Ответы. Борис Хлебников, режиссер

Дебютный фильм Бориса Хлебникова «Коктебель», снятый им вместе с Алексеем Попогребским, получил в 2003 году с дюжину кинонаград. Теперь Хлебников отбирает видео для «Кинотеатр.doc», а в ноябре в прокат выходит его фильм «Свободное плавание» (приз за лучшую режиссуру «Кинотавра-2006») с Александром Яценко в главной роли.

— Чем вам так приглянулся артист Яценко? Все кинулись его сейчас снимать.

— Саша пять лет отказывался от сериалов, только теперь его разглядели. Я с ним познакомился уже лет семь назад — ему сейчас 29. Он очень тонкий и умный актер и очень крутой, реальный и жесткий человек. Он на самом деле боец: если кто-то что-то на улице скажет, будь их хоть пять человек, он ввяжется в драку и победит. Его так из института выгнали: дал в морду преподавателю, который обидел Сашину однокурсницу. Он такой Джеймс Дин, Виктор Цой абсолютный, очень крутой.

— Кажется, что идеи «Свободного плавания» и новой картины Попогребского очень похожи: жизнь идет, а потом хрясь! — и перелом.

— Да нет вроде, они совсем разные, мы даже не советовались. Тут даже способ съемки разный. У меня статичная камера и длинные планы, а Леше вообще на съемки штатив не заказывали, все снято с рук.

— А почему вы занялись «Кинотеатр.doc»?

— Если ты писатель, ты можешь купить тетрадку за десять рублей, ручку — и вот твой бюджет, а потом садись и пиши роман. А с кино до сих пор это было невозможно, говорили: «У нас малобюджетный фильм, но он стоит все равно миллион долларов». А сейчас появились видеокамеры дешевые — берешь и снимаешь.

— Разве это искусство получается?

— Это никому неизвестно, но люди могут пробовать. Вон фон Триер все снимает на цифру — и все у него получается. Вот есть выдающаяся Лера Германика — абсолютно состоявшийся человек. Она очень круто снимает. «Девочки» — это настоящее кино, одно из лучших, что есть сейчас в документалистике. Так подсмотренную жизнь давно никто уже не показывал. Это рассказ про то, какие мы были шероховатые, неуклюжие, некрасивые в 18 лет, потому что никак не могли себя найти. И вот это ощущение страшно опасного возраста, когда все чувства разбиваются, мы совершаем идиотские поступки, а потом вдруг раз! — и лет в 20 становишься нормальным, находишь свою органику. Очень точно все показано. Я сейчас буду делать документальный фильм, позвал Леру оператором.

— Что за фильм?

— Про белорусских гастарбайтеров. Мы поедем в Беларусь, найдем человека, который хочет работать в Москве, и с ним поедем — такой дневник гастарбайтера. Тут хочется понять, насколько меняется психика человека, когда он попадает в большой город. Я вот не знаю ни одного языка, поэтому когда попадаю за границу, у меня начинается синдром Дон Кихота. Весь мир мне кажется враждебным, и все видится полярно: только красавицы или чудовища. Вот это и хочется уловить.

— Вам что больше нравится снимать — документальное или художественное кино?

— Художественное. Документальное я снимаю как подготовку к художественному. Я боюсь документалистики, потому что ты общаешься с реальными людьми и есть неприятное ощущение, будто читаешь чужие письма. Очень неприятная грань.

— А что вообще снимать предлагают?

— Черт-те что. Самые странные вещи: сериалы, боевики. Когда вышел «Коктебель», мне предложили снять очень бюджетный супербоевик про международную наркомафию — в стиле «Мужского сезона». И я спросил у продюсеров: вы смотрели мой фильм-то? Посмотрите и перезвоните. Не перезвонили. Вообще-то, я очень непрофессиональный человек: я же киновед по образованию. Я мучаюсь и очень хочу научиться снимать, смотрю кино специально много — как кадр сделан, то-се. Но я умею рассказывать только те истории, которые мне интересны, — а рассказывать просто истории я не умею. Я не готов снять качественный фильм — у меня это не получится. Я могу делать только что-то очень узкое. А вообще, у меня мечта всей жизни — снять «Остров сокровищ». Такие подростковые приключения в стиле «Индианы Джонса».