Константин Эрнст про «Краткий курс счастливой жизни» «Вот тогда мне и захотелось заглянуть в мир женских коммуникаций»

— Вы довольны результатом?

— Знаете, в игровом кино, если получилось хотя бы 50 процентов того, что ты хотел, это большая удача. Мне кажется, что в «Кратком курсе» получилось 70. И этим обстоятельством я, безусловно, счастлив.

— Это ведь полностью продюсерский проект, вы его сразу под Германику придумывали?

— Этот проект был придуман в первую очередь под писательницу, а теперь и сценаристку Аню Козлову, с которой до этого в компании Ингеборги Дапкунайте мы делали адаптацию пьесы Ив Энцлер «Монологи вагины». Вот тогда мне и захотелось заглянуть в мир межженских коммуникаций, куда нормального мужчину никогда не пустят. А когда мы с Денисом Евстигнеевым стали решать, кто это поставит, сразу возникла кандидатура Леры. Хотя я и опасался, что мир женщин около 30 в силу объективных причин еще не пережит Гай Германикой, и она не спела еще всех гимнов пубертату. Поэтому сначала был пилотный эпизод, после которого стало окончательно ясно, что магический Лерин талант взял и эту возрастную вершину.

— И все-таки почему из всех режиссеров новой волны главный кандидат для вас именно Германика? С ней ведь сложно очень работать, она увольнялась с вашего проекта чуть ли не через день...

— C ней гарантированно интересно. Лера, несмотря на возраст, сложившиийся художник. И я действительно считаю, что она одна из самых интересных фигур современного русского кино. Сложно ли с ней работать? Знаете, в Голливуде говорят: если группа расстается счастливой и взаимно довольной после окончания картины, наверняка это плохая картина. Но сказать, чтобы у нас были какие-то душераздирающие проблемы — все-таки нет. А что касается бытовой нормы — нормальные люди произведения искусства не создают. К тому же Германика существует в разных ипостасях, и ее публичный образ — это, вообще-то, 12-й уровень защиты ее настоящей.

— Этот сериал только ленивый не назвал русской версией «Секса в большом городе». Вам же такая аналогия кажется не совсем уместной, так ведь?

— Слухи о том, что мы делаем новый «Секс в большом городе» возникли задолго до выхода сериала. Человеческая психика так устроена: постоянно подыскивает аналогии. Так вот, эта аналогия самого простого уровня. Есть четыре женщины, у них проблемы, они часто занимаются любовью, и для них это вовсе не секс, как многим кажется, а просто наиболее честная попытка межчеловеческой коммуникации, и они постоянно это обсуждают. Я знаю минимум дюжину фильмов, которые могут быть описаны этим предложением. А количество главных героинь — это всего лишь попытка представить все основные психологические и поведенческие стратегии женщин этого возраста. Три было бы маловато, а пять, может быть, социально точнее, но драматургически невыносимо. К тому же четверо — это классическая женская компания.

— Когда вышла «Школа», Германику вместе с вами чуть ли не на костре сжечь хотели. Здесь общественная реакция гораздо спокойнее. В чернухе обвиняют, но все-таки потише. Как думаете, почему?

— Во-первых, отсутствие большого скандала, мне кажется, говорит о том, что общество развивается. Художественный шок «Школы» позволил «Краткому курсу» уже не выглядеть так вызывающе. Кроме того, мы скандал не заказывали. Я продолжаю наивно полагать, что главной ценностью этого проекта и главным, ради чего мы его делали, была попытка показать и мужчинам, и женщинам социо- и сексуально активного возраста их самих со стороны. Для того чтобы помочь им понять что-то о себе. Понять, согласиться с этим и попытаться это в себе изменить.

— Когда Германика еще снимала, она говорила, что по сравнению со «Школой» график здесь гораздо расслабленнее, но все равно в бюджете они были несколько ограничены. Что даже съемки в метро приходилось организовывать самой и снимать на фотоаппарат. Понятно, что до западных сериалов с многомиллионными бюджетами России, видимо, далеко. Но это же ваш любимый режиссер, зачем урезать бюджет?

— Бюджет сериала никогда не связан ни с его художественностью, ни с его популярностью. Скорее бюджет должен был соответствовать бюджету наших героинь. А гламуризация или визуальное совершенствование их жизни убило бы достоверность. Вы сами знаете массу проектов, где смешались в кучу кони-люди, все в гусарских ментиках и бальных платьях, куча света и роскошные декорации. Но ни смотреть, ни плакать.

— Германика сама много раз жаловалась, что на полный метр денег никто ей давать не хочет. Почему, хотя бы в качестве поощрения за работу, которой вы остались довольны, ей не помочь? Это же явно совсем небольшие цифры?

— Совсем недавно мы были готовы запускать полный метр по предложению Леры. Но по независящим от меня и Дениса Евстигнеева причинам мы решили этот проект отложить. Вполне возможно, запустим ее с другим полным метром. Но если по существу, то какая разница, полнометражный фильм или сериал? Есть ничтожное количество выдающихся полнометражных фильмов и еще меньшее количество выдающихся сериалов. Это же вопрос жанра. Сериал — романная форма, а фильм — всего лишь рассказ. Роман в формате полнометражного фильма поднять невозможно, драматургии просто не хватает времени. А любой фильм длиннее 2 часов 20 минут — это преступление против человечества и надругательство над мочевым пузырем. Почему вы не спрашиваете у популярного писателя: что вы одни романы-то пишете? Может, собрались бы, рассказик написали? В мировом кинематографе почти все интересное за последние пять лет произошло в жанре телесериала. И самые умные звезды блокбастеров тормошат своих агентов: найди мне хорошую роль в новом проекте HBO.

— Да, но Германика-то мечтала снять «Это я, Эдичка», а не «Краткий курс счастливой жизни»...

— На самом деле все, что делают художники, они делают только про себя. Чем шире охват, тем художник популярнее, говоря о себе — попадает во многих. Творчество — это ведь не больше, чем отчаянная попытка психологической сублимации. Ты пытаешься прокричать что-то о себе, а в результате кричишь о всех нас. Мне кажется, что «Это я, Эдичка» — книга отличная, но не великая, и время ее ушло. Может ли Лера ее экранизировать? Да наверняка. Только у Эдуарда Савенко будет лицо Валерии Гай Германики. Тут уж как ни крути.