Живые труппы

Семь передовых отрядов танцевального авангарда приезжают в Москву. Семь танцевальных революционеров, новаторов и скандалистов. Цель визита – Европейский фестиваль современного танца. Точнее, Первый европейский фестиваль. Ничего подобного до сих пор не проводилось и символично, что люди, посвятившие всю свою жизнь борьбе с жанровыми канонами, решили устроить свой первый полноценный шабаш в самом логове классического балета. Двенадцать дней главные действующие современного танца будут просвещать консервативных московских балетоманов по части свежих танцевальных идей. Всем, кто еще способен воспринимать что-нибудь отличное от «Лебединого озера», посетить фестивальные программы советует Вадим Журавлев.

Рай / Paradis
Компания «Монтальво – Эрвье»
(Франция)
Хореография Жозе Монтальво
На белых экранах появляются изображения людей. Они плавают, летают, ходят по головам. Рядом бродят звери. Временами проекции материализуются, и по сцене шагает живая лошадь, а ученая дворняга воет дуэтом с трубой. Исчезнувший в разрезе экрана танцор появляется в проекции, чтобы через секунду вновь материализоваться на сцене. После подобных фокусов начинаешь верить в ведьм и духов.

Жозе Монтальво – один из безусловных фаворитов фестиваля. Его «Рай» – отличное шоу, в котором соседствуют классика и хип-хоп, музыка эпохи барокко и видеопроекции (Монтальво еще и художник). К тому же шоу сдобрено хорошей порцией юмора. Все вместе помогает французу замаскировать очевидные недостатки хореографии. После показов в Европе и Америке за этим спектаклем закрепился статус «магического зрелища».

Под открытым небом / Open Sky
Ballet Freiburg Pretty Ugly
Хореография Аманды Миллер
Свирепые мужчины в пестрых рубахах и ботинках на толстой подошве терзают мрачных женщин в длиннополых одеждах. Еще они бегают по сцене, тормозя у самого ее края в тот момент, когда публика уже готова поверить в падение артиста. Пластика уличных драк и крутых разборок.

Аманда Миллер выпала из гнезда Франкфуртского балета. Восемь лет она танцевала в труппе, которую возглавляет один из мэтров современного танца Уильям Форсайт. Его поиски гибридных танцевальных форм пришлись по душе американке. И она начала воплощать их в собственном балете Pretty Ugly, который два года назад приютил провинциальный немецкий городок Фрайбург. Как и Форсайт, Миллер отталкивается от классического танца и музыки. Но всякий раз честно пытается найти что-нибудь не похожее на творения своего бывшего шефа. Это у нее не получается.

Она была и есть, даже так / She Was and She Is, Even
То самое почетное место / The Very Seat of Honour
Troubleyn (Бельгия)
Постановка Яна Фабра
«То самое почетное место» – это старомодная козетка. На ней лежит танцовщица и колет орехи. Иногда она поднимается, чтобы размять ноги. Движения – минимальны.

Косолапый мужик в черных трусах и красных носках болтает с публикой «за жизнь». Назвать эти перформансы танцем язык не поворачивается. Жанровых определений таким безобразиям еще не придумали.

В «Она была и есть» женщина в подвенечном платье декламирует непонятный текст. Сбивается, начинает сначала – и так много раз, пока дойдет до конца. «Это спектакль о вечном, недостижимом желании. Невеста – метафора сексмашины. Разные мужчины пытаются завести мотор невесты, но он все время барахлит, и надо вновь чинить зажигание. Невеста же одновременно чувствует желание мужчины и еще собственное желание пришпорить мужика», – так говорит о своем спектаклей сам Ян Фабр.

Помимо перформансов он рисует картины. Собственной кровью и синими одноразовыми ручками фирмы BIC. Еще он пишет длинные стихи и скучные пьесы. Публично сжигал доллары, полученные от выручки билетов за свои выступления. Показ садомазохистского перформанса (хлысты, кнуты, ошейники) в Америке закончился его арестом. В общем, Фабр – это всегда скандал.

Crash Landing – Москва
Damaged Goods (Бельгия)
Хореография Мэг Стюарт
То, что видит зритель на спектаклях Damaged Goods, всего лишь верхушка философско-танцевального айсберга. Перформансы начинаются на пять часов раньше представления. Артисты собираются вместе и медитируют. Мэг Стюарт требует, чтобы тела ее подопечных «дышали» и «говорили», настаивает на полной отрешенности от всего, даже от собственных наставлений. Не всегда это выходит: зачастую шоу погибает на глазах. Но сама Стюарт считает, что импровизация и есть спаситель ее перформансов.

Американка Мэг Стюарт стала известна благодаря экспериментам в труппе «Рухлядь». Она создает действо, в котором уживаются электронная музыка, видеоинсталляции, пластика и разговорный жанр. Ее опытами заинтересовался Михаил Барышников, пригласивший ее поработать со своей труппой.

Красный бег / Red Run
Глубокий порез / Roughcut
Внезапный выход / A Sudden Exit
Труппа Ричарда Олстона (Великобритания)
Светящиеся столбы разрезают сцену на фрагменты. Женщины – в белом, их партнеры – в трауре. Пары сменяют на сцене друг друга, потом танцуют вчетвером, вшестером, ввосьмером. Финальный апофеоз – все вместе. Не спектакли, а балетное дежа-вю. Ричард Олстон ставит балеты консервативные и буржуазные, как сам Туманный Альбион. Руки, ноги – из области танца современного. Все остальное – предания старины.

Олстон начал ставить балеты еще в 1968 году. В 75-м отправился на учебу к великому Мерсу Каннингему, создававшему легендарные спектакли вместе с композитором Джоном Кейджем. Каннингемовский хаос у Олстона предстает в стерилизованном виде: он не разуверился в желании публики видеть на сцене «красивое». Его музыкальные интересы разнообразны: от классического и нешлягерного Брамса до модного Стива Райха.

Экстра драй / Extra Dry
Хореография Эмио Греко (Нидерланды)
Жилистый танцовщик в коротенькой юбочке танцует под сухую ритмичную музыку. Мужская силовая акробатика и динамизм: падения, кувырок, скачки. Эмио Греко – приверженец импровизаций. Он не танцует, а трудится. Тяжело, изнурительно, сурово. Минимализм декораций и костюма, экспрессивная пластика вызывают странные чувства у зрителя. Особенно если вспомнить, что эти акробатические этюды инспирированы крепкими напитками «Мартини» (до «Экстра драй» были «Россо» и «Бьянко»). После первого часа большинство в зале превращается в поклонников Греко. Прочие окончательно убеждаются, что попали на съемки «Знака качества».

Обман зрения / Trompe L’oeil
Старик и я / The Old Man and Me
Ухожу один / A Way Alone
Нидерландский театр танца (NDT III)
Хореография Иржи Килиана
Старые танцовщики играют самих себя. Они ходят по сцене «пешком» и активно общаются, как и положено пенсионерам. NDT III – только часть труппы, объединившая бывших солистов. Иржи Килиан не забывает тех, кто помог ему стать живым классиком современного танца. Тем более, что на инвалидов они тоже не похожи.

Менее талантливый, но более приспособленный к современным условиям танцевальный мейнстрим постепенно оттеснил Иржи Килиана на второй план. Килиан известен умением тонко стирать различия между танцевальной классикой и модерном. Еще он автор смешных пародий на балетные штампы. Но все это было в незапамятные времена, когда модно было ставить спектакли на музыку Стравинского и Яначека. Ныне авторитет хореографа, бежавшего из Чехословакии в Европу, подкрепляется только старыми постановками. Он сопротивляется, но ничего нового предложить не может и фактически повторяет участь Бежара: еще вчера все были от него без ума, а теперь считают рухлядью.