«Соль» Бориса Гребенщикова: за и против

Артем Макарский за

Вот уже третий раз на моей памяти, — простите, я довольно молод — выходит «лучший альбом Бориса Гребенщикова за долгие годы». «Соль» действительно в какой-то степени продолжает линию, начатую предыдущими «лучшими», «Лошадью белой» и «Архангельском», но на этот раз не позволяет себе ни разу уйти с назначенного курса — это довольно серьезный, не позволяющий усмехнуться рок. Насчет последнего почему-то многие рассуждают как о промахе — что довольно странно, учитывая, допустим, наличие «Русского альбома». Сравнения с ним тоже напрашиваются — ведь он же тоже про некий переломный момент в стране и попытку его осмыслить?

Честно говоря, нет — если «Русский» был рассказом о том, что нет никакого здесь и сейчас, то «Соль» представляется рассказом о том, что есть не только здесь и сейчас. Это альбомы разные — таким же неверным ходом будет сравнение с «Лилит»: ведь оба же записаны с иностранными музыкантами? Название той же «Любви во время войны» кажется неслучайным: главное здесь не «война», а «любовь», и все намеки на политическую ситуацию кажутся натянутыми. Да, Гребенщиков прямолинеен, как никогда, но он просто записывает альбом о том, что ничего не меняется уже долгое время, и если вы наконец поняли что-то про войну и губернаторов, то это не значит, что так было не всегда. Главное, что тревожит самого музыканта, — это время: как то, что оно уходит (тема смерти здесь становится куда ближе, чем во времена золотого периода начала восьмидесятых), так и то, что оно излишне циклично («Если я уйду», написанная около тридцати лет назад, снова актуальна). Здесь практически нет витиеватостей и куда меньше отсылок и цитат — скорее альбом располагает к тому, чтобы его цитировали; да, не обходится без самоцитирования, но это скорее воспринимаешь как горький укор БГ самому себе. Как уже было сказано, именно поэтому перед нами его сольный альбом — для группы, которая является, по словам создателя, «окошком туда, где хорошо», он слишком мрачен.

В отличие от «Аквариума», который может хоть сколько-то меняться, но старается быть в гармонии с окружающим, сольный Гребенщиков позволяет себе эксперименты, выход из привычных рамок — стоит взять, например, гитару из «Если я уйду», или клавишные в «Пришел пить воду», или «Stella Maris» в целом. Местами «Соль» излишне прямолинейна, кондова, но, несмотря на все это, не видится играми рок-ветеранов — скорее всего, это из-за открытости этой пластинки. С тобой пытаются быть честным, и это искупает огрехи. Да, семь песен из десяти уже были доступны для прослушивания ранее, но Гребенщиков впервые за долгое время не пускается в жанровое разнообразие. Да, здесь излишне простоватые аранжировки — но есть и место экспериментам, к тому же текст гораздо важнее, нежели раньше. Кажется, большинство претензий к Борису Борисовичу могут быть из-за того, что в народной памяти, а она, как известно, держится гораздо дольше, чем может меняться человек, Гребенщиков остается неким трикстером, увиливающим от ответа и поющим преимущественно забавные песни. Это время ушло — и если «Архангельск» двигался к свету, то здесь его не то что бы нет, но он практически не заметен. Единственное утешение можно найти в том же времени — в «Соли» несколько раз упоминается звезда, как выясняется под конец, Путеводная, и это как раз знак того, что в мире есть вещи, которые не только не меняются, но и помогают жить.

Сложно представить себе человека, который в десятых станет читать все интервью Бориса Гребенщикова, но около года назад мне пришлось заняться именно этим. Выяснилось, что если посмотреть на ответы БГ, то они по основным вопросам менялись редко: о том, что не стоит петь о политике, о том, что не стоит быть на виду, о том, что главное — это внутренний свет — это вещи самые простые, из тех, что видишь сразу. «Соль» хороша именно тем, что это альбом человека, который, несмотря на время, в котором остальные меняют свою позицию по любому вопросу с пугающей быстротой, остается верным своим принципам и мыслям: не голоса разума, а просто того, кто этот разум не потерял — в наше-то время. К тому же кажется, что все информационное подполье было неспроста: устав отвечать на вопросы, он начал задавать их сам себе — и ответы, собственно, перед нами.

Олег Соболев против

Нужно сказать сразу: если вы любите Бориса Борисовича Гребенщикова с малых лет, выросли на его музыке, впитали ее с молоком матери и так далее, и тому подобное, — остановитесь и не читайте дальше. Гребенщиков принадлежит к той породе артистов, в которых принято вкладываться без остатка, — и в таком разрезе его музыка не надлежит любой критике, положительной или отрицательной. БГ — это давно уже национальное достояние, артист, который для миллионов людей в России говорит все, что нужно, — а больше ничего и не требуется. В таком разрезе ругать его новый альбом немного бессмысленно, но я попробую.

Представьте себе российского мужчину лет, скажем, шестидесяти. Желательно — из крупных городов, если не Москва или Питер — то, например, Нижний Новгород или Екатеринбург. Обязательно — с неформальным прошлым: в 70-х услышал «Битлз» с «Роллингами» — и крышу снесло, начал чуть-чуть хипповать, немного подыгрывать на басу в любительском ВИА при ДК авиаконструкторов, ходил куда-нибудь по субботам обмениваться записями. В 80-х слушал много русского рока — группу «Аквариум», например, — слушал не без удовольствия, но все-таки до самого конца не проникся, любимая в прошлом группа Jethro Tull осталась родней. К 90-м у него уже давно была семья, дети начали ходить в школу, времена настали трудные, — и его маленько отпустило, музыка отошла на план третий, четвертый и пятый. Лет десять назад он вдруг очнулся, понял, что заработал денег и имеет право их тратить. Купил не то себе домой, не то на дачу колонки, проигрыватель, усилок в 20 килограммов и стал кирпичик за кирпичиком, пластиночка за пластиночкой собирать скромную виниловую коллекцию. Ничего лишнего — на лишнее у него нет времени, — только самое любимое. Весь Jethro Tull — обязательно. Сольный Маккартни из 70-х целиком. Всенепременно — Pink Floyd (не то чтоб сильно любит, просто нужно иметь на виниле). Немного нью-вейва: группа The Police, несколько Talking Heads, не так чтобы очень ритмично, помелодичней. Классики немножечко — ну так: Караян, Гульд, Ростропович, все великие. Все по возможности — если не первопрессы, то поближе к родному году выпуска. И вот сидит он у себя на квартире, а может быть — на даче, цедит коллекционный коньяк и иногда, когда никого нет рядом, берет любимую пластинку и врубает ее на полную мощность. И вот тогда и только тогда настигает его нирванообразное состояние, точно описываемое лишь двумя главными словами — чистый кайф. Представили? Вот голубую мечту примерно такого человека, а не альбом, записал нынче Борис Борисович Гребенщиков.

Ничего личного — среди подобного рода мужчин за пятьдесят есть много прекрасных людей. Это не недостаток и не проблема, что их музыкальные вкусы остались в далекой, прекрасной и до сих пор манящей юности, — в конце концов, точно так же через сорок лет нынешние администраторы музыкальных пабликов во «ВКонтакте» будут, когда никто не станет мешать, заказывать на голографическом стерео один из легендарных концертов группы Vampire Weekend и вспоминать, как однажды не пустили по малолетству в «Солянку». Но вот к альбому, записанному, кажется, ровно так, как хотелось бы бывшему басисту ВИА при ДК авиаконструкторов, возникает много вопросов. Например — за что это нам? Кому, кроме руководствующихся меркой «круто, как в 70-е» людей да поклонников БГ от сохи, предназначается этот альбом? Песни на «Соли» сделаны из полутяжелого гитарного гудения, скромно держащейся ритм-секции, искренних блюз-роковых запилов в духе «а я Клэптона люблю» и прочих элементов архаичного, давно держащегося на аппарате искусственного дыхания звука. Есть «Губернатор», в котором солирует Ричард Томпсон, гениальный гитарист, в свое время одинаково хорошо вписывавшийся и в пасторальный британский фолк, и в авангардный прог, — но на этом все. Спродюсировал альбом, как сообщается, Митчелл Фрум, выстраивавший когда-то звук Сюзанне Веге, Los Lobos и Crowded House, а сейчас тратящий время на бесполезных одинаковых певцов с гитарами вроде Рона Сексмита или, господи помилуй, группу Indigo Girls, — то есть заслуженный мастер скучного, унылого, водянистого звучания, предпочитающий работать с артистами, чьи диски хорошо идут вместо таблеток от бессонницы, — но даже по его меркам «Соль» откровенно не получилась. Апофеоз уныния и безвкусицы, откровенно постыдный момент — в том смысле, когда слушателю должно стать стыдно, как бывает стыдно зрителю кинофильма, когда главный герой делает вещь откровенно глупую, — возникает на заключительной «Stella Maris», аранжировка хора в которой и вовсе оформлена в ключе бюджетных сборников «Классика для малышей». Понятно, что Гребенщиков не в том возрасте и не того, слава богу, состояния ума, когда можно позволить себе эксперименты, кардинально менять звук или отчаянно молодиться, — но понимания того, какая музыка сейчас звучит, а какая — не звучит, от него хотелось бы. Хотя, с другой стороны, чего еще ждать от человека, который в своей радиопередаче рассказывает о новых альбомах Энни Леннокс, Леонарда Коэна и Эрика Клэптона.

Что еще принято говорить о БГ? Что он всегда умеет ловить ключевые настроения в стране, вынимать самую суть из происходящего вокруг — и творить из этого песни. Не поспоришь — до сих пор умеет: тот же «Губернатор» в плане текста — абсолютное чудо, сильнейшие строчки. Жаль только, вслушиваться в слова на фоне монструозных посвящений классическому року нет совершенно никакого желания. Для этого нужно обладать совершенно специфическим мировоззрением — и желательно еще знать «Русский альбом» наизусть без ошибок. Если вы знаете — дай вам бог здоровья и долгих лет в придачу. Только берегитесь: самоповторов, как у всего БГ последних лет двадцати, хватает — если, например, под песню «Не было такой…» вы не вспомните «Аделаиду», то будет неловко.

Выход альбома «Соль» на виниле состоится в середине ноября.