«Черный город» Бориса Акунина Фандорин на Кавказе

По некоторым признакам Фандорин вычисляет, что насоливший ему в джеймс-бондовском прологе человек находится в Баку — где даже крупная буржуазия, в культурном смысле ориентирующаяся на Европу, демонстрирует почти первобытное варварство, а уж о нравах низших слоев общества и говорить нечего. Фандорин всегда и чувствовал себя хорошо, и выглядел особенно эффектно в экзотической атмосфере. Можно понять автора, решившего гальванизировать своего голема посредством помещения в «колоритную» — кафешантанно-ориентальную, с абреками и гяурами — среду. На дворе меж тем лето 1914-го, и понятно, что фандоринский противник оказался тут неслучайно: почти вся нефть Российской империи добывается именно на Апшеронском полуострове, место стратегическое, так что злодеев здесь — как листьев в лесу. Охота не то за шпионами, не то за революционерами, не то за любовниками жены (не будем портить автору обедню) протекает динамично, Фандорин даже успевает укротить парочку львиц и погонять на мотоциклах и яхтах, разумеется, не забывая изрекать по ходу свои фирменные мудрые трюизмы. Вердикт? Весьма и весьма прием­лемо.

Немножко «спай-новел», немножко «роман-катастрофа» (удастся ли герою предотвратить войну?), немножко терроризма и революционной романтики, немножко «пряной восточной эротики»; и если это не продается, то что продается?

Другое дело, что все это уже было — и шпиены с нафабренными усами, и жандармские полковники с усами нафиксатуаренными, и артистки в чадрах, и кунаки в газырях; не было разве, нет? Разумеется, претензия «это уже было» — жлобская: мастер, который хорошо делает свое дело, не обязан все время показывать новые трюки; а кому не нравятся старые — ну так не читайте. Акунин, несомненно, мастер, но Акунин некоторым образом и не какой-то там чужой ремесленник — все же мы наблюдаем за его Фандориным скоро уж полтора десятилетия, и не просто наблюдаем, а сделали в этот проект эмоциональные инвестиции, поэтому «не хочешь — не читай» не работает. Мы читаем — но хотели бы каких-то поворотов винта, не только консервации сложившихся традиций, потому что иначе это просто бессмысленный сериал, как про Евлампию Романову; величие замысла утрачивается. Вон с Бондом как все нервно: идешь в кино раз в три года, и непонятно, то ли тебя стошнит прямо в зале, то ли по пять раз на один и тот же фильм будешь билет покупать; живет персонаж. А тут… ну да, по потолку бегает, башкой стенку прошибает, но динамика? Ну пусть он, что ли, в будущее спутешествует, или царя убьет, ну или там чтоб они с Масой своим оказались в ремейке лимоновской «Истории его слуги»… Ну или автор пусть сам сломает четвертую стену — и вылезет на сцену собственной персоной; потому что подмигивания закулисные — вот, мол, нефтепромышленники уже 100 лет назад мыслили и вели себя примерно так же, как нынешние, — ну осточертели ведь.

В тринадцатом романе о Фандорине есть, правда, один крайне важный момент. Поймете, о чем речь, когда дочитаете. Но, ей-богу, все мы помним, что еще в конце 90-х был обещан роман про Гражданскую войну, по мотивам «Адъютанта его превосходительства»; так что финальный «сенсационный» момент доверия не вызывает.