Таблетки в новом американском кино Что едят герои Марка Уолберга, Ченнинга Татума, Брэдли Купера и Руни Мары

Если бы «Оскар» вручали за самый удачный постер к фильму — а в некоторых странах такая категория национальных кинонаград присутствует, — победителем этого года обречена была бы стать афиша к новому фильму Майкла Бэя «Кровью и потом: Анаболики». Плакат, которым в эти дни обклеены Америка и Россия, выполнен в виде трехкилограммовой банки с гейнером — порошком, из которого готовят коктейли для увеличения мышечной массы. Угодливо опрокинутая перед самым носом зевак опорожненная мерная ложка, пышущие мышцами Марк Уолберг и Дуэйн Джонсон, и рекламные надписи, обещающие протеиновый удар, и высокоэффективные бэцэашки провоцируют у современной публики слюноотделение, какого не вызвали бы карри из королевских креветок или сочный стейк. По правде, приходится даже наступить на горло собственной песне, шагнув в кассу за билетом, а не ломанувшись к родимому буфету с собственными россыпями порошков и капсул.

Справедливости ради в этот раз — в отличие от инцидента с «Перл-Харбором», когда за афишей в стиле широкоформатных военных ристалищ 60-х следовала унылая мелодрамка про девку в халате медработницы, — Бэй нашел, чем занять на два с лишним часа взыгравший от созерцания постера аппетит. Это не только дьявольски смешной, но и самый идейный его фильм. Взяв за основу реальную историю из криминальной хроники Флориды 1995 года, он создал сатиру о том, как начиналось общество, в котором мы живем и которое требует от человека сильно большего, чем может нам обеспечить традиционный рацион питания. Это общество воплощено в образе юркого еврея, который сначала соблазняет персонального тренера (Уолберг) россказнями о своей красивой жизни и американской мечте, а потом с той же изворотливостью после недель самых искрометных пыток продолжает орать похитившему его тренеру, что не расстанется со своими денежками, а потом — и в огне не горит, и под колесами внедорожника не гибнет. Итак, нам втемяшили разинуть рот на чужой каравай — и теперь протеин и BCAA нам жизненно необходимы, во всяком случае, тем из нас, кто разинул рот на каравай более зрелищного тела, чем того, каким одарила нас природа, а таких нас большинство.

После драки кулаками не машут — поезд ушел в 1990-х, мы живем в той системе ценностей, в какой живем, а именно — в системе сверхзавышенных требований к человеку, так что придется признать, что без гейнера мы — никуда. И просто жить дальше. Приятно, что американское кино именно в истекший год поддержало нас, став честным собеседником в отношении того, что мы едим и пьем. Вместо горних ангелов, у которых на уме одни любовь и защита прав человека, Голливуд теперь показывает нам таких же, как мы, парней, которые спросонья на автомате смешивают в блендере протеиновый коктейль, а при знакомстве с более статным экземпляром вместо его имени первым делом интересуются: до или после тренировок он ест аминокислоты?

На другой профсоюзного содержания афише истекшего года — к фильму Содерберга «Супер Майк!» — изображен  коллектив исполнителей мужского стриптиза. Герою Алекса Петтифера перед дебютом в этом жанре герой Ченнинга Татума, бывалый профи, предлагает принять гамма-кислоту: «Пьян в стельку — и ноль калорий». Этот препарат был выделен и изучен тем самым профессором Анри Лабори, чьи опыты легли в основу познавательнейшего фильма Алена Рене «Мой американский дядюшка» (1980). Долгое время он успешно применялся при лечении психических расстройств, однако в наше время в большинстве стран запрещен и синтезируется подпольно. Его часто называют жидким экстази: к незаменимым для стриптизера свойствам следует отнести его способность блокировать неуверенность, дарить чувство полета и всемогущества и повышать сексуальную активность. Мужской стриптиз — еще одна форма заработка из 90-х, ставшая сейчас распространенной, как тополя на бульварах. Как и в случае с анаболиками, входящими в число запрещенных препаратов в наше время официального культа накачанных тел, здесь мы имеем двойную бухгалтерию: для дам посещение мужского стриптиза считается респектабельным времяпрепровождением, но никого не заботит, что для большинства исполнителей стриптиз экстра-класса невозможен без запрещенной гамма-кислоты.

В другом своем прошлогоднем хите, комедии «Мачо и ботан», Ченнинг Татум — полицейский, вынужденный выдавать себя за старшеклассника, чтобы отследить поставщиков спайсов, имеющих хождение среди школьников. Многим известны эти синтетические препараты, часто распространяемые через интернет, поскольку наркоконтроль не сразу успевает классифицировать их как запрещенные. Их преимущества не только в легальности, но и в новизне ощущений, так как схема состава часто меняется. Самая смешная сцена прошлого года связана с вынужденным приемом героем Татума спайса. Мы смеемся не только потому, что это само по себе смешно, но потому что в том, как его глючит и прет, узнаем четко подмеченное, как будто авторы подсматривали за нами.

Благодаря этому американское кино стало более гуманным, с экрана ведется простой человеческий разговор с современником, который сразу же располагает к фильму-собеседнику, — как в той сцене напряженного первого совместного обеда из принесшей Дженнифер Лоренс «Оскар» за лучшую женскую роль из картины «Мой парень — псих», когда она и Брэдли Купер начинают перебирать и комментировать антидепрессанты и нейролептики, на которых сидели (литиум, тразодон, ксанакс и т.д), — и напряжение за столом сразу снимается, а беседа становится дружеской. Потому что, признаваясь, что мы все это едим и пьем, мы признаем: «Эй, я тоже всего-навсего человек, просто на таблетках» — и выходим из рекламного ролика нынешних стандартов в реальную жизнь, в свое человеческое я, которому требуется подпитка, чтобы функционировать в этом мире завышенных требований.

Знаменитый антидепрессант «Золофт» начинает принимать героиня Руни Мары в фильме Содерберга «Побочный эффект», после того как ее муж (Ченнинг Татум) попадает на четыре года в тюрьму — опять-таки потому, что пошел на поводу завышенных требований и шагнул за черту, которую ему отмеряли его первоначальные данные. Содерберг и блистательный драматург Скотт З.Бернс, совершенно обоснованно проработавший над сценарием этого детектива десять лет, создают умопомрачительную интригу, в основе которой — возможность каждого разорить крупного производителя фармацевтических или прочих позволяющих нам выдержать стресс современного мира препаратов, подав в суд жалобу на побочные эффекты, наносящие ущерб здоровью и жизни. Герои, выдумавшие эту интригу, — это как раз те сверхлюди, которых жаждет нынешняя экономика. В финале картины их ждет тюрьма, но это, увы, кино. Узаконенный развод на деньги производителей незаменимых в нынешнем мире средств, безобидных сигарет например, — норма жизни. Авторы нарисовали страшную, безвыходную картину мира завышенных требований, где объектом вымогательства становятся поставщики тех препаратов, без которых человек этим требованиям соответствовать не может. Ад разверзается с двух сторон — потребителя и производителя. И того и другого дорога ведет на новый виток спирали затрат и потребностей.

Впрочем, есть третий путь. Мы можем бросить все эти гейнеры и транквилизаторы и разрешить себе жить в меру отпущенных сил. Правда, тогда рухнет нынешняя экономика, а с ней — существующая политическая система. Но разве для того нам дана одна-единственная жизнь, чтобы тратить ее на заботу о такой малости?