Чтение на выходные «Книга о самых невообразимых животных» Каспара Хендерсона

Мурена-ехидна достаточно безобидна, если ее не трогать и не пытаться пить ее кровь (она ядовита). Благодаря своей необычной окраске — черные горошины на серо-беловатом фоне или на фоне из белых, черных и желтых пятен — этот вид мурены очень популярен среди любителей аквариумов. Но это тревожная красота, что-то зловещее звучит даже в названии самого вида, восходящем к древнегреческой мифологии, в которой, согласно Гесиоду, она представала одновременно прекрасной и ужасной.

«…неодолимой Ехидной, божественной, с духом могучим, наполовину — прекрасной с лица, быстроглазою нимфой, наполовину — чудовищным змеем, большим, кровожадным, в недрах священной земли залегающим, пестрым и страшным. Есть у нея там пещера внизу глубоко под скалою и от бессмертных богов, и от смертных людей в отдаленье…»

По сравнению с таким описанием мурена-ехидна — да и все другие угреобразные — просто безобидные котята. Но внешний вид мурен довольно страшен, и с этим не поспоришь. Возможно, причина в их внешнем сходстве со змеями, которых приматы инстинктивно боятся. Или страх вызывает их постоянно открытая пасть, словно сигнализирующая о готовности атаковать. Но и это, как мне кажется, еще не все. Глаза угря, выпуклые и немигающие, похожи на глаза трупа, а его извивающиеся движения без помощи плавников тревожно чувственны. Поэтому морской угорь и вызывает чувство ужаса.

Пресноводные угри, Anguillidae, обычно намного мельче и редко вызывают столь сильное ощущение «мурашек на коже». Но какая-то загадочность им все же присуща. Хотя люди ловили и употребляли угрей в пищу, вероятно, с тех самых пор, как освоили рыболовство, только относительно недавно мы наконец поняли, что же это за животное. Аристотель считал, что угри

развились из червей, которые, в свою очередь, возникли из грязи. Только в 1777 году итальянский биолог Карло Мондини доказал, что угреобразные относятся к рыбам, но их происхождение и жизненный цикл по-прежнему оставались невыясненными. Через сто лет молодой студент медицинского факультета Зигмунд Фрейд вскрыл не одну сотню угрей в попытке найти мужские половые органы — безрезультатно. И только в 1896 году итальянскому зоологу Джованни Баттисте Грасси удалось наблюдать превращение лептоцефала — небольшого, прозрачного, напоминающего древесный лист существа, которое было принято считать самостоятельным видом, — в стеклянного угря (к этому времени уже было установлено, что эти полупрозрачные существа являются молодью угря). В следующем году Грасси смог распознать и гонады у угря-самца: кольцевидная «кружевная» лента в его внутренностях, которую предыдущие поколения биологов хотя и видели, но не считали половыми железами.

Наконец, в 1922 году датский ученый Иоганнес Шмидт выяснил, что лептоцефалы европейского угря (Anguilla anguilla) рождаются в Саргассовом море, почти за 7000 км, и основные части головоломки встали на место. Взрослые угри плывут из Европы в Саргассово море, где мечут икру. Из оплодотворенных икринок появляются лептоцефалы, которым течение помогает вернуться обратно к берегам Европы. Когда эти маленькие существа приближаются к устьям рек, которые их родители покинули больше года назад, то под влиянием ряда химических и температурных факторов они превращаются в стеклянных угрей. В пресной воде происходит еще одна трансформация — молодой угорь становится во многом похож на взрослую особь. По мере взросления угри обретают сначала желтовато-коричневую окраску, а потом — как минимум через пять лет — серебристо-белую, с темной спинкой, что означает достижение половой зрелости. И уже такие серебристые угри отправляются в Саргассово море, чтобы отложить там икру. Речные угри совершают не менее эпическое путешествие, чем лосось, возвращающийся из океана в родную реку на нерест, только путешествие угрей происходит в обратном порядке. Но даже сейчас, когда мы имеем общее представление о жизненном цикле угря, нам до сих пор не до конца понятны процессы, которые определяют эти превращения. Так что в каком-то смысле загадка угря еще совсем не разгадана.

Словом «угорь» называют самых разных животных. Угрёвые (Anguillidae) — всего лишь одно из 19 семейств отряда угреобразных (Anguilliformes), возникшего во времена динозавров и в настоящее время насчитывающего около 600 видов, которые обитают в реках, прибрежных водах, на коралловых рифах и даже на больших глубинах. Названия некоторых из них говорят больше о воображении придумавших их ученых, чем о самих угрях, но зато они довольно забавны. Есть целая группа угрей с напоминающим клюв выступом — утконосые угри. Есть угорь, чьи челюсти похожи на изящно изогнутый клюв птицы шилоклювки. У личинок глубоководных слитножаберных угрей телескопические глаза. Есть угри «ржавые спагетти». Есть жабоголовый угорь. Некоторые виды семейства конгеровых, достигающие трех метров в длину, — дерзкие хищники. А их родственники, гетероконгеровые, собираются вместе в стайки, напоминающие водоросли, и при появлении опасности практически одновременно прячутся в песке, как рога улитки, исчезающие при малейшей вибрации. Недавно возле гигантского подводного вулкана в Тихом океане, где температура достигает запредельных градусов, была обнаружена большая популяция странных зеленовато-белых угрей. Некоторые семейства не сохранили даже остаточных плавников и выглядят точь-в-точь как морские змеи, даже имитируют их узорчатость. Другие больше похожи на огромных червяков.

Затем есть существа, которые выглядят как угри, но в действительности это нечто другое. Среди них электрический угорь (на самом деле он ближе к сомообразным), резиновый угорь (так называется широкоголовая червяга, животное класса земно­водных, другое его название — сицилийский червь — также вводит в заблуждение), волчий угорь (это обиходное название угревидной зубатки, обладательницы одной из самых страшных в мире морд; этот вид ближе к окуню, чем к угрю), большерот, или рыба-пеликан (ее еще называют пеликаний угорь, эта рыба заманивает добычу с помощью ярко-красного хвоста, покрытого мелкими светящимися выростами). Плащеносная акула (в англоязычной литературе она акула-угорь), тоже больше похожа на угря, чем на акулу, кажется, создана чьим-то больным воображением: кривые зубы и ломаные движения заставляют усомниться, живое ли существо перед нами вообще. И, разумеется, миксины: слепые, без челюстей, с четырьмя сердцами и хрящевым скелетом. Миксины производят большое количество слизи и любят забираться в анальные отверстия трупов животных, пожирая их изнутри.

Мурена-ехидна — представитель семейства муреновых, самого большого в отряде угреобразных; оно объединяет около 200 видов, большинство обитает на мелководье теплых морей. Все мурены имеют схожую форму, с узким плавником по всей длине спины. Но размеры взрослых особей могут сильно различаться: некоторые из них короче человеческой руки, другие могут быть в два раза больше человеческого роста. Мурены ведут ночной образ жизни. Эти хищники (они охотятся на мелких рыб и беспозвоночных) имеют подходящую для охоты широкую челюсть и острые зубы, которыми удобно разрывать добычу на части. (Зубы мурен регулярно и неутомимо чистят креветки, снующие туда-сюда в ее пасти, подобно балеринам, порхающим между челюстей механического дракона на сцене.) Многие мурены имеют защитную окраску, причем даже внутри челюсти; окраска может меняться в зависимости от среды обитания. Мурена-зебра — шоколадно-черная с белыми вертикальными полосками. Мурена-дракон (еще известная как леопард) покрыта мерцающими черными, желтыми и красными пятнами и имеет две трубовидные ноздри, выступающие на морде непосредственно над глазами. Окраска сотовой мурены напоминает жирафа. Название карликовой мурены говорит само за себя. У молодой ленточной мурены (а также у самцов этого вида) туловище роскошного ярко-синего цвета и золотисто-желтые челюсти; взрослые самки этой мурены полностью желтые. Она заманивает добычу с помощью листовидных зеленых наростов на верхней челюсти, выставляя их напоказ — так что они полощутся в воде, словно рыбьи хвосты, — а мощное туловище прячет в песке.

До недавнего времени охотничья тактика мурен оставалась загадкой. Большинство хищных рыб заглатывают добычу, быстро раскрывая замкнутые до того челюсти и создавая тем самым всасывающую силу. Челюсти мурены открыты постоянно. Кроме того, их челюсти относительно маленькие и слабые в сравнении с остальным туловищем. Как же мурене удается получать достаточное количество пищи? Ответ был найден в 2006 году и оказался крайне необыч­ным. Выяснилось, что у мурен в глубине глотки есть вторая пара челюстей, которые быстро выдвигаются вперед, захватывают добычу и проталкивают ее в пищевод. Такая способность «выплевывать» вторую челюсть очень удобна и позволяет мурене дотягиваться до добычи, не покидая места засады.

Глоточные челюсти мурены — уникальное явление, не имеющее в природе аналогов. Змеи способны проталкивать добычу в глотку, двигая правую и левую часть челюсти поочередно, но у змей всего одна пара челюстей. У некоторых костных рыб зубы расположены глубоко в глотке, с их помощью они могут дробить пищу, но они всегда остаются на месте, позади головы. Единственный аналог, который приходит на ум, — вымышленное существо из фильма «Чужой» 1979 года. Создатели фильма, стремясь вообразить отвратительное и ужасное существо, которое «насилует» своих жертв, внедряя в них свой эмбрион, питающийся внутренностями человека, как средневековый демон, прежде чем вырваться наружу и начать уничтожать все вокруг, придумали нечто, напоминающее хотя бы отчасти реальное животное — угря. Причем с эволюционной точки зрения этот «отвратительный» механизм мурен оказался очень удачным.

Можно предположить, что на протяжении всей человеческой истории люди боялись разных монстров. Некоторые из этих монстров, особенно в древности, были реальными и очень опасными животными. Других мы отнесли бы сейчас к категории воображаемых: например, существа, имеющие черты настоящих животных, но при этом фантастические или сверхъестественные — полулюди-полуживотные, гиганты и химеры. По мере того как человек отвоевывал себе все большее пространство на планете, охотившиеся на человека или конкурирующие с человеком за пищу животные постепенно вымирали. Из немногих оставшихся большинство сейчас находится на грани вымирания и скорее требует заботы, чем внушает страх. Даже последние дикие львы в Африке, вероятно, исчезнут в ближайшие несколько десятков лет. Самый опасный зверь для человека в настоящий момент — без сомнения, сам человек. Возможно, это и всегда было так. Но, как бы там ни было, наши представления о чудищах постоянно меняются, и наши страхи воплощаются в разных формах.