«Рокки» в Нью-Йорке: как сделать мюзикл про бокс

Фильм «Рокки» вышел на экраны в 1976 году, собственно, именно с него началась всемирная слава Сильвестра Сталлоне. Мюзикл «Рокки» поставлен на бродвейской сцене в 2014 году и во многом эксплуатирует нынешний статус Сталлоне — пройдя через стадии запредельной звездности и относительного забвения, он закрепился в статусе универсального и всеми (пусть даже с оттенком иронии) любимого культурного героя, чья харизма гарантирует успех любому проекту, хоть как-то связанному с его именем. Очевидно, что далеко не каждый из тысяч зрителей, ежедневно заполняющих зал Winter Garden Theater на Бродвее, видел фильм или один из многочисленных сиквелов хотя бы в силу возраста — но это и не важно: история боксера-неудачника, внезапно получившего шанс сразиться с чемпионом мира, зашита в коллективное бессознательное в не меньшей степени, чем опущенные вниз уголки глаз самого Сильвестра. 

Атмосфера перед началом спектакля, что называется, приподнятая: зрители, собирающиеся у входа под огромной оранжевой вывеской «Rocky», привратники, билетеры, даже продавцы футболок в фойе — все будто светятся гордостью от причастности к чему-то важному и великому. Если вдуматься, мюзикл о боксе — идея как минимум странная, не очень понятно, как два с лишним часа герой должен петь, не прекращая лупить окружающих по лицу (а ведь есть и любовная линия!), но собравшихся, кажется, это совершенно не заботит. 

Первая проблема — как передать эффект кинематографического монтажа в реальном времени и на отдельно взятой сцене — технично решена уже на уровне сценографии: квартиры героев, зоомагазин, холодильник мясника и прочие помещения выстроены отдельными блоками в натуральную величину, они бесшумно выезжают сбоку или спускаются сверху, как только до них доходит дело, и по окончании сцены так же технично исчезают в темноте. Уже в первой сцене, где Рокки дерется с таким же третьесортным, как он сам, противником — Пауком Рико, поют все без исключения: боксеры, тренер, случайные зеваки. Довольно скоро становится понятно, что по-настоящему боксировать и одновременно петь действительно сложно — слышно, как в перерывах между репликами Рокки (Энди Карл) громко и часто дышит, наверстывая упущенное дыхание. Впрочем, это почти не сказывается на качестве пения — чередование песен, разговоров и пауз для отдыха продумано до мелочей. По части мускулов и общей брутальности Карл немногим уступает Сталлоне, а девушка Рокки Эдриен (в исполнении Саманты Шафер) выглядит даже привлекательнее своего киноаналога — та была скорее дикаркой, вроде Бьорк из «Танцующей в темноте», а эта вполне милая, в меру гик, в меру красотка, вот только стесняется (как этого и требует сюжет). 

Ближе к середине первого акта действие начинает немного провисать — тексты песен где-то слишком просты, где-то даже нудноваты, а строчка Рокки «зато мой нос еще не сломан» повторяется на протяжении первого акта так часто, что окончательно перестает быть смешной. Но есть и хорошие новости — у Энди Карла, оказывается, отличный сильный голос, который в начале ему просто не давали использовать. История с братом Эдриен, мясником Поли, дана более развернуто — и понятно, что он, в общем, даже более плохой брат, чем в фильме. Роль Майки, тренера боксерского клуба, который сначала гнобит Рокки, а потом становится его менеджером, в мюзикле играет актер Дейкин Мэттьюс, снимавшийся в «Линкольне» и «Железной хватке» (а также часто появляющийся в сериалах, в диапазоне от «Доктора Хауса» до «Отчаянных домохозяек», как правило, в роли священника или Санта-Клауса — такова уж его фактура).  А будущий соперник Рокки, чемпион мира Аполло Крид в исполнении Теренса Арчи — единственного из актеров, кто играл в первой, немецкой постановке мюзикла в Гамбурге пару лет назад, — оказывается харизматичным парнем с отличной пластикой и потрясающими вокальными данными. 

Второй акт посвящен тренировкам Роки и собственно матчу, и уже с первых минут понятно, что сейчас все будет серьезно. Сцена, где Рокки выпивает с утра три настоящих сырых яйца, вызывает рев восторга и чуть ли не стоячие аплодисменты — пока что самые длинные с начала представления. Дальше начинаются тренировки, в какой-то момент на сцене появляется примерно пятнадцать Рокки, все в одинаковых серых спортивных костюмах с капюшонами на голове, они бегут, отжимаются и наносят удары кулаками по воображаемым противникам — все это в сочетании с искусной видеопроекцией производит сильное впечатление, правда, в этой сцене всем уже не до пения. Ритм немного сбивают проходные сцены (вставленные, видимо, исключительно затем, чтобы сбивать ритм) — вроде отсутствующего в оригинале Рождества, которое вместе встречают Рокки и Эдриен, исполняя предсказуемо приторные песни. Но это лишь затишье перед главными событиями. Зрителей из нескольких первых рядов просят подняться с мест и пройти на сцену, боксерский ринг со сцены передвигается в центр зала, публика пересаживается на выехавшие из стен трибуны, теперь все они — актеры мюзикла, массовка. И вот тут начинается чистое счастье.

Сначала в синем халате с нашивкой мясного магазина выходит Рокки — и наконец-то срывает больше аплодисментов, чем за сырые яйца. Драматическая пауза — и в другом проходе появляется его соперник Аполло в уберпатриотическом костюме дяди Сэма. Блестки, мишура, красотки, улыбки и рукопожатия — к этому моменту зал уже по-настоящему сходит с ума от восторга. Первые несколько раундов проходят в реальном времени, и степень вовлеченности зала сложно себе представить — особенно громко скандируют «Ро-кки! Ро-кки!» дети и иностранцы. Вопреки изначальным опасениям, боксеры во время матча не поют, зато без умолку тараторят два спортивных комментатора — их одновременно показывают на двух больших экранах на сцене. Присутствующие тут же две «съемочные группы» тоже выводят свои съемки прямо на экран, мы одновременно видим актеров со спины — и тут же крупным планом, дающими интервью, при этом все жестчайше смонтировано и синхронизировано. 

Последующие раунды (всего их пятнадцать) ловко сделаны так, что видно только ключевые моменты — наиболее сильные удары, каждый из которых выстроен как стоп-кадр, когда гаснет весь свет и луч фокусируется только на лице боксера и перчатке противника. Кажется, в действии еще участвует красный порошок, который распыляют в воздухе в момент удара. Судя по реакции зрителей, все очень боятся, что Рокки все-таки проиграет, и когда наконец становится ясно, что он не сдался и устоял, ликованию нет предела. Визг, свист и непрекращающиеся овации продолжаются, пока вся группа — от менее значимых персонажей к более значимым — выходит на поклон на ринге же, и переходят буквально в вой, когда на ринге остаются наконец только Рокки и Эдриен, которые завершают все поцелуем (как сказали бы в кино — в диафрагму). Песни закончились. Любовь торжествует. Бокс — навсегда.