Новый альбом Эминема как манифест ярости и максимализма

Трек «Rap God», центр композиции пластинки «The Marshall Mathers LP 2»: шесть минут бешеного, захлебывающегося, на одном дыхании рэпа, где между панчлайнами про Тора, Одина, планету Криптон и Асгард Эминем честно отвечает на риторический вопрос о собственном «рэп-бессмертии». Ответ такой: для бессмертия нужны только «ярость и юношеский максимализм». И еще никого ни о чем не просить, но это всем, кажется, и так давно понятно.

С юношеским максимализмом все особенно интересно с учетом того, что две недели назад Эминему исполнился 41 год, а его дочь Хейли Мэтерс выросла в ослепительную восемнадцатилетнюю блондинку с третьим размером груди и, судя по всему, в обозримом будущем сделает рэпера дедушкой. Напомним ситуацию на момент выхода первого «The Marshall Mathers LP» в мае 2000 года: у Эминема синдром второго альбома после суперуспешного «The Slim Shady LP». За три года до этого его уволили с должности посудомоя забегаловки Gilbert’s Lodge, и единственным способом не сойти с ума и не наложить на себя руки стал рэп — Маршалл Мэтерс методично рвал соперников в клочья сначала на районных, потом на городских баттлах; пока не занял второе место на всеамериканской Rap Olympics в Лос-Анджелесе — там на него обратил внимание Джимми Йовин, предводитель Interscope Records, и все завертелось. Как ни странно, фильм «8 миля» (за тамошний трек «Lose Yourself» Эминем, как все помнят, получил «Оскар») — довольно точная, хотя и несколько облагороженная биография нашего героя. Ключ к пониманию всей дальнейшей карьеры Эминема и к «The Marshall Mathers LP 2» в частности можно найти в разделе «Дополнительные материалы» на соответствующем DVD: там есть несколько отборочных бонус-баттлов, где достаточно техничные детройтские МС читают заранее заготовленные оскорбительные куплеты про Эминема. Маршалл, на этот момент уже суперзвезда и мультимиллионер, которому ничего никому не нужно доказывать, навскидку, на чистой импровизации размазывает этих юных дарований тонким слоем по стенам — просто потому что ярость и максимализм (особенно страшно достается девушке по прозвищу Конфьюжн).

Заметим также, что самих по себе ярости и максимализма недостаточно — выстрелившие на этом творческие объединения Odd Future и A$AP Mob свой запал быстро растеряли и занялись кто продвижением дизайнерских кроссовок, кто генерацией остроумного контента для твиттера. Об этом часто забывают, но первый успех — страшная штука; пережить его и остаться в дружбе с собственной головой — едва ли не сложнее, чем увольняться из Gilbert’s Lodge с двадцатью долларами в кармане накануне дня рождения крохи-дочери.

Еще один момент. Политкорректная англоязычная критика обычно обходит этот нюанс, но Эминем — первый и до сих пор единственный белый рэпер в статусе международной суперзвезды. Как он сам заметил в старом пророческом треке «Without Me», это явно «рабочая концепция», в которую тут же ринулись «двадцать миллионов белых рэперов» — и где все они теперь? Ашер Рот сдулся за год, Мэклмор — герой одного хита, все остальные вообще не заслуживают упоминания. Даже в NBA белых боллеров намного больше, чем один. На чистой ярости и максимализме Эминем сделал так, что цвет его кожи — не уникальное конкурентное преимущество, а просто малозначительный нюанс; когда Мэклмор еще ходил пешком под стол, Эминем, по меткому выражению Наса, «убивал Джея-Зи на его собственном треке» (имеется в виду «Renegade» с альбома «The Blueprint»).

Вернемся к «MMLP2». Другое время, другой рэп, другое все — тем не менее буря и натиск здесь ровно такие же, как тринадцать лет назад. Это совершенно иррациональная штука; «Monster» с Рианной, например, мог бы взрывать школьные дискотеки в 1999 году, но в то же время открывающая альбом «Bad Guy» — очевидный сиквел «Стэна», еще и безупречный — с точки зрения нарративной логики. Общее ощущение от альбома суммировал один приятель автора этих строк: «Слушаю, как будто мне снова 19 и ветер в лицо» (в оригинале — грубее).

Дело в том, что как раз сейчас рэп учится стареть — и пока не очень понимает, как это правильно делать. Джей-Зи играет в гольф с Обамой и записывает пластинку о собственном величии и дизайнерских костюмах. Канье Уэст просто записывает пластинку о собственном величии, обходясь без Обамы. Фифти Сент и Доктор Дре просто ничего не записывают, потому что им вроде как уже и не надо — сотни миллионов долларов поступают от венчурных инвестиций. Снуп Догг окончательно сошел с ума. Лил Уэйн уверенно движется этим же курсом. Эминем тем временем записывает «Berzerk», безжалостно потроша творческое наследие Beastie Boys. И еще «Survival», предназначенную для ночной резни в видеоигре Call of Duty: Ghosts. И «Evil Twin», и злейшую «Asshole», и еще дюжину треков, под которые хочется прыгать, орать дурным голосом и разбить что-нибудь хрупкое о стену. Становится понятно, как Эминем решил для себя вопрос со старением — он просто не будет стареть. Как злой двойник Питера Пэна, забитый по шею чернилами, в свои сорок один выглядящий на восемнадцать, готовый рвать любые глотки просто потому, что его от этого прет.

Он такой у нас один.