«Я вообще не знаю, что у нас в итоге получилось»: OneGin Please о «Pitfall»

• — «Pitfall» явно отличается от того, что вы делали раньше. Был стоунер, а теперь такая «новая московская музыка» — мягкая, пляжная, холеная, расслабленная.

— Альбом не такой уж пляжный, как кажется. Почему он называется «Pitfall» — наша музыка явно стала попсовей, но психоделический и психоакустический эффекты стали даже более выражены, чем раньше. Раньше мы играли на гитарах, но из гитар нельзя выжать того, что у нас есть сейчас. И в этом альбоме есть некая просветительская идея — мы под видом попсы продвигаем свои психоделические штучки, которые никому в нашей стране неизвестны. И маленькие девочки, которые цепляются за наши попсовые песни — они потом углубляются, и через нас они получают представление о том, что происходит на мировой психоделической сцене.

• — Например, Tame Impala?

— Нет, ну Tame Impala, конечно, портал открыли — но мы больше про андеграунд. Наша «психоделия» — это ловушки для слушателей: некоторые треки с начала кажутся чуть ли не фанком, но потом погружают тебя в какую-то яму разных звуков. Над текстами мы тоже много поработали.

• — В текстах вы портал, конечно, открыли — иногда кажется, что припевы состоят только из тянущихся гласных, а все согласные съедаются окружающим гулом.

— Я обнаружил свою многоголосую сторону, поэтому мы записываем много дорожек вокала сразу. По четыре партии одной фразы из трех слов пишем за раз — и получается такой звуковой поток. Согласные просто не нужны — зачем, если музыка из гласных состоит?! Согласные — это ритм в нашем альбоме, а гласные — это мелодика и все остальное. Я вообще не знаю, что у нас получилось в итоге. Я чувствую, что мы сделали штуку, которая раньше не звучала — ни у нас в России, ни где-то еще. У нас в группе за последний год образовался такой интересный синтез, что у каждого музыканта свой разный бэкграунд, свои вкусовые предпочтения. И сидя на репетиционной базе, записывая альбом просто в комп, мы обнаружили, что все наши идеи, которые по отдельности выглядят очень разными, вместе все хорошо подходят друг к другу. Так и нарочно не придумаешь, что такие разные ребята сделали такой целостный и при этом разнообразный альбом.

• — При этом между альбомами «Slow Down» и «Pitfall» явно наблюдается какой-то тектонический разрыв. Что произошло между этими пластинками?

— Ну была ЕР «Youpi», она была переходной. Но прежде всего мы познакомились с Ильей (Илья Архипов, автор проектов Haarps и Vagina Vangi. — Прим. ред.). И много чего еще изменилось — ушел, например, барабанщик, который оказывал большое духовное влияние на весь материал. Можно сказать, что наш бывший барабанщик был связан с церковными структурами, а теперь нас вперед ведет Сатана! Ну Илья, конечно, не сатанист — но бывший барабанщик Николай был приверженцем канонов, во всех смыслах этого слова. И когда мы стали заново осмыслять нашу группу, то прежде всего мы решили не ставить себе никаких рамок, никаких канонов. Играя рок, мы себя сильно загнали в этот прикол — а теперь мы пошли от противного. Раньше мы слушали рок и понимали, как его делать, он же такой простой. Да и сейчас, взяв гитару и барабаны, мы сможем быстро записать классную ЕР из рок-песен. Но зачем? Хочется разнообразия и доступности. Хочется получить много ушей, чтобы люди нас слышали. С роком этого не получалось — я не был доволен нашим предыдущим альбомом, а «Pitfall» я горжусь и считаю, что это действительно что-то клевое. А если мне кто-то скажет, что он не понимает, что услышал, то я не приму это как критику на свой счет. Просто этот чувак ничего не понимает.

• — Весь альбом записан в компьютер — это было экономическим или стратегическим решением?

— Просто так совпало: у нас появилась своя репетиционная точка, появилась возможность достаточно долго работать над проектом, ни от кого не завися. И контролировать все подряд. Мы первые два трека отдавали на сведение стороннему продюсеру, а начиная с третьего, «3d Lips», уже идет чисто наш звук, своими руками созданный. У нас даже никакого мастеринга не было! Я считаю, что нет смысла делать трек, чтобы потом его улучшать мастерингом — надо делать сразу так, чтобы звучало круто! 

• — Но если на предыдущих записях гитара звучала звонко и громко, то теперь она очень скомпрессированна.

— Да, но это потому что мы поменяли курс, на 180 градусов. И если раньше это был рок, то теперь я, пожалуй, назову это психоделическим попом. Но это, наверняка, не совершенное определение, там много чего намешано. Буквально вчера мне один товарищ втирал, что он слышит в этом альбоме дип-бейс девяностых. Смотрю на него — и вообще не понимаю, о чем он говорит. Я вообще никогда не слушал дип-бейс и понятия не имею,как он должен звучать. Но по ходу вот так мы ловим волны космические. Мы от ста нот пришли к трем, но кайфовым. Упростили все, убрали подростковый максимализм, убрали желание нравиться телкам — и пришли к тому, что действительно нам по душе. Мы постепенно поняли, что рок — это какое-то дерьмо, что нас запарило бить по струнам, ни хрена это не интересно. И как только мы пытались уйти из гитарной психоделии — мы попадали в стоунер. Ну что за дела? И мы просто решили перестать играть квинты и вообще убрать гитары подальше и начать что-то другое делать. Это произошло в 2012-м — как раз когда ушел барабанщик и пришел Илья. 

• — Как «Pitfall» относится к времени и месту, где он был записан?

— Ну как относится?  Это альбом молодых людей, которые объединены одной большой идеей — делать красивую музыку. И абсолютно неважно, где они живут — в Москве, Нью-Йорке или Лондоне. Вообще насрать — это же интернет. К месту он никак не привязан — там есть в текстах некоторые теги, сообщающие о том, что мы из Москвы, но это больше для нас самих. А к событиям извне он никак не привязан — у нас своя тусовка, достаточно замкнутая.

• — Я не про события извне и не про геотеги, а про условный звук «модных молодых москвичей», про саунд местной инди-поп-сцены, который нет-нет, да выкристализовывается. Есть русскоязычные — преимущественно депрессивные, и англоязычные — пляжные, холеные, босиком по песочку и так далее.

— Из-за скудности рынка у нас всех принято под одну гребенку мести — будто есть московская сцена, она состоит из пяти групп, и все они делают весело и позитивно. Но мы никогда не были ни в одной из этих тусовок, мы всегда были особнячком, нас никто не понимал, никто с нами не дружил. И сейчас уже мы чувствуем себя совсем комфортно — нам компания On-The-Go и Pompeya не нужна. Они классные ребята все, но мы просто идем параллельно. Меня радует, что есть они, — мне вообще кажется, что таких групп, как мы и они, должно быть гораздо больше, чем сейчас. Они двигают все вперед, меняют образ российской музыки.

• — Но мне кажется странным отрицать влияние этой московско-пляжной музыки на пластинку «Pitfall». Иным объяснением мне видится только заговор компаний, продающих ревербераторы — судя по работам новых российских групп, продажи этих приборов в последнее время существенно возросли.

— Да продажи ревербераторов еще со времен шугейза растут! 

• — Тем не менее в такой резкой смене курса видится некий бизнес-план. У вас есть какой-то расчет?

— Мы просто решили не ограничивать себя гитарами и делать поп-музыку — конечно, у нас есть план теперь этим деньги зарабатывать! Каждый месяц кто-то из участников группы увольняется с работы и скоро мы все без нее останемся. И мы готовы питаться замороженными овощами и сосисками — но хотим еще и гречки. После перемены курса стало понятно, что мы можем быть интересны не только в нашей стране — например, песня «3d Lips» получила 50 000 прослушиваний на Soundcloud, и только десятая часть их из России. А все из-за того, что нас репостнул электронный лейбл — и это круто, что наши песни теперь могут под разными тегами проходить. В отличие от групп, которые постоянно эксплуатируют какие-то удачные фишки одни и те же, мы сделали альбом «Pitfall» очень разнообразным — и по манере исполнения, и по звуку. Над каждой песней мы работаем отдельно, но при этом на альбоме они звучат целостно. Мы изначально выстраивали звук, чтобы он был как конструктор. Например, чтобы вместо рабочего барабана могли появиться щелчки пальцами. Там вообще все так звучит, что непонятно — гитара это, синтезатор или баскетбольный мяч. Или храп басиста. Мы реально записали храп басиста, он заснул в студии, мы его решили стебануть и засемплировали. Хотели не говорить ему про это до самого выхода альбома, но не сдержались. Зато получился классный трек «Somnific».

• — Это прекрасно — но таки где же деньги?

— Ну рок вообще не продавался. А теперь — ну планируем зарабатывать деньги музыкой примерно с этого самого момента, когда выходит альбом «Pitfall». Это шутка, конечно — но есть намерение делать все так, чтобы это заслуживало денег. А это — заслуживает.