«Вспомнить все» Лена Уайзмана Я продолжаю забывать

Земля, конец XXI века. Дуглас Куэйд (Фаррелл), рабочий, собирающий на конвейере роботов-полицейских, видит тревожные сны: сначала он куда-то бежит, потом появляется девушка, за ними гонятся враги, она спасается, а он сбежать не может. Жена (Бекинсейл) пытается толковать это по Фрейду, коллеги советуют не волноваться и сходить в бар. Но когда, увидев рекламу фирмы «Rekall Incorporated», предлагающей клиентам имплантировать фальшивые воспоминания, Куэйд решит поэкспериментировать с собственным мозгом, жена вдруг захочет свернуть ему шею, а на пороге объявится враждебно настроенный полицейский отряд. Тут-то Куэйд и поймет: кажется, он забыл что-то важное.

Оригинальный рассказ Филипа Дика «Из глубин памяти», послуживший первоисточником и верхувенскому фильму 1990 года, и его ремейку, был замечателен тем, что по сути представлял собой условную схему для интерпретаций. Тем и показательна филип-диковская схематичность, что его книги служат не столько литературной основой, сколько зеркалом для отражения таланта того, кто за них берется. Верхувен тогда сжульничал и превратил эту двадцатистраничную сценарную заявку в аттракцион не для слабонервных, выдав фильм категории «Б» за крупнобюджетную фантастику: его «Вспомнить все» — паноптикум с карликами, мутантами, механическими таксистами и горами трупов, удивительным образом оказавшийся переломным моментом как для карьеры Шварценеггера, так и для жанра боевика в целом. Он брал не умом, но энергией и бесстыдством, расправляясь с материалом с тем же ленивым изяществом, с каким Шварценеггер ломал шеи безымянным врагам.

Лен Уайзман, автор двух «Других миров» и «Крепкого орешка-4», дословно воспроизводит сюжетную схему из верхувенского фильма (минус Марс, плюс безумная жена, весь фильм без особой причины гоняющаяся за главным героем), отполировав ее до состояния новенького марсохода Curiosity, вместо межпланетного полета оставшегося в конструкторском цехе. Тем более неловко чувствуешь себя при виде лукавых приветов оригиналу: в кадр случайно заходит женщина с тремя грудями, на таможне появляется толстая тетя, обученная говорить только слова «Две недели» (и тут — раз! — замаскированным героем оказывается не она, а вполне безобидный китаец), все произносят смутно знакомые реплики, но почему-то сокращенные в два раза. У человека, видевшего верхувенский фильм хотя бы один раз, новый «Вспомнить все», по идее, должен вызывать бешенство, у всех остальных (хотя вряд ли такие найдутся) — в лучшем случае недоумение: два часа экранного времени все куда-то бегут, периодически стреляют, чуть реже — смотрят новости про самих себя. Дорогой и шумный фильм Уайзмана похож на конструктор, составленный из обломков всех релевантных фильмов на свете: одна половина планеты срисована с «Бегущего по лезвию», вторая кажется собирательным образом всех городов альтернативного будущего сразу. Летающие машины из «Пятого элемента». Роботы, взятые напрокат у Джорджа Лукаса. Колин Фаррелл со своими трагическими бровями и глазами потерянного кокер-спаниеля. Джессика Бил и Кейт Бекинсейл, как две капли воды похожие друг на друга. Билл Найи в роли лидера гражданского сопротивления, заходящий на пять минут, чтобы было кого пристрелить. Оригинальная сценарная находка — вместо полета на Марс (роль которого тут, строго говоря, исполняет пианино) превратить фильм в политическую аллегорию — проживет два новостных выпуска и сломается под тяжестью конструкции; тут стреляют на поражение, чтобы зритель не успел опомниться.

Но при всем своем очевидном безобразии этот нарядный апдейт вполне самоценного фильма действует по тому же принципу, что и «Rekall Incorporated»: в попытке имплантировать зрителю фальшивые воспоминания аккумулирует желание вспомнить подлинник, навязчиво транслируя в подсознание картины двадцатилетней давности. Шварценеггера, четверть фильма действующего с намотанным на голову мокрым полотенцем. Лопающиеся глаза оставшихся без кислорода повстанцев. Шэрон Стоун, сходящую с экрана под триумфальное «Можешь считать это разводом». Еще бордель, карлицу, неуклюжие квадратные интерьеры эпохи без новейших компьютерных технологий. Но в конце концов исчезающий из памяти ровно через десять минут после титров фильм Уайзмана не уникальный случай, а один из сотни других запущенных в производство ремейков, сиквелов и приквелов в диапазоне от «Робокопа» до «Судьи Дредда». И проблема даже не в том, что теперь Шварценеггера играет Колин Фаррелл. Не в том, что герои боевиков разучились разговаривать готовыми афоризмами, злодеи перестали быть зловещими, а сюжетную стройность за ненадобностью принесли в жертву сусальным красотам. Мы, кажется, действительно забыли что-то важное, разучившись изобретать, а не имитировать. И единственное, что тут остается сказать, — остановите, пожалуйста, Ридли Скотта, а то ведь он серьезно сиквел «Бегущего по лезвию» сейчас сделает.