Как выпускники «Стрелки» сделали русский павильон на архитектурной биеннале

В этом году архитектурная биеннале в Венеции открывается не осенью, как это было принято раньше, а в июне и продлится шесть месяцев вместо привычных трех. Это решение принял нынешний куратор Рем Колхас, который решил повернуть архитектурную биеннале, традиционно более ориентированную на профессионалов, лицом к публике и показать, что она может быть не менее интересна, чем биеннале современного искусства. Задачей, которую Рем Колхас поставил перед национальными павильонами, было показать, каким образом идеи модернизма изменили национальную архитектуру.

Комиссаром русского павильона с 2010 года был Григорий Ревзин, который в апреле этого года был уволен с должности, хотя контракт, подписанный с ним еще при прежнем министре культуры, предполагал участие и в предстоящей выставке. Григорий Ревзин ушел, однако проект, который при его участии подготовил институт «Стрелка», остался без изменений. 

Идея заключается в том, чтобы устроить что-то вроде крытого рынка (ну или коммерческой выставки формата «экспо»), где продаются отечественные архитектурные идеи разных эпох. Кураторы павильона — выпускники «Стрелки» Дарья Парамонова, Антон Кальгаев и Брендан Макгетрик. Выставка под называнием «Fair Enough» будет оформлена стендами вымышленных компаний, каждая из которых представляет тот или иной подход к решению архитектурных проблем. Например, Financial Solutions — это консалтинговое агентство по вопросам недвижимости, которое специализируется на продуманном сносе архитектурных памятников с последующим восстановлением в современных материалах, а Shchusev Architects — международная архитектурная корпорация с невероятно гибким подходом к исполнению желаний заказчика. В первые четыре дня на ярмарке в павильоне России будет проходить перформанс, сценарий которого был разработан совместно с театральным режиссером Филиппом Григорьяном. Суть перформанса в том, что известные архитекторы, историки архитектуры и журналисты, обладающие обширными специальными знаниями в истории выдуманных компаний, будут работать «торговыми представителями». 

Формат «экспо» был выбран нами осознанно, хотя мы и понимали, что это может немного напугать посетителя: в Венецию все едут за красотой, а тут почти рынок строительных материалов. Что касается концептуального аспекта выставки, то мы честно рассказываем о том, в каком состоянии находится русская архитектура сегодня. Мы не хотим в этом смысле что-то там изобретать: это ответ на поставленную куратором Ремом Колхасом задачу — мы через экспозицию показываем результат столетия архитектуры в России. Это рынок строительных материалов, стилей на любой вкус, проектных услуг. Только на нашем «экспо» в Венеции мы торгуем идеями. В процессе работы над проектом мы посетили места вроде «Крокус Экспо» и были потрясены тем, что уже через десять минут после попадания туда ты обнаруживаешь себя с интересом разглядывающим какие-то совершенно невероятные вещи — деревообрабатывающий станок или какие-то средства поддержания красоты. Так что это является преимуществом формата: он потрясающим образом помогает сфокусироваться на содержательной части. 

Мы использовали идею тотальной инсталляции и пытались дойти в нашей концепции до конца. Каждый элемент, включая стиль общения продавцов-консультантов, проработан с учетом концепции выставки.

Кроме того, на рынке хорошо то, что продается. Мы не выбирали плохие и хорошие идеи. Формат «экспо» позволяет тебе дистанцироваться от того, что ты продаешь. Мы рассказываем историю российской архитектуры и не можем выкинуть из нее какие-то куски. Например, когда мы говорим о 1990–2000-х, нельзя не рассказать о том, как происходит снос исторических зданий и их замена новыми копиями. Все архитектурные идеи представлены одинаково — мы не критикуем их, а говорим о том мышлении, которое за ними стоит. Никто не мечтает сносить здания из злого умысла, просто когда считается, что инвестирование — это единственный способ развития, то все стараются увеличивать площадь инвестиций.

Конечно, в нашей концепции скрыта определенная самоирония — русские спешат на помощь, и до конца непонятно, какое средство у них припасено для решения ваших проблем.

Больше всего меня беспокоит, что люди воспримут выставку только как постмодернистскую шутку, хотя наша концепция и ее реализация вполне серьезны. Нет ничего плохого в постмодернизме, но мы делаем не пустую отсылку к каким-то идеям прошлого — мы используем идеи прошлого, чтобы улучшить сегодняшний день. Мы старались объяснить, чем хороша каждая конкретная компания, даже если нам лично не очень нравится то, чем она занимается. Нам хотелось понять, как такие люди сами себе объясняют свою работу, каким языком пользуются. С одной стороны, есть много отличных архитектурных идей, с другой стороны — много актуальных проблем, с которыми сталкиваются архитекторы. А с третьей стороны — наша выставка, которая объясняет, как дизайн и архитектура могут эти проблемы решать в условиях свободной рыночной экономики. Идеи — русские, проблемы — международные, решение — совместное.

Мы поставили себе задачу найти ответы на вопросы, которые волнуют архитекторов во всем мире. Так, тезис Рема о том, что глобальная архитектура стирает границы национальных архитектур, не новость — эта проблема уже стояла в начале прошлого века. Тогда появились «русский» и «неорусский» стиль. Или, к примеру, профессия архитектора уже совсем не такая романтичная, как в прошлом веке, — круглыми днями архитекторы просто сидят за компьютерами. Скоро их вовсе заменит компьютер. Мы предлагаем вспомнить опыт ВХУТЕМАСа, где дизайнеры, художники и архитекторы взаимодействовали с физической реальностью. Еще есть у нас компания Khidekel Elements, которая предлагает дешевое и быстрое жилье для людей, вынужденных покинуть свои дома из-за стихийных бедствий или других катастроф. Для этого используется изобретение советского архитектора Лазаря Хидекеля, который придумал строить жилье буквально из мусора или любого подручного материала.

На стендах различных вымышленных архитектурных компаний будут работать настоящие специалисты, понимающие в тех идеях, которые их компании продают. У всех этих фирм есть свой стиль — одни из них по замыслу более солидные, другие молодые. По сути, это готовые бизнес-концепции под ключ. Мы работали с немецкой компанией, которая строит выставки-ярмарки, и для ее инженеров было новостью, что этих компаний не существует и все это художественная выставка. Думаю, некоторые из них до сих пор в это не верят. Мы разыгрывали сценки — я за компанию Moscow Metro Worldwide, Даша за Shchusev Architects — и договаривались о том, кто кому уступит место под стенд. Есть такой нюанс, что если компания богатая, у нее большой стенд. В некотором смысле эта параллельная реальность с разными компаниями — способ отразить реальную ситуацию на российском архитектурном рынке.