Премьера песни Инны Желанной «Павлин»

«Это народная песня Белгородской области, рекрутская. Думаю, придумана она была лет 300 назад, в петровские времена, когда молодых мужчин забирали в рекруты. Служба была для всех обязательной и пожизненной, что само по себе уже в голове не укладывается. Позднее срок был сокращен до 25 лет, но и это страшно себе представить. Двадцать пять лет в армии, на войнах, в обстоятельствах дичайших, труднейших — вы только представьте себе это. У меня сын призывного возраста, мне страшно подумать, что живи мы в то время, он сейчас ушел бы служить — и, собственно, все, больше я бы его никогда не видела. 

Что меня удивило, так это что в аутентичном варианте песня исполняется в мажоре. Почему-то. При всей этой трагической ситуации — и внезапно в мажоре, довольно легкомысленно, на мой взгляд. Но мы сделали минорную версию, так трагичней.

Для меня эта песня с нынешним временем, пожалуй, никак не рифмуется, сейчас же не война или по крайней мере война несколько иного порядка. О войне слишком много говорят. Вообще сейчас все очень много говорят, никто никого не слушает. Не хотелось бы вливаться в этот хор. И вообще, рассуждениями о политике пусть занимаются политики и аналитики. Люди не хотят никакой войны, они хотят спокойно жить, работать, растить детей, любить и радоваться. 

Я слушаю архивы, и иногда какая-то песня выбивается из общего ряда — необычной красивой мелодией, каким-нибудь несвойственным русской песне ладом или же монотонным, почти шаманским рефреном. Тогда я откладываю себе эту песню для работы. Потом начинаю расшифровывать текст. Чаще всего это приходится делать, потому что записи очень старые, не качественные, оцифрованные со старых кассет, которым несколько десятков лет. Бывает, приходится и в интернете тексты искать, восстанавливать по многим источникам наиболее верную общую картину и обращаться за помощью к Сергею Старостину или подружкам-народницам и общими усилиями разбираться. Случается, что из-за неподходящего текста песня все-таки отвергается. Скажем, духовные стихи или какие-то сакральные обрядовые песни я стараюсь не брать. Чтобы исполнять такие вещи, их надо чувствовать, понимать, разделять. Иначе можно случайно оказаться слоном в посудной лавке. 

Что касается того, почему у нас мало работают с народным материалом... Заметных музыкантов вообще мало. А фольклор сейчас не настолько широкая тема, чтобы каждый мечтал в ней отметиться. К тому же многим это просто не интересно, иногда даже чуждо, до отвращения. В принципе, это понятно — дает о себе знать годами воспитанное советское представление о фольклоре, подмена традиции стилизацией и т.п. Для меня, например, знакомство с истинным русским фольклором в 90-х стало настоящим откровением. В общем, поле непаханое, но я все-таки за то, чтобы пахали его не случайные люди. Меня больше волнует вопрос, почему у нас не осталось хороших музыкальных программ ни на одном канале ТВ. Музыкантам негде показать себя, негде выступить, некуда отдать клип, не к кому прийти на разговор. Нет никаких ресурсов для продвижения хорошей музыки. Это же просто заговор какой-то! (Смеется.) Я, признаться, очень скучаю по тем прекрасным временам, когда у нас были «Акулы пера», «Земля — воздух», «Музобоз», «Программа А», «Антропология», «12 злобных зрителей» и так далее, которые были призваны именно показывать новое, неизвестное, интересное, что стоит слушать и знать. Ничего не осталось, абсолютно ничего. Это ведь дикая совершенно ситуация! Я вообще удивляюсь, как нам всем еще удается оставаться на плаву, работать, концертировать, записываться и по-прежнему верить и надеяться, что это кто-то услышит, оценит, полюбит».