Тимур Новиков

1958–1980

Новиков рисовал — в кружке районного Дома пионеров. Учился потом — на «лаки-краски», но покинул техникум: «Ради сохранения внешнего вида». Антураж поначалу — чистые 70-е: длинные волосы, борода, «маленький двойной» в «Сайгоне», знакомство с волосатым же и стихийным Борисом Николаевичем Кошелоховым по имени Боб [1]. Участие в «Летописи», группе учеников последнего, практиковавшей ненавязчивые оппортунизм и оппозиционерство, направленные как против советской художественной системы (она игнорировалась напрочь, за исключением магазинов с красками), так и против антисоветской, к тому времени оформившейся и забронзовевшей (газаневщина [2] и т.д.). Пафос «Летописи», с ее как будто очень семидесятническим названием, на деле духу той эпохи противопоставлен: если аматорство еще было в чести у семидесятников, то вызывающий антипрофессионализм — ничуть [3]. Проникнувшись идеей социальной и творческой автономии —а еще ввиду занятого места лидера, — Новиков создает у себя в мастерской на Воинова (ныне Шпалерная) галерею «Асса». Что значило это слово, выясняется до сих пор, но дикий вопль — «асса!» — спрогнозировал атмосферу наступавшего десятилетия.

[1] Боб Кошелохов, нигде ничему не научившийся, живописью занялся, будучи к тому времени весьма, как тогда выражались, олдовым — в порядке самосовершенствования. Вскоре нечаянно поучаствовал в Венецианской биеннале; независимо от европейских неоэкспрессионистов изобрел европейский неоэкспрессионизм.

[2] Газаневщина — термин для обозначения неофициального искусства 70-х, выступившего как идеологический и творческий антагонист Союза художников СССР на скоропалительных выставках в ДК имени Газа и ДК «Невский».

[3] Культовая фигура, Боб Кошелохов учил рисовать на чем попало, не отнекиваясь отсутствием правильных материалов, — и от всех ждал подобной творческой независимости. В поисках подходящих плоскостей для рисования ходили по домам, расселенным ради капремонта, и разламывали старую мебель. Художник Иван Сотников упер рекламный щит. Принес домой, а вынести не смог — так и рисовали все вместе, сидя у Сотникова на квартире.

1980–1987

Отношения Новикова и его товарищей с неофициальным искусством заканчиваются расплевыванием с ТЭИИ [1] и оформлением «Новых художников» [2]. Раздача пощечин общественному вкусу наподобие «ноль-движения» [3] становится системой; криком «А теперь дискотека!» прерываются любые попытки умничания и претензии на «духовку». Причина явная — идейные противоречия «новой волны» и семидесятников, причина скрытая — амбиции Новикова-лидера. Прежняя апробация реальности сменяется выстраиванием реальности параллельной. А к той добавляют еще одну и т.д. (Термины «параллельный» и «альтернативный» прочно входят в обиход.) Пусть оставался неизменным костяк компании, собиравшейся в разных составах по разным поводам — концерт на дому, беседа за чаем, репетиция в подвале, квартирная выставка, фильм «на колене», — все эти формы жизнедеятельности были известны под разными именами. В названиях россыпи коллективов часто фигурирует слово «новый», и это недаром напоминает фамилию главного заводилы. Желание структурировать процесс и раздавать «приказы по армии искусств» приводит к появлению «Клуба друзей Маяковского» [4] и тому подобных организаций, где творится черт-те что — с акцентом на «творится». Совершаются поездки в Москву ради знакомства с такими же деятелями: первый московский сквот «Детский сад» функционирует под впечатлением от ленинградских гостей; московский стиляга Коломийчук, открывший для модников винтаж с Тишинского рынка, берет себе псевдоним Асса; выходки «отца советского панка» Свина на собственном дне рождения вроде бы наводят писателя Сорокина на сюжет копрофагии; Олег Котельников [5] оформляет альбом московским панкам из группы «ДК». Запойно рисующего Котельникова знакомые побаиваются пускать к себе домой — вдруг начнет рисовать где попало. Количество группировок еще поддается учету, но число участников — решительно нет. По прошествии времени окажется, возможно, что «Клуб друзей Маяковского» прочно забыт всеми кроме самих друзей, а вот «Новые художники» — это сила, это имя; хотя речь-то про одних и тех же персонажей в разном раскладе. Практически «Новые художники» отличаются от «Нового театра» [6] не тем, кто на что способен, а тем, кто пришел в нужный момент. Апогеем подобной деятельности становятся концерты «Поп-механики» [7], действительно популярного во всех отношениях проекта тех лет, и появление Академии всяческих (всеческих) искусств [8]. В начале 1987 года выходит фильм «Асса», где главную роль исполнил председатель «Клуба друзей Маяковского» Сергей Бугаев-Африка [9]; произведения «Новых художников» висели на стенах квартиры Бананана, Новиков числился среди художников фильма, а также отыграл в финале эпизодец как участник группы «Кино».

[1] Товарищество экспериментального изобразительного искусства (ТЭИИ) — очень ленинградский проект официальной «крыши» для неофициального искусства. Существует до сих пор в форме товарищества «Свободная культура», то есть «Пушкинской, 10».

[2] Панкующий экспрессионизм «Новых художников» может быть назван первым после авангарда событием в отечественном искусстве, не повторяющим заграничные образцы, а вполне самодельным, независимым и современным разным нью-вейверским аналогам. Группировка послужила платформой для других объединений и направлений — например, для некрореализма Евгения Юфита.

[3] Что в дальнейшем стало «нео», а начиналось с «анти», логично проходит стадию «ноля». «Ноль-движение» началось «Ноль-объектом» на выставке ТЭИИ, когда Новиков и Иван Сотников не то обратили внимание на дыру в выставочном стенде, не то сами дыру выпилили и снабдили этикетками. Был издан «Указ Г 7 №0 Главного Управления Ноль Культуры» от 12.10.81: «С 1 января 1982 года принимается новое написание «0». Вместо старого написания НУЛЬ считать правильным написанием НОЛЬ. Новое написание НОЛЬ имеет в центре букву О, что равно 0» — и т.д. и т.п. Пародийное, но отчасти и серьезное бумагомарательство, выдача удостоверений и изготовление печатей — в дальнейшем все это станет обязательным для «Клуба друзей Маяковского», Академии всяческих искусств и пр. «Ноль-движение» включало «ноль-музыку»: из инструментов было только расстроенное пианино, на котором играл Курехин, а остальные играли как придется — Сотников изобрел, например, внушительную вещь под названием «утюгон».

[4] «Клуб друзей Маяковского» — симптоматичные заигрывания с образом первой советской поп-звезды, попытка апроприировать авангард не из-за почтения к художественным достижениям, а прежде всего из-за внимания к его медийному успеху. Маяковский воспринимался тут даже не как авангардист, а как романтический герой, фигура из галереи персонажей (от Уайльда и Людвига Баварского до Альберта Шпеера), всегда привлекавших Новикова. Членами клуба числились Уорхол и Раушенберг, Кейдж и Херинг.

[5] Классическая фигура «нового художника», демонстрирующего универсальные интересы, идеолог и практик сквоттерства 80-х Олег Котельников был одноклассником Новикова. Когда-то, еще до «Ассы», они образовали коллектив под названием «Монстерз» и в 1976 году даже записали альбом «Умер Мао». Котельников играл с «Автоматическими удовлетворителями» Свина, снимал кино с Юфитом и Евгением Кондратьевым по кличке Дебил. Как и все отцыоснователи «Новых художников», выступал и под собственными лейблами: например, участвовал в создании сквота «НЧ/ВЧ» на соседней улице с «Ассой».

[6] «Новый театр» находился на чердаке неподалеку от «Ассы» и отличался скупостью декораций и лаконизмом вообще всего. Сценарий «Анны Карениной» занимал полстраницы. Каренину играл Африка, Каренина — Новиков, на роль Вронского брали Гурьянова, но тот не пришел, и роль поручили какому-то случившемуся тут же моднику. А когда все-таки явился Гурьянов, который тоже всегда являлся модником и выглядел подобающе, было решено оставить в спектакле обоих Вронских, спектакль только выиграет.

[7] Дирижируемая Сергеем Курехиным «Поп-механика» — практическое развитие идеи «ноль-музыки». Полсотни человек на сцене, каждый дует в свою дуду, и вместе они ожидают рождения из этой какофонии какого-то резонанса и какой-то гармонии. Кроме того, произведения искусства, чтобы миновать таможню, проще было вывозить как декорации активно гастролирующей «Поп-механики» —чем и пользовались.

[8] Созданная в 1986 году в рамках «Клуба друзей Маяковского» Академия всяческих (всеческих) искусств — еще один пример коллажной идеологии, когда в строку всякое лыко, в том числе и позаимствованный у Ларионова и Зданевича термин «всечество». Через два года была переименована в Новую академию изящных искусств.

[9] Сергей Бугаев-Африка, шоумен и культуртрегер, председатель «Клуба друзей Маяковского» и Председатель Земного шара — ближайшая к Новикову фигура 80-х, практически альтер эго. Начинал как барабанщик (играл с группой «Кино», к примеру), но был соблазнен сменить профессию на художника: это считалось престижней.

Конец 80-х — начало 90-х

По выходе из подполья открываются головокружительные, неожиданные перспективы (например, некрореалистов зовет к себе на «Ленфильм» Сокуров), так что начало новой эпохи логичным образом знаменует конец «Новых художников». Оставаясь все еще новыми, но повзрослев, «Новые» центробежно рассеиваются — и все же сохраняют готовность к альянсам. Последним совместным предприятием (не считая участия «Новых композиторов» в первых рейвах) считается «Пиратское телевидение» [1], хотя, как и прежде, довольно трудно проследить траектории идей. Так, Академия всяческих искусств — впоследствии переименованная в Новую академию изящных искусств и оказавшаяся главным проектом 90-х, — поначалу была частью Свободного университета, открытого в Центральном лектории общества «Знание» на Литейном (Новиков возглавлял кафедру живописи, Борис Юхананов — театра, кафедру музыки вел Курехин и т.д.). Новиков порхает по маршруту Ленинград — Нью-Йорк — Амстердам, стажируется в Париже; фотография Новикова — на обложке октябрьского номера журнала «Искусство» за 1988 год, посвященного «искусству перестройки». У Новикова определенно пик, акме: Стеделийк, Тейт; Русский музей — впервые; «фирмой» становятся тканевые панно-коллажи [2]. Большой интерес вызывает появившаяся возможность прямых интервенций в социум и манипулирования коллективным сознанием. Новиков участвует в организации гей-френдли хаус-пати в ДК, хм, связи и легендарной «Гагарин-пати» в павильоне «Космос» на ВДНХ в Москве. После публикации иронического признания «Как я придумал рейв» удостаивается звания типа первого рейвера России (и это на четвертом десятке жизни). Провокации и мистификации, на которые прежде мог повестись разве что узкий круг знакомых, становятся мощным орудием селфпромоушена и промывания мозгов [3]. Новиков теперь пропагандирует классическое искусство в пику модернистскому, актуальному; курирует выставки вроде «Ренессанс и Резистанс». Представители первой волны новоакадемизма занимаются более-менее вольной и веселой интерпретацией классики, понимаемой широко, от «Золотого осла» [4] и «Горя от ума» до «Опять двойка». Показное ретроградство и возрождение забытых технологий меж тем не мешают применять технологии новейшие — равно как новиковский призыв к «немедленному прекращению войны в искусстве» не помешает недалеким наблюдателям вскоре обвинять Тимура Петровича в обскурантизме и даже фашизме.

[1] «Пиратское телевидение», где первый отечественный видеохудожник Юрис Лесник был оператором, а Новиков — режиссером и сценаристом, создавалось под Владислава Мамышева-Монро —феерического пародийного шоумена, игравшего поочередно все роли. Видеоперформансы с перерывами продолжались до 1992 года и даже транслировались по государственному телевидению в программе «До 16 и старше». Что это был феномен скорее прежней эпохи, «параллельной реальности», доказывает финальная невостребованность проекта, который легко дал бы фору любым сегодняшним записным телешутникам.

[2] Тканевые новиковские панно, «классический Новиков», суть иллюстрации сразу к двум его теориям. Теория перекомпозиции, или монтажа, велит собирать новые изображения из старых элементов. Теория маленького значка гласит, что современный зритель настолько задавлен тотальной визуальностью вокруг, что для настоящего переживания ему нужны маленькие объекты. Современный Леонардо сделал бы Джоконду размером со спичечный коробок. Практика состояла в том, что выставки и без того легкого на подъем автора теперь в сложенном виде умещались в сумку — и нет проблем на таможне.

[3] Вроде бы сама идея знаменитой инсинуации «Ленин-гриб», озвученной Курехиным в передаче «Пятое колесо», принадлежит на самом деле Тимуру Новикову.

[4] «Золотой осел» — полтора десятка постановочных фотографий, где новоакадемики в костюмах от Константина Гончарова разыгрывают буколические сцены; немного шутливая, налитая неподдельной негой штучка, образцовый продукт Новой академии в первую половину ее истории.

1995–2002

Новая академия и «новый русский классицизм» получают международное реноме. «Первое адекватное современному компьютерному миру направление в искусстве» (это Брюс Стерлинг, идеолог киберпанка). «Первое яркое явление русской культуры, оказавшее влияние на мировой художественный процесс после Казимира Малевича» (Эдвард Люси-Смит, крупный искусствовед и куратор). Запрещение берлинской выставки Новикова «Архитектура в Третьем рейхе» (1995) будто подстегивает автора: ах так, ну смотрите. Притом что «политику не хаваем», провокативно-скользкие темы идут на ура. В Новой академии выступает Дугин; Курехин, к тому времени негласный вождь местных нацболов, пытается свести Новикова с Лимоновым, но Тимур Петрович отклоняет предложение заняться собственно политикой. Молодежь в черном все же заметно меняет гамму публики на новоакадемических мероприятиях. В начале 1997 года Новиков тяжело заболевает во время поездки в Нью-Йорк, где его огромные панно украшают зал Всемирного финансового центра; по возвращении оказывается в больнице, теряет зрение. На его медийной активности это не сказывается, Новиков по-прежнему энергичен, только меняет имидж (черный сюртук, клюка, борода), ходы (главным антигероем выбирается Москва с ее акционистами) и средства (к пропаганде Новой академии подключаются радио и телевидение). Из старых запасов ткани он все же делает иногда персональные выставки, но в основном переключается на кураторскую и идеологическую работу [1]. Новая академия начала 90-х от Новой академии конца 90-х по сути отличается вряд ли. Не больше, чем шуточные розги из назидательного фильма «Золотое сечение», где классицист-учитель Новиков порол незадачливого модерниста-ученика Мамышева-Монро, отличаются от шуточных же топоров, с которыми участники Новой академии, приняв истовый вид, сфотографировались для своего нового издания — «Художественной воли» [2]. Просто костюмированные перформансы как будто теряют всякие рамки, и это дает наблюдателям новоакадемического проекта пищу для споров, что им случается наблюдать: все ту же буффонаду и травестию — или, наоборот, чувство юмора у новоакадемиков отсутствует, а творящееся мракобесие творится всерьез [3]. Движение «Новые серьезные» на базе Новой академии становится последним отзвуком «нового движения» 80-х. Новиков умер 23 мая 2002 года. После его смерти «серьезные» не собирались.

[1] Совместно с Александром Медведевым Новиков пишет и издает «Похищение Европы» и «Похищение разума», представляющие послевоенный модернизм провокацией западных спецслужб, а современных художников — уродами и извращенцами.

[2] «Художественная воля», термин австрийского искусствоведа позапрошлого века Алоиза Ригля, перекомпозиционно подставлен в заглавие нового издания искусствоведом и художником Андреем Хлобыстиным, директором ПАиБНИ (Петербургский архив и библиотека независимого искусства). Рупор Новой академии, «Художественная воля» нещадно лупцевала модернистское, по преимуществу московское актуальное искусство. «Художественная воля» — это не только газета, но и боевая организация» (Т.П.Новиков).

[3] В мае 1998 года «Художественная воля» проводит на кронштадтских фортах акцию «Сжигание сует», посвященную 500-летию сожжения Савонаролы. Художники каются в грехах, обещают впредь избегать соблазнов и уничтожают некоторые свои «срамные» произведения.