5 лучших детских книг февраля
Кейт ДиКамилло «Как слониха упала с неба»
Новый роман американки Кейт ДиКамилло, автора «Удивительного путешествия кролика Эдварда» и «Спасибо Уинн-Дикси». Сирота Питер Дюшен отправляется на рынок за хлебом и рыбой, а вместо этого отдает единственную монету гадалке — и та рассказывает Питеру, что его сестра жива, а найти ее поможет слониха. «Вы надо мной пошутить вздумали, — проворчал он. — Тут у нас никаких слонов нету». «Верно говоришь. Нету тут сейчас слонов. Это чистая правда. Но разве ты не замечал, что правда сегодня одна, а завтра уже другая? — Гадалка вдруг подмигнула Питеру. — Погоди, сам увидишь». Написано так, что первых трех страниц достаточно, чтобы полюбить Питера, с дрожью в сердце ожидать появления слонихи — и не выпускать книгу, пока не дочитаешь до конца.
Альфред Шклярский «Томек на черном континенте»
С поляками вокруг света: вторая книга из приключенческой серии Альфреда Шклярского об экспедициях географа Вильмовского и его сына Томека. Серия написана в конце 50-х — 60-х годах, издавалась в Советском Союзе, теперь ее переиздает «Розовый жираф». Действие романов происходит в начале ХХ века, отец и сын Вильмовские в компании с боцманом Новицким и путешественником Смугой ловят для европейских зоопарков диковинных зверей на других континентах. В первой книге поляки побывали в Австралии, во второй — отправились в Африку, в Кению и Уганду, всего же романов в серии девять. Переживая опасные приключения с погонями, стрельбой и кровопролитием, герои не забывают подробно рассказывать друг другу об истории, географии и животном мире той земли, куда их занесло. «Томек уселся поудобнее, положил руку на голову Динго, сидевшего рядом с ним, и, зажмурив глаза, произнес: «В конце четырнадцатого века португальцы первыми из европейцев заинтересовались восточным побережьем Африки». «О-го-го! Издалека же ты начинаешь, браток! — воскликнул боцман Новицкий». Будет прав тот учитель географии или биологии, который станет читать отрывки из «Томека» на своих уроках.
Юн Эво «Солнце — крутой бог»
Дневник 16-летнего недотепы по имени Адам, который хочет стать взрослым как можно скорее — и как можно скорее найти любовь. Смешная, стремительная, грохочущая книга: Адам все время куда-то мчится — бегом, на велосипеде, июльское солнце жарит как ненормальное, ревет норвежский панк-рок (группа «Мясо»), по улицам Осло летит на роликах прекрасная незнакомка, за ней устремляется Адам, на плите горят бифштексы — потому что невозможно стать мужчиной, не добившись любви и не научившись жарить бифштексы. Перевод Любови Горлиной: «Так все и началось. Мы с Каролиной втюрились друг в друга. И тогда я перестал быть прежним Адамом. Забыл свое старое имя и стал героем. Тигром. Хищником, который победил всех в этом мире и, ощетинившись, победоносно выл на луну… Я вставал на задние лапы, выгибал спину, чувствовал бульканье синтетического бибопа под кожей и выл на луну, которая, словно приклеенная, висела над крышами домов. Я выл: «ДА». И это было такое ДА, что я мог бы спокойно заполнить своим воем весь мой рассказ: ДА ДА ДА ДА…» Но все-таки Адам (или его создатель Юн Эво) — изрядный болтун, дневник мог бы быть и покороче.
Морис Карем «Кошки-мышки»
Если бы существовал конкурс «Лучшая книга для чтения с бабушкой», сентиментальный сборник «Кошки-мышки» вышел бы победителем. Кошки и мышки гуляют по вечернему Парижу, по заснеженным аллеям, вяжут на спицах и катаются на облаках. Стихи бельгийского поэта Мориса Карема перевел поэт Михаил Яснов. «Ну и луна! Какая жалость — она совсем-совсем ужалась! Там, в небесах, мышиный пир: луну обгрызли, словно сыр!» Иллюстрации Анастасии Орловой — коллажи из бумаги, разрисованной под ситец.
Льюис Кэрролл «Алиса в стране чудес»
Еще один том, нарочно состаренный, в серии «ИД Мещерякова» «Книга с историей»: после Диккенса и Вальтера Скотта — «Алиса в стране чудес», не в пересказе (было бы слишком смело), а в классическом переводе Нины Демуровой. Главный козырь — иллюстрации 1907 года Артура Рэкхема, находящиеся на той грани, где могут слиться воедино прекрасные мечты и кошмарный сон, уродство и совершенство, смех, страх и еще нечто, о чем не принято распространяться в разговоре о детских книгах, так что пусть будет «нечто невыразимое».