба за наследство, и побег из тюрьмы, и погоня на лыжной трассе, и совершенно грандиозная, ни на что не похожая перестрелка, и бог знает что еще. В том пласте «Отеля», где Андерсон заимствует материал из великосветских водевилей 30-х, он придерживается и их зубодробительного ритма: в глазах рябит от звезд, выходящих с двумя-тремя репликами, мелькают игрушечные пейзажи, камера плывет из одного изумительно обставленного винтажного павильона в другой — словом, происходит все то, из чего состоит художественный мир Уэса Андерсона, только не на 33, а на 78 оборотах в минуту.

Но 30-е нам помнятся, разумеется, не только водевилями. И тьма постепенно подступает к розовому отелю, хотя на газетные заголовки о грядущей войне там упорно не обращают внимания. Андерсон долгое время держит эту тему на периферии сюжета, но в его сложно сконструированном кинематографе никогда нельзя быть уверенным, где на самом деле периферия, а где центр. Главный злодей, сын покойной (Эдриен Броди), сперва надевает черное, потом на его одежде появляются многозначительные зигзаги, а его правая рука, молчаливый убийца в кожаном плаще (Уиллем Дефо), ведет себя все более вальяжно. Герои по инерции полагают, что военные — это фигурки, которые видны из окна благоустроенного экспресса, а поезд уже тормозит, слышны шаги, и дверь купе открывается.

Густав храбрится и сохраняет хорошую мину, но ему ничего другого и не остается, хорошая мина — его единственное оружие. Прекрасная эпоха заканчивается в Зубровке в очередной и теперь уже последний раз. Братья из «Поезда на Дарджилинг» убегали в Индию, дети из «Королевства полной луны» — на тайный пляж, героям «Отеля», для которых ставки несоизмеримо выше, бежать некуда: по красным коврам «Гранд Будапешта» тоже с минуты на минуту застучат сапоги. Густав — фальшивка, но безобидная, и нет смысла говорить, что режиссер на его стороне, в его ботинках и в его лиловом сюртуке. Многие с осуждением называют Андерсона инфантильным эскапистом. Те же люди настаивают, что пора занимать очередь у посольств.