Ответы. Ирина Меглинская, галерист

Церемония вручения первой премии Фонда развития фотожурналистики, соучредителем которой Ирина Меглинская является вместе с Сергеем Максимишиным, Юрием Козыревым и еще полутора десятками журналистов и фотографов, пройдет весной в галерее «Меглинская». Среди номинаций — «Новости», «Портреты», «События» и другие

— Это третья твоя попытка сделать свою фотогалерею. Почему «фото», понятно. Но почему именно галерея и именно своя, а не, допустим, работа на кого-нибудь?

— Если говорить совсем корректно, это не третья, а вторая попытка. Потому что в случае «Победы» я только отклик­нулась на желание Нины (Нина Гомиашвили, владелец галереи «Победа». — Прим. ред.). Я подумала: почему бы и нет? У Нины получится. А по мне — чем больше галерей, тем лучше. После того как стало ясно, что «Победа» сможет существовать и без моего участия, «Победа» стала существовать без моего участия. Это нормальный процесс. А почему я решила продолжать? Это было, прямо скажем, решение. Есть такое слово — надо. Галерейная система — это система жизнеобеспечения художника; в фотографии ее нет. А мне всегда было интересно делать то, чего нет. И дело не в форме собственности — моя галерея, дядина или государственная, к этому я всегда относилась легко. Есть дело, которое надо сделать.

— Любопытна история названий. Первой была галерея «Школа»: всех хотелось учить, это понятно. Потом галерея «Победа», тут еще понятнее. Сейчас — галерея «Меглинская». Прокомментируй.

— А надоело вы…бываться. Я — это я.

— В Москве существует пять фотогалерей; твоя шестая. Ты с кем-нибудь конкурируешь?

— О какой конкуренции речь? Рынок не развит. Рынок фотографии — целина, по которой туда-сюда снуют беспорядочно десять тракторов. Ну вот мой еще появился. Бывает, конечно, борьба за межу, но делить всерьез пока нечего. Вслушайтесь в цифру: пять-шесть, ну десять галерей. Для огромной страны — десять галерей! В маленьком бельгийском городке их на порядок больше!

— А что такое рынок фотографии? Как его можно структурировать, какие бывают у фотографии разновидности?

— Грубыми мазками стуктурировать фотографию можно только по месту ее применения. Мне вот интересно все в ней — и ее функция в службе быта, и ее функция сохра­нения памяти, и фэшн, и репортаж, и собственно чистый личностный художественный жест. Но не в этом же суть. Суть — успокаивать или бодрить человечество своими бескорыстными художественными порывами. Звучит, наверное, немного помпезно, но вот такая я — помпезная. Мне интересны люди, которые… знаешь, как у документалистов выражаются: ходят за речку. Или — на мороз ходят. Мне интересно этих людей поддерживать, кто на грани. И может свалиться. Самой всегда было любопытно ходить в приграничные зоны. Потому что настоящий, живой язык фотографии — он там, а не в мейнстриме. И, наверное, иначе я не смогла бы так долго быть при художниках — терпеть неудачи, в том числе экономические, и все равно переть как танк. И вот уже третью галерею открывать, несмотря ни на что.

— Фонд развития фотожурналистики, где ты среди соучредителей, к твоей галерейной деятельности какое-то отно­шение имеет?

— Никакого. Из соучредителей Фонда я единственная, кто в развитии фотожурналистики не заинтересован профессионально. Во времена, когда гражданское общество только-только начинает строиться, я решила, что как гражданин я должна в этом поучаствовать. Я хочу, чтобы в этой стране появилась независимая фотожурналистика. И я не одна. Потому и собрались эти полторы дюжины человек, принесли по триста учредительных евро — и теперь в свободное время каждый отдает Фонду какие-то свои ресурсы. Каждый что может, то и несет — в чистом виде гаражный стартап. Совершенно невероятный кайф от подвижничества.