«Это фантастический музыкальный трип»: премьера нового альбома группы «Мох» «Pt»

Весной уходящего года живущий в Подмосковье минчанин Антон Кривуля, делающий музыку примерно под дюжиной разных псевдонимов, объявил, что «Мох», его самый популярный проект, прекращает свое существование, а записываться и давать концерты он отныне будет под своим давним псевдонимом Стереочувак («тупой и стильный»), а также в рамках переменчивого состава «Солнцецветы». В подтверждение намерений Кривуля весь год выпускал под этими вывесками всевозможные мини-альбомы, от гаражно-роковых до совсем странных. А теперь записал альбом большой — и к вывеске «Мох» вернулся. Причем вполне себе триумфально.

Как и прочие записи Кривули, «Pt» — пластинка трудноопознаваемая. С одной стороны, это более чем современная запись: ее ритмическую и во многом драматургическую основу составляет пулеметный стрекот перкуссии, являющийся характерной приметой модного жанра трэп; еще тут много автотюна и вообще работы с цифровым звуком. С другой стороны, модной эту музыку никак не назовешь, она напрочь выламывается из любого синонимического ряда, в какой ее не поставишь. «Pt» — это такой таинственный лес, по которому ты блуждаешь в инновационных 3D-очках; вообще, после этого альбома лишний раз становится понятно, что название «Мох» обозначает прежде всего определенную оптику, точку зрения на реальность, дающую эффект практически геометрии Лобачевского. Тексты Кривули абсурдны, но в то же время очень предметны (здесь есть даже своего рода аудиоспектакли); то же можно сказать и о музыке, которая представляется одновременно кустарно-осязаемой и ускользающе-эфемерной. «Удивленный, отстраненный, сокрушенный и простой» — так называется один из треков на этом альбоме, и этот ряд прилагательных вполне может служить ему адекватной характеристикой. Подлинное, короче говоря, полезное ископаемое.

«Почему я заявил, что проекта «Мох» больше не существует? Я, когда записываю альбомы «Мха», использую все ресурсы, которые наработаны до этого, и поэтому, когда все заканчивается, я не знаю, что дальше делать. Каждый раз это сопровождается каким-то кризисом серьезным, из которого очень трудно выбираться. Я после выхода «5» вообще не знал, чем я буду дальше заниматься, и начал экспериментировать совсем с другими вещами. Пробовал работать с иными ритмами, использовать несимметричные размеры, что вообще необычно для электронной музыки. Начал вводить латиноамериканские и африканские ритмические приемы и понял, что ухожу в каком-то другом направлении.

Я по своей природе не мастер, не виртуоз, и все, что я делаю, это плод такого усиленного накопительного труда. Всегда это происходит по-разному: например, альбом «5» был записан, когда у меня сломался компьютер и я уволился с работы. Я два месяца сидел дома, делать было нечего, и я стал писать музыку на кассетный магнитофон с помощью детского синтезатора. Процесс пошел эффективно, быстро, и было очень интересно; стало понятно, что это альбом и что он существует как отдельная вещь. В этот раз я пытался выйти из какого-то внутреннего кризиса, найти новый способ делать музыку. Мне в какой-то момент почудился фантом, возможность музыки как кристалла, как сетки муаровой. Я подумал, что есть этот эффект муара, эффект пуантилизма — и вот так же могут работать музыкальная и композиционная структуры. Когда существует много-много элементов, которые суть самостоятельные детали, и эти детали, находясь вместе, создают эффект такого множественного присутствия, и это, в свою очередь, дает очень интересное психическое воздействие. Похожим образом мыслили старые композиторы, которые сочиняли полифоническую музыку. Меня вообще интересуют экстатические направления в искусстве; искусство, уводящее вообще из этого мира куда-то. 

Я специально выбрал для себя профессию, не связанную с музыкой, чтобы в музыке я не был никому ничем обязан, чтобы я мог делать все, что мне заблагорассудится. Я живу в изоляции, практически в лесу, поэтому я вне культурного контекста и не пытаюсь специально держаться на плаву и следовать тенденциям. Трели ударных инструментов, как в трэпе, мне интересны, потому что это хороший способ сделать медленную музыку быстрой — я в основном сейчас работаю с вальсовыми размерами (три четверти и шесть восьмых), и мне эти трели подходят просто идеально. Еще мне интересен пластмассовый звук, потому что он не пытается имитировать то, что было раньше. Сейчас изменились абсолютно средства создания музыки — например, этот альбом на треть сделан на айфоне. Я его писал по дороге на работу и с работы в GarageBand, а потом просто выдирал оттуда куски. 

Музыку я делаю для развлечения, мне нравятся раздражающие звуки, я люблю смешивать несовместимые компоненты и смотреть, что из этого получается. Я люблю пластмассовые, скрипящие и жужжащие звуки, всякие нелепые неожиданные штуки в композициях. По задумке вместо слов в альбоме должны были быть только имитация пчелиного жужжания и звуки типа «бу-бу-бу», такой анималистический бред, но потом слова все-таки появились. Перкуссию я делал из барабанных дробей и стрекотания, чтобы было похоже на урчание кота. Я плохо умею попадать в ноты, поэтому автотюн — это то, что мне нужно. Он позволяет мне использовать женскую и мужскую сторону в диапазоне от Годзиллы до Микки Мауса. А еще автотюн сближает тембр голоса с тембрами синтезаторов, получается единая пластмасса, из которой можно отлить все что угодно.

Философия альбома «Pt» состоит в том, что важен не сюжет, а деталь. Он состоит исключительно из деталей, все его элементы живут одновременно. Этот альбом можно слушать в любом порядке, в любую сторону, можно его рассматривать как историю, перевернутую во времени. Вообще, «Pt» в одном из своих тематических оснований — альбом о цирковой галлюцинации. Первая песня, «Платина», — это начало представления, знакомство с труппой; там можно расслышать, как представляют элементы платиновой группы. Вторая песня — это цирковой номер, где появляется платиновая утка. В конце она улетает, и в публике луч высвечивает человека, и этот человек — ты. Тебя вызывают на арену, где происходит бутафорская казнь, во время которой тебя убивают по-настоящему. Дальше начинается галлюцинация. Это такой фантастический музыкальный трип. Я пытался связать новый язык, новые возможности электронной музыки с широким гармоническим языком, потому что от него все равно никуда не уйти. Музыка устроена по законам, которые никто не отменял. Гармония не устарела.

Сейчас не очень хорошая ситуация складывается: если ты не играешь концерты, а просто записываешь музыку, ты не получаешь никакого фидбэка, тебя словно нет вообще. Так совсем неинтересно. Для развития музыки не очень хорошо, что ее создатели непременно должны выступать на сцене: это разные области по характеру, по технологиям. Для сцены нужно делать все по-другому, это вообще другой вид искусства. Это проблема. Мне самому не нравится особенно ни один из концертов «Мха», которые были, потому что я от концертов хочу, чтобы это был крышеснос, чтобы отвисали челюсти и что-то происходило серьезное. Так пока не удается. Но я очень доволен опытами музицирования с потрясающими людьми, которые откликнулись на мое предложение в фейсбуке собраться вместе на репетиционной базе и поиграть в свободном режиме. Сейчас из этого получилась группа из четырех человек, и мы будем играть новую программу «Мха» на фестивале «Структурность» в январе. Возможно, мои выступления странны, но меня это не останавливает. Я не прошу денег за выступления и поэтому могу делать все, что мне взбредет в голову, и совесть меня потом не тревожит».